Станислав Крячко держал газету вверх ногами и пытался прочесть отчет об очередных дебатах в Госдуме.

Станислав в отличие от Гурова, который частенько мог выпить демонстративно, выпивать на работе стеснялся и словно ребенок, таскающий бабушкино варенье, тихонечко прокрался к холодильнику, охломундил полстакана водки, теперь раскаивался, жалел себя и не любил своего лучшего друга и начальника.

«Левку, – про себя Крячко мог называть его как угодно, – попытаются убить во что бы то ни стало. На той стороне сидит мужик с головой, он не захочет терпеть Гурова и рисковать. А этому всегда больше всех нужно: заварит кашу – друзья хватай ложки, давай расхлебывай». Крячко отлично понимал, что не прав, но злость не убывала. Он заглянул в кабинет, посмотрел на умиротворенное лицо Гурова, вернулся на кухню и громко объявил:

– Рабочий день уже закончен! – Налил в стаканы граммов несколько и демонстративно хлопнул дверцей холодильника.

Бомба. Автомат. Пистолет. Винтовка. Яд.

«Вот, зная Левку как свою ладонь, как бы я к нему подступился? Сотворить что-нибудь с машиной? Но на такую дешевку его не поймать, взрывчатку он найдет, а ездит он очень осторожно, и если колесо отвалится или откажут тормоза, то разобьет машину, ушибется, не более того. Грубо, как теперь это делается, подкатить на машине, можно на двух и расстрелять из автоматов. А как его подловить, когда и в каком месте? Ночует он тут в последний раз, и от дома его не взять. В офис умник будет являться демонстративно, однако в самом офисе его не достанешь, а при входе и выходе он будет осторожнее и хитрее пантеры и опасен, как разъяренный буйвол. И где взять людей и кто их будет инструктировать? Сам разработчик раскрываться перед обыкновенными бандитами никогда не станет. Что ни говори, а лучше снайпера с оптикой ничего не придумаешь. Где снайпера посадить?»

Сегодня днем Крячко отметил несколько подходящих окон в домах напротив офиса. Сыщик взял участкового и зашел в квартиры под предлогом, мол, поступили сигналы, что сдают комнаты и уклоняются от налогов. Крячко повезло – участковый оказался опытным, трезвым, немолодым человеком; жители микрорайона его прекрасно знали и уважали; даже молодые «кожаные» ребята майора побаивались, и, как понял Крячко, у парней были для опаски серьезные основания. Дед – так, не претендуя на оригинальность, звали они участкового, – не пил, мзду не брал, бил с двух рук одинаково хлестко (не зря был в молодости боксером). Главное, майора поддерживали серьезные авторитеты, заинтересованные в том, чтобы шпана не мешала делать хорошие «бабки». Таких тихих и благополучных участков в столице можно было по пальцам сосчитать.

Ходили участковый с сыщиком, ходили, затем майор приостановился, закурил, глянул открыто и сказал:

– Ты мужик битый, и я не вчера родился, так что выкладывай – тебе же только польза будет.

И Крячко выложил: мол, жду я появления наемного убийцы с винтовкой и оптическим прицелом. И должен киллер залечь так, чтобы суметь убить человека входящего или выходящего из нашего подъезда.

– Гурова? Льва Ивановича? – неожиданно спросил участковый. – Такого я ни в жизнь не допущу. На моей территории Гурова пальцем не позволю тронуть, не то что из винтовки снять. Ты что, полагаешь, все эти «крутые» на «мерсах» драки и беспредела хотят? Они желают делать «бабки» и жить в свое удовольствие, это власть грызется и портфели делят. Авторитетам порядок нужен, потому нужен такой, как я. Потолкую с ними, и ежели какой чужак подозрительный появится, меня сей момент найдут.

– Золотые ребята, как бы жили без них? – усмехнулся Крячко.

– Свято место пусто не бывает, но из всех зол они наименьшее. Ежели они стреляют, так друг в дружку, то их дела – мирного человека они не трогают. А моя задача – чтобы мой житель мог с собачкой или в магазин вечером выйти и не бояться.

– Теория интересная, дед, но мы отвлеклись. Ты понимаешь, что киллер может в любой цвет окраситься – не распознаете.

– Умный ты. Только в МУРе такие умные, а все остальные – дураки деревенские и лапша у них с ушей свисает.

– Откуда про МУР знаешь?

– Оттуда. – Майор похлопал Крячко по плечу. – Передай Льву Ивановичу, что тут ни из окна, ни с чердака не стрельнут. Если только на машинах подскочут, так на то он и Гуров, чтобы рот не разевать.

На том и расстались. С одной стороны, Крячко гордился, что его друг и начальник столь знаменит, с другой – было немного обидно за себя: ведь Станислав Крячко тоже пахал не один год, как мог, людей защищал, и ни один уголовник не мог предъявить ему счет за несправедливость.

На кухню вошел Гуров, потянулся, зевнул сладко, словно действительно только проснулся, и спросил:

– Все ищешь способ, как бы этого гения Гурова ликвиднуть половчее? Не складывается?

– Не складывается, – признался Крячко. – Кофе хочешь?

– И кофе тоже. – Гуров взял со стола бутылку водки, плеснул в стакан на два пальца. – Я полагаю, Станислав, что в стане противника разброд. И стреляли в меня не по приказу разработчика, распорядился другой человек, рангом выше. Он Юрия Петровича уважает и в основном слушается, но медлительность и аккуратность разработчика хозяина раздражают. Порой он считает, что бывший гэбист все усложняет и вопрос можно решить проще и быстрее. Вот он сегодня и решил двух зайцев одним выстрелом снять – и меня убрать, и своему умнику нос утереть.

Гуров вышел, достал сигарету, но не закурил, покачал головой, покрутил пальцем у виска.

– Можно было того стрелка захватить, да чуток растерялся я, ну и струхнул, конечно. Я, признаться, не люблю, когда в меня стреляют. Если бы я сразу из-за укрытия выпрыгнул, то смог бы его достать. А он от неожиданности и мандража не попал бы в меня. Да и, судя по раскладу, он после выстрела пистолет сразу убрал и со стройки подался. Я его мог голыми руками взять.

– Сидя за столом, всех перехватать легко. Ты выпей еще, храбрее льва станешь.

– Издеваешься, – утвердительно сказал Гуров. – Ты мне лучше расскажи, что в офисе. Систему прослушивания обнаружил?

– А я решил, ты к такой мелочевке интерес потерял. Два «клопа» на присосках, значит, съемные. Один в кабинете Ильи Вагина, второй… – Крячко интригующе замолчал, поднялся, поставил кофейник на плиту.

Гуров терпеливо ждал, предположений не высказывал, и Крячко несколько разочарованно закончил:

– В туалете за трубой.

– Молодец, – равнодушно сказал Гуров.

– Я их, конечно, не тронул. Сначала хотел проследить, кто в конце дня их снимать будет, потом решил не рисковать, засветиться легко. Тут минимум три, лучше четыре человека требуются. Предлагаю в понедельник и провернуть такую операцию. Пригласить Орлова, еще одного стоящего мента я к нам вербую, ты, я… Вроде совещания у тебя и устроить пустой треп, а потом вроде банкетика начать, перед самым уходом. Разбредемся по офису, кто в туалет, кто офис посмотреть ради интереса. Так можно засечь человека, который станет липучку снимать, и не раскрыться.

– Согласен, – Гуров кивнул. – Ну, а сам ты сыщицким чутьем на кого грешишь?

Крячко задумался, затем неохотно сказал:

– Не возьму грех на душу, нет ничего конкретного. Один человек нравится больше, другой меньше, смешно говорить. Невозможно определить даже круг подозреваемых. Если брать руководство, так выбор невелик. Коммерческий директор Егор Крупин? Человек неискренний, с двойным дном, можно поставить на первое место. Но нервы у него не в порядке, мафия такого человека использовать не станет.

– Если Егор не изображает, – вставил Гуров. – Слишком он эмоционален.

– Ты не можешь забыть, как он на тебя кидался? – Крячко усмехнулся. – Заместитель Крупина, Илья Вагин, уехал в командировку до убийства бухгалтера. Кабинет Вагина открыт, в нем все время кто-то работает, «жучок» мог поставить любой из фирмы. Международника Закревского в Москве тоже нет, отпадает.

– Вагин действительно уехал? – спросил Гуров.

– Он в Самаре, звонит по два раза в день.