— Господин десница, с чего мне напрягаться? После выплаты офицерам свободных средств у миссии не останется. И так как больше нам их присылать не станут, мы, можно сказать, полные банкроты. При всём желании снабжать никого не сможем. Тут бы самим не начать голодать…

Шатёр у меня неплохой. Куда лучше, чем у здешних офицеров. Я, разумеется, имею в виду нормальных офицеров, а не того питекантропа, который командует «иностранцами». И мебели здесь побольше. Даже походные диваны имеются. В меру мягкие, на удивление удобные.

На одном из этих диванов я и восседал, глядя, как солдаты заводят в шатёр пленника. Бесцеремонно усадив его на колени, они выжидающе замерли, уставившись на меня.

— Развяжите ему руки и подождите снаружи, — приказал я.

— Господин десница, вы уверены? — уточнил один из солдат. — Этот человек очень опасен.

— Что вам непонятно в моём приказе?

— Простите, господин десница! Сейчас всё сделаем.

Освободившийся пленник с наслаждением принялся разминать кисти, уставившись на меня безмятежным взглядом.

— Как тебя зовут?

— Так-то я Эшмил Фаттанг, но лучше просто Буйвол Фат, или просто Буйвол. Для меня так привычнее.

— Что-то ты мелковат для буйвола…

— Я так и сказал тем ребятам, которые меня окрестили, но они не согласились.

— Смотрю, ты совершенно не боишься…

— Ну почему же? Все боятся, и я тоже боюсь. Но чего мне бояться прямо сейчас? Так-то, смерть штука паршивая, но раз до сих пор не велели казнить, значит, вряд ли прикажете до того, как поговорите со мной. Зачем вообще с наёмниками такие знатные господа разговаривают? Только для того, чтобы нанять. Значит прямо сейчас можно за себя не беспокоиться.

— Вообще-то разбойников здесь принято казнить независимо от разговоров, а не нанимать.

— Я не разбойник, я простой наёмник.

— Наёмник, говоришь? Ты со своими сообщниками беспричинно напал на имперскую делегацию, и флагов воюющих с Равой государств я у вас не видел. При этом ты поднял руку на десницу императора Равы и на два его перста. Между прочим, один из могущественного семейства, а второй — сам Глас нашего великого императора. За такие преступления полагается казнь не простая, а весьма и весьма мучительная.

— Да, господин десница, согласен, всё выглядит как-то нехорошо. Но повторяю: я не разбойник, я наёмник. За что заплатили, то и делаю, так что весь спрос с нанимателя. Меня наняли для охраны мага, вот я его и охранял. Ваши уважаемые персты опасно приблизились, и я был вынужден на них напасть. Затем вы устроили атаку. Я попытался и вас остановить, но у меня это не получилось.

— Да ты, как послушать, просто святой…

— Нет, господин десница, никакой я не святой. Обычный наёмник, честно выполняющий свою работу. Если вы считаете меня разбойником, на то ваша воля. Однако я с этим согласиться не могу. Мне заплатили охранять мага, я охранял мага. Никого не грабил и не убивал, вообще никого лишнего не трогал. Только тех, кто угрожали магу.

— Буйвол Фат, сколько тебе лет?

— Тридцать четыре.

— Не так уж мало, но не так уж много, чтобы простолюдин набрал такую силу. Ты странный…

— Да какая там сила? Маленько научился кое-каким фокусам, а ПОРЯДОК у меня так себе, ничего особенного. Чтобы развивать его дальше и дальше, куча денег нужна, а откуда у честного наёмника такой куче взяться.

— Твоё оружие… Я впервые такое вижу. Как оно называется?

— Вульж. У нас, на юге, его уважают. Не топор, не копьё, не алебарда, но от всего этого в нём по чуть-чуть взято. Вдобавок я свой потяжелее сделал, он у меня теперь особенный. Многие знатные, вроде вас, удивляются.

— Да, признаю, заставил ты меня удивиться. Этот твой вульж не выглядит серьёзным дорогим оружием, однако ты сумел выбить из седла и меня, и двух моих людей. Это что, какой-то хитрый навык?

— Откуда у бедного наёмника хитрому навыку взяться?

— Ты не похож на бедняка. Да и мне доводилось видеть наёмников, ты сильно от них отличаешься.

— Наёмники всякие бывают, господин десница. Вы, наверное, шантрапу какую-то видели. Я знаю себе цену, господин десница, и я хоть человек свободный, но, как бы, товар. Не меня, конечно, покупают, а мои услуги. Чтобы наниматели сразу понимали, чего я стою, приходится выглядеть подороже.

— Твой ПОРЯДОК приличный, но не впечатляет. Расскажи, как у тебя при таких характеристиках получается вышибать из сёдел таких, как мы.

— Если расскажу, я могу рассчитывать, что больше разговоров о казни не будет?

— Нет, Буйвол Фат, не можешь.

— Я так и думал… — нахмурился наёмник.

— Если твой рассказ окажется интересным, тогда, возможно, про казнь можно будет не вспоминать.

— Эх, господин десница, с вами такой сложный случай, что даже не знаю, как его поинтереснее рассказать…

— И в чём же сложность?

— В том, что вы так и не поняли, за счёт чего я сумел вас на землю отправить. Обычно аристократы с пелёнок знают, чего следует ожидать от людей с вульжами, молотами, дубинами и палицами. То есть с тяжёлым и длинным оружием.

— Ты о том, что грамотно используешь массу и габариты своего оружия? Это я как раз понял.

— Нет, ничего вы, господин десница, не поняли.

— Ну поясни так, чтобы до меня дошло. Это в твоих интересах.

— Я попробую, господин десница. Вот у вас я заметил какой-то хитрый навык. Вроде невидимого щита. Совсем на стихийный не похож, никак внешне себя не показывает. Вы, благородные, часто прикрываетесь всякими хитростями. А нам, простым людям, что против вас делать? Или грузить вам защиту, пока в откат не уйдёт или энергия для поддержания не закончится, или как-то по-другому хитрить. Грузить — дело надёжное, но один на один это сложно делать. Пока я вас без щитов оставлю, вы меня без головы сорок раз оставите. Так что перегрузку защиты делают толпой. Засыпают стрелами и дротиками, колют копьями со всех сторон. Разные тактики для этого у нас есть. По-всякому получается. Иной благородный под сотню нашего брата укокошить успевает, пока не остаётся с голым доспехом, другой и десяток с собой не забирает. Защита ведь у каждого своя, как и личная сила. Хуже всего, когда без тактики и правильного оружия тупой толпой давят. Такое в битвах с обычным ополчением частенько случается. Понаберут пахарей с рисовых полей, те как бараны со своими косами да серпами мечутся. Без счёта дохнут часто, да и без толку. Но даже такие вояки по чуть-чуть ваши щиты могут откусывать. Потому, если толпа сразу не побежит прочь, сверкая пятками, во многих случаях есть хороший шанс задавить любого одиночку, каким бы сильным он ни был. Тут главное не паниковать и на мага не нарваться. Маги, господин десница, чистое зло для простых людей. Один приличный огненный шар, и сразу паника по всему строю. Очень уж боятся массовых ударов, у нас ведь ни навыков защитных, ни артефактов, ни брони дорогой.

— Буйвол, это я и без тебя понимаю. Пусть больше в теории, но понимаю. Расскажи-ка лучше не про перегрузку защиты, а про то, что ты назвал другими хитростями.

— Ну это я имел ввиду, когда один на один приходится выходить. Честным боем такое не назовёшь, тут мне без хитростей ловить нечего, я про то, как тогда с вами обошёлся. Вы, господин десница, сильный воин. Я против вас вообще никто. Но меня наняли беречь шкуру того мага, и смотреть в сторонке, как вы его режете, честный наёмник не должен. Надо делать то, что умеешь делать хорошо и правильно использовать ваши слабости. В той драке вашей главной слабостью была лошадь. Я вот, сколько лет прожил, так и не понял: на кой вам, таким сильным благородным, вообще сдались эти кони? При вашей Ловкости вы носиться по полю боя не хуже или не сильно хуже можете, при этом овёс вам не требуется, и, главное, у вас всякая хитрая защита есть, или хотя бы вовремя уворачиваться умеете. Напугать вас так, чтобы понеслись прочь без оглядки, опять же, непросто, а коняшку плёвое дело вмиг до ужаса довести. Иной маг пустой иллюзией способен целый полк конницы до полной потери боеспособности довести. Вот вроде простые вещи говорю, все понимать должны, но почему-то мало кто из ваших от лошадей отказывается. Хотите совет добрый?