— Господин, посмотрите на их лошадей. Сильно крупные, коротконогие. Они не смогут скакать быстро. Если бросим поклажу, и не будем жалеть коней, вряд ли догонят.

Я покачал головой:

— А вот тут, Камай, ты сильно ошибаешься. Один такой конь стоит как пара десятков обычных. Если не больше…

— Господин, но откуда такая цена⁈ — изумился идзумо. — Ведь они похожи на обычных крестьянских лошадок.

— Может и похожи, но под плугом такие красавцы точно не ходят. Это специальные лошади для тяжёлой конницы. Популярный у южан род войск. В Раве такая конница тоже есть, но, если брать именно тяжесть, наша сильно уступает. У южан конь и всадник полностью защищены латами и хитро скреплены между собой. Латнику скорее спину сломаешь, чем из седла вышибешь. Поэтому лошади и коренастые, им ведь много тяжестей таскать приходится. Но насчёт скорости даже не сомневайся, сейчас, без своих доспехов они обгонят нас, будто стоячих.

— А почему они в коже простой, а не в тяжёлых доспехах? — уточнил Камай. — Может вы ошибаетесь?

— Нет, не ошибаюсь. Тебе не показалось странным, что у них слишком большой обоз для такого отряда? Вот в нём и везут тяжеленные латы для лошадей и людей. Как только дозоры докладывают о появлении противника, так сразу и переодеваются. В обычное время нет смысла жариться в металлических панцирях. Ладно, много болтаем. Все по коням. Собирай народ у ворот. Да побыстрее.

— Господин, простите, но вы же только что сами сказали, что нам от них не уйти.

— А я разве говорил, что мы уходить будем? Выполняй, что приказано.

— Простите, господин.

— Эй!.. Как там тебя… жертва чахотки… Норрик! Ты тут долго на меня любоваться собираешься? Тебе что, жить надоело? Вали отсюда со всеми своими великими воинами. Бегите на север. Быстро бегите.

— Но господин, у нас приказ держать эту крепость.

— Ну ничего себе! У них, оказывается, приказ! Я-то думал, здесь просто дружеские посиделки. Норрик, да это не крепость, это мишень на один удар приличного мага. Если не уйдёте, умирать будете долго и некрасиво. Впрочем, это не я вам здесь без толку помирать приказывал, так что слушать меня не обязательно. Но на твоём месте лично я бы, для начала, пожелал таким командирам почаще путать коридоры, а потом побежал на север.

Тяжёлая конница — это не только звучит серьёзно, это серьёзно и есть. В такой род войск кто зря не попадает, у них строгий отбор по параметрам. Большинство солдат — отпрыски зажиточных горожан и прочий далёкий от нищеты народ. Встречаются даже представители не самой знатной аристократии, но не среди рядовых, разумеется. Восемь сотен воинов — почти тысяча, поэтому не исключено, что командир у них уже не первый попавшийся благородный, а какой-нибудь младший отпрыск серьёзного клана.

В общем, это не рейдеры, и даже не те мобильные отряды Тхата, с которыми шайки разбойников начали плотно взаимодействовать в последние дни. Эти восемь сотен — не наш уровень. Самое правильное, что сейчас можно сделать — бросить форт на растерзание и мчаться во весь опор, надеясь, что южане на время удовлетворятся мудавийцами, а не бросятся сразу в погоню.

Однако враги допустили ошибку, которой грех не воспользоваться. Прошляпив наше появление в районе, южане понятия не имеют, что здесь завелась хоть и невеликая, но сила, способная при удачном раскладе нешуточно их потрепать.

Расклад похож на удачный, и я не смог удержаться от соблазна. Лучшая конница южан (если не брать гвардию и её аналоги) в данный момент не то, чтобы беззащитна, но очень и очень уязвима. Наверняка, шпионы оперативно докладывают, что фатально ослабленный корпус так и стоит под столицей, потому опасаться надо лишь мудавийцев, что звучит смешно. Если кто-то и заметил непонятную сотню, что прибыла с севера, должных выводов не сделал. И, скорее всего, никто не отследил, куда эта сотня делась после ухода из лагеря Кошшока Баила.

И с кем мы сейчас столкнулись?

Никаких доспехов на всадниках, никаких лат на дорогущих лошадях, которых в империи даже через контрабандистов доставать почти невозможно. Да и смысл? Все животные стерилизованы каким-то непонятным способом, лучшие лекари Равы, пытаясь излечить трофейных коней, так и не разгадали секрет южных коновалов, поэтому разводить ценных скакунов не получалось.

Даже без доспехов эти всадники чертовски опасны для моего крохотного и неопытного воинства. Слишком несопоставимые силы, да и стрел не так много осталось. Они, увы, теряются и ломаются, а трофейные почти все хлипковатые и короткие, для вечников не подходят. Да и не могу представить, что нам позволят без помех отрабатывать с максимальной дистанции, имея при этом превосходство в скорости и выносливости лошадей.

Много сдерживающих мыслей в голове промелькнуло, но заставить отказаться от задуманной дерзости они не сумели.

Если всё провернуть правильно, именно здесь и сейчас противник останется без части преимуществ. Упускать подвернувшийся шанс никак нельзя.

Дождавшись, когда передовой дозор врага начал осматривать брод на предмет нехороших сюрпризов в виде «чеснока» и вбитых в плотное дно кольев, я скомандовал:

— Первый пошёл!

Два десятка воинов вынеслись из-за угла крепости, оказавшись в сотне шагов от южан, только-только начавших выбираться на наш берег. Дозорные ещё понять ничего не успели, как от восьми всадников осталось трое. Дистанция для моих ребят плёвая, били без промаха. Не снесли всех сразу только из-за того, что ещё не научились распределять цели, и несколько лучников иногда отрабатывали по одному противнику.

Я даже скривился. Несмотря на некоторый разлад, очень уж эффектно работают, вражеские командиры могут догадаться, что перед ними не просто неплохие конные стрелки, а весьма непонятные воины, подобных которым они во всей Мудавии встретить не ожидали.

Но лесовики вовремя одумались, и, ещё немного постреляв, не стали уничтожать оставшуюся троицу, из которых минимум один был сильно ранен. Вместо этого выхватили мечи и ринулись к реке, изображая острое желание зарубить недобитков.

Вражеское воинство взирало на происходящее с пологого склона долины. Высоты их позиции не хватало, чтобы заглянуть за стены крепости, зато происходящее на броде просматривалось прекрасно. Даже непонятно, были ли вообще какие-то команды, или сотни спонтанно сорвались с места без приказов, торопясь покарать дерзких наглецов, расстреливающих товарищей на глазах у без малого тысячи бойцов.

Оба десятка почти добрались до реки, но тут мои люди начали осаживать коней. Повели себя так, будто в себя пришли, осознав, что жалкой кучкой мчатся навстречу лавине врагов. Секунду-другую помялись на месте, затем развернулись и помчались прочь.

Так себе актёрская игра, но ведь и зрители здесь невзыскательные.

Вслед убегающим взревели сотни глоток, дружно обещая, что очень скоро жестоко накажут наглецов за дерзость.

Несколько секунд, и самые быстрые из вражеских всадников достигли берега. А дальше им пришлось замедляться. Люди может и дальше готовы во всю прыть нестись, но вот лошади против спешки. Так-то местные кони во многом отличаются от земных. В том числе они не настолько трусливые. Однако храбрости соваться на полной скорости в мутную воду незнакомого брода не хватило.

Отставшие всадники нагоняли вырвавшихся вперёд и так же вынуждено замедлялись. Почти от середины брода до противоположного берега образовалась плотная пробка, к которой подтягивались всё новые и новые желающие отомстить. Хвост воинства растянулся на пару сотен шагов по склону долины, и никто там до сих пор не понял, что следует замедлиться.

А ширина речного разлива — меньше сотни шагов. Так что мои люди, высыпавшие из-за угла форта полным составом, могут уверенно накрывать колонну от начала до конца. Им даже целиться в уязвимые точки не придётся.

Потому что доспехов на врагах как не было, так и нет.

На берег я выскочил в числе первых и, почти не целясь, запустил Огненный шар. Пламя местным лошадкам тоже не по нутру, заржали перепугано, заметались, усугубляя затор на переправе. И в эту сумятицу беспорядочно и густо полетели увесистые стрелы бойцов Камая.