Там, в нижней части стены, что-то было. Джил подалась вперед и вперила взгляд в каменную серую стену. Испугавшись, что это ей только кажется, она подбежала туда, упала на колени и стала всматриваться. Сердце стучало как бешеное, пока Джил разглядывала то, что казалось буквой, и думала: «Этого не может быть».

— Джил?

Она даже не услышала его. Джил смахнула пыль с шершавого камня, и из-под годами оседавшей пыли и грязи появилась криво нацарапанная буква «М». Пораженная, Джил обеими руками принялась очищать весь этот участок, торопливо, с расширившимися глазами, не веря тому, что видит, — под ее пальцами начали появляться буква за буквой.

— О Господи! — воскликнула она. — Алекс, иди сюда! Это послание… от Кейт!

6 октября 1909 года

Стоял солнечный день ранней осени. Он должен был быть мрачным и серым. Потому что приезд в Коукс-Уэй причинил ужасную боль. Эдвард понимал, что ему не следовало сюда приезжать.

— Папа.

Почти полуторагодовалый сын Эдварда извивался у него на руках, стараясь высвободиться. Он осторожно поставил Питера на землю. Рыжеволосый малыш покачнулся и, сияя, посмотрел на отца, не сумевшего улыбнуться в ответ. Эдвард направился к заколоченному коттеджу. Внезапно на глазах его выступили слезы.

Печаль никуда не ушла. Печаль, гнев, растерянность и жалость к себе.

Иногда он обо всем забывал, с тем чтобы потом вдруг с новой, сокрушительной силой все вспомнить.

Как сейчас.

Он вытер рукавом слезы, взял себя в руки и пошел за сыном. Он не был в Стэнсморе больше года, но дела поместья потребовали его присутствия, и граф настоял на том, чтобы Эдвард поехал. Но ведь он ожидал этого: печали, тоски, воспоминаний о Кейт. Чего Эдвард не ожидал, так это того, что Энн пожелала его сопровождать, и того, что печаль окажется такой сильной, воспоминания такими настойчивыми, более ясными, чем прежде.

Питер проследовал мимо дома и теперь устремился к башне.

— Питер! Нет! — позвал его Эдвард, ускорив шаги.

Но Питер, очень веселый мальчик, только засмеялся и побежал быстрее, размахивая руками как ветряная мельница. С головы у него слетела шапочка. Эдвард пожалел, что не может улыбнуться проделкам ребенка. Он разучился улыбаться. Эдвард не улыбался целую вечность. Он смотрел, как его сын покачнулся. Вот сейчас Питер упадет. И не успел Эдвард до конца додумать эту мысль, как мальчик упал лицом в траву.

Эдвард тут же подбежал к нему и подхватил на руки. Но Питер улыбнулся широкой и довольной улыбкой.

— Бежать, бежать! — закричал он, энергично крутясь. — Питер хочет бежать!

Он был совсем как Кейт, которая подчинялась только своей воле, наслаждаясь каждым моментом, дарованным ей жизнью. Кейт исчезла без следа, возможно, оставила его ради другого мужчины.

Эдвард неловко погладил Питера по голове, почти не видя его. Проклятие, как же может человек жить, не зная, что случилось на самом деле?

Ему пришлось отпустить слишком энергичного ребенка, а сделав это, пристально следить за его передвижениями. До сего дня надоедливая, раздражающая Эдварда жена, которая совершенно не интересовала его, утверждала, что Кейт убежала с любовником. Вначале, когда Эдвард был потрясен, разгневан, чувствовал себя преданным, ему легко было поверить Энн. Злость побудила Эдварда жениться. Но теперь он сожалел об этом.

Неужели Кейт убежала с другим мужчиной? Его сердце крикнуло ему: «Нет!» Но, Боже правый, он не знает, что подумать.

И никогда не узнает. И видимо, с этим придется как-то смириться.

За прошедший год Эдвард только и думал о ее исчезновении, мысли ходили по кругу. Убежала ли Кейт с другим? Или ее постигла какая-то страшная трагедия? Или она решила пожертвовать собой и не стоять на его пути к титулу и наследству, которыми он был готов пренебречь ради нее?

В конце концов Эдвард решил, что Кейт стала жертвой каких-то трагических обстоятельств. Потому что перед тем как исчезнуть, она оставила Питера его матери. Таким образом, исчезновение выглядело добровольным поступком с ее стороны, продуманным добровольным поступком.

Внезапно Эдвард увидел, что Питер собирается войти в башню. В башню, всегда пугавшую Кейт. Охваченный необъяснимым страхом, почти ужасом, Эдвард бросился к сыну.

— Питер! Нет! Не заходи туда! — закричал он.

Но Питер уже исчез в развалинах.

Эдвард ворвался в башню и увидел, что Питер мирно сидит на земле и лепит из грязи пирожки. Эдвард закрыл глаза и почувствовал, что весь дрожит.

Его реакция была абсурдной. Он не мог понять, в чем дело.

Вдруг Питер поднялся и заковылял к стене, лепеча что-то на своем, детском языке. Какое-то мгновение Эдвард смотрел на Питера, который внезапно так напомнил ему Кейт. И также внезапно Эдвард поежился и осторожно осмотрел башню с таким ощущением, что он здесь не один. Словно за ним наблюдают.

Но никого не было.

Продрогший, встревоженный, он наконец понял, почему Кейт не любила эту башню. Эдвард подошел к Питеру, взял его на руки и быстро вышел из башни. Снаружи дышать ему стало легче, и он опустил Питера на землю. Если что-то случится с сыном, он этого не переживет.

И вдруг Эдварда настигло осознание того, что из-за горя и растерянности он не только запустил дела в поместье, но упускает и своего сына.

Эдвард стоял как громом пораженный.

Мальчик между тем пошел исследовать лежавшую на земле ветку дерева. И тут же заинтересовался муравейником.

Эдвард смотрел перед собой: жизнь проходила, каждое ее прекрасное или горькое мгновение. Он чувствовал себя столетним старцем, а ему еще не было и тридцати. Молодой мужчина с маленьким сыном, и молодой женой, и состоянием, которым нужно управлять. У него есть обязанности, а последний год Эдвард полностью ими пренебрегал.

— Папа, папа, смотри, смотри, — радостно щебетал Питер, указывая на муравьев.

— Да, вижу, — тихо отозвался Эдвард. Может, он и не сможет проявлять свою любовь, как раньше, но есть и другие способы позаботиться о семье. — Питер, пора домой. У меня еще много дел.

Долг. Удивительно успокаивающая мысль, и Эдвард цеплялся за нее до конца своей жизни.

МЕНЯ УБИЛА ЭНН

СПАСИ ГОСПОДИ ЕЕ ДУШУ

— Боже мой! — прошептала Джил, Алекс присел рядом с ней, светя фонариком. — «Меня убила Энн. Спаси Господи ее душу». — По телу Джил побежали мурашки. Она встретилась взглядом с Алексом.

— Иисусе! — тихо произнес он.

Джил выпрямилась, стук сердца гулко отдавался в ушах.

— Она была здесь. Она здесь умерла. И написала это перед смертью. Боже. — Джил представила себе Кейт, в грязи и в крови, перепуганную, молящую о пощаде. На глазах у нее выступили слезы.

Алекс обнял ее, и Джил, не раздумывая, прижалась к нему.

— Интересно, тогда это стало бы достаточным основанием, чтобы привлечь к суду?

Они посмотрели друг на друга.

— Энн была безумна, — наконец промолвила Джил.

— Это еще мягко сказано, — отозвался Алекс.

— И похоронена Кейт не здесь. И в могиле ее не было. Должно быть, тот камень положила Энн, как ты думаешь?

— Если только у нее не было сообщника.

Глаза Джил расширились.

— Сообщника? — воскликнула она.

— Милая, я не хочу тебя пугать. Но как Энн могла затащить Кейт сюда? Может, это был наемный кучер, но одной ей было не справиться. Идем.

Джил закусила губу.

— Она заслуживает достойных похорон.

— Мы никогда не найдем ее тела, Джил.

Ей ни за что не хотелось смириться с этим. Джил вышла наружу. Туман рассеялся. Солнце пыталось пробиться сквозь толщу облаков. Над головой кружила чайка.

«Вероятно, Алекс прав, — мрачно подумала она, невидящим взглядом уставясь на дом. — Кейт убила ее лучшая подруга, она умерла в башне, но одному Богу известно, где она сейчас. Печально. Кейт заслужила настоящие похороны, настоящую могилу».

Джил остановилась, глубоко погруженная в свою печаль. Ее обдувал ветерок с моря, и пряди волос щекотали затылок. Внезапно Джил почувствовала какое-то стеснение. Как будто за ней кто-то наблюдал.