«Вы, конечно, правы,» — согласился Келсон. — «Дядя, Вы проследите за этим? Я думаю, что не помешает, чтобы архиепископ Брейден присоединился к нам, как и остальные лояльные нам епископы на Ваше усмотрение, милорд Кардиель. Необходимо, чтобы, как только намерения Лориса станут нам известны, мы противопоставили ему единый фронт, и церковный, и светский. Я не хочу повторения тех замешательств, которыми было отмечено начало нашей последней кампании против него.»

Кардиель наклонил голову в знак согласия.

«Это должно быть сделано, Сир.»

Келсон вздохнул и встал. — «Очень хорошо, Лорис рано или поздно вылезет на поверхность, и пока мы не услышим где, я не думаю, что мы сможем что-нибудь сделать. Дядя, пожалуйста, дайте мне знать, как только Вы узнаете что-нибудь еще. Я тем временем хочу принять горячую ванну и переодеться в сухое. Морган, отец Дункан, вы присоедините ко мне?»

Пока наполнялась ванна, король был молчалив, заставив Дункана задаваться вопросом, почему их попросили прийти, а вот Моргану казалось, что он знал. Его подозрения подтвердились, когда они втроем сели перед камином в спальне Келсона. Келсон зевнул и потянулся, протянув ноги поближе к огню, и потягивала теплый напиток из молока и меда, принесенный его оруженосцем.

«Так в чем проблема с Ариланом?» — справился он через мгновение. — «Он был угрюмый как школьник, которого уличили во лжи. И не говорите мне, что причина только в том, что Вы не повиновались ему.»

Морган улыбнулся. — «Он действительно рассержен на меня, потому что я допрашивал Джудаеля вопреки его распоряжениям. Но он еще рассержен на себя, потому что он защищал невиновность Джудаеля, или по крайней мере он изображал адвоката дьявола, объясняя Кардиелю и мне почему мы не должны подозревать Джудаеля в покушении на Дункана. И, может быть, он прав. Но если нет, то могучий и даже самодовольный член Совета Камбера серьезно ошибся в обычном человеке, и ему особенно не нравится, что на это ему указывает полукровка-Дерини.»

«Вы думаете, что он прав?» — спросил Келсон. — «Или Джудаель обманул нас? Если это так, то клянусь, я его разорву на части. Мне не нужны неприятности от кого-то еще, когда Лорис на свободе. А если он помогал Лорису, то пусть Бог поможет ему избежать встречи со мной.»

«Помоги Вам Господь в этом,» — сказал Дункан, — «если он виновен. Но если он был непричастен к нападению на меня, Аларик, и если он не связывался с Кайтриной…»

«Он все-таки был бы рад видеть Вас мертвым,» — перебил его Морган, наклоняясь вперед, чтобы подложить поленце в огонь. — «Но то, что он не знал о нападении и не получал известий от тетки, не значит, что он не вовлечен по самые уши. Это — одно из ограничений простого Правдочтения: надо задавать правильные вопросы.»

Келсон поджал губы. — «Значит, Вы считаете, что Джудаель имеет к этому отношение?»

«Я не знаю. Может быть, кто-то просто прикрылся его именем. А Лорис…»

«Черт побери Лориса,» — еле слышно проворчал Келсон. — «И черт побери обстоятельства, которые позволили ему сбежать. Это все связано, Аларик, я уверен в этом! Он планирует что-то ужасное. Я чувствую как у меня мурашки ползут по коже! Вот так, и я нервничаю как паж, слушающий в полночь истории о привидениях. Я знал, что его надо казнить!»

Когда он осушил свой кубок и уселся, уставившись на огонь и нервно постукивая пальцами по подлокотниками кресла, Морган обменялся встревоженными взглядами с Дунканом. Его кузен встал, подошел к королю и стал массировать напряженные плечи Келсона. Келсон благодарно вздохнул и закрыл глаза, пытаясь расслабиться.

«Здорово,» — сказал он через мгновение. — «Я даже не понял, насколько я был утомлен. Не останавливайтесь.»

«Мы все устали,» — сказал Дункан, протягивая свой разум к королю, продолжая массировать крепкие мускулы. — «Но не позволяйте Вашему праведному гневу взять верх над Вами.»

«Если бы я убил Лориса, когда у меня был шанс, я бы не должен был волноваться о своем гневе,» — мечтательно сказал Келсон.

«Тогда помечтайте, если Вы станете лучше чувствовать от этого. Я, пожалуй, соглашусь, что, если бы Вы его убили, многое было бы сейчас проще.»

Келсон зевнул и расслабился под прикосновениями Дункана, как умственными, так и физическими, откидывая голову назад, чтобы прислониться к груди священника и глядя наверх.

«Не думал, что Вы так быстро согласитесь,» — проворчал он. «Я сижу здесь, обдумывая убийство. А что Вы думаете? Если Лорис думает так же как Вы, меня не удивляет, что он сбился с истинного пути,» — Келсон пристально посмотрел на Моргана. — «Как Вы думаете, что сбило его с истинного пути?»

«Гордость,» — ответил Морган. — «И вера в то, что его понимает истину лучше чем кто-либо еще.»

«Так что он продал свою честь во имя гордыни.»

«Говорят, что у каждого человека есть цена, мой принц,» — сказал Морган. — «Просто цена некоторых слишком высока.»

«А Ваша цена тоже такая же высокая?»

Дункан на мгновение замер, но Морган просто улыбнулся.

«Достаточно высокая, чтобы никто не смог заплатить ее, кроме Вас, мой принц,» — ответил он. — «Я — Ваш человек, как раньше был человеком Вашего отца. Вы подкупили меня своей любовью. Но меня нельзя перепродать.»

Восхищенно усмехнувшись, Келсон зевнул и снова закрыл глаза, зная, что Дункан пытался усыпить его и не боролся с этим.

«Вы всегда знаете, что надо сказать, не так ли? Вот.» — Келсон вручил Моргану свой пустой кубок. — «И, Дункан, не ворчите, пожалуйста, я очень хочу вздремнуть.»

«Это, пожалуй, самое разумное, что Вы сказали за целый день,» — ответил Дункан. — «Но Вам надо лечь в постель. Если Вы уснете прямо здесь, у Вас будет растяжение мышц шеи.»

«И ворчит, и ворчит, и ворчит,» — пробурчал Келсон, снова зевая. Но, поднявшись, он улыбнулся и послушался совета. Он уснул почти сразу после того как его голова коснулась подушки. Дункан накрыл его меховым покрывалом и закрыл завесы кровати, потом вернулся к креслу, на котором только что сидел король.

«Он в нормальном настроении,» — заметил Морган. — «Нам есть о чем беспокоиться?»

«Я так не думаю. Он просто утомлен. И потрясен побегом Лориса гораздо сильнее чем он хочет признать. Как ты думаешь, Аларик, что он собирается делать?»

«Лорис?» — Морган покачал головой и поглядел в угасающий огонь. — «Черт меня побери, если я знаю. Но, как сказал сегодня Келсон — явно что-то ужасное.»

«А Джудаель?»

«Боюсь, вместе с ним.»

Пока Морган и Дункан разговаривали, Лорис в Ратаркине реализовывал их подозрения. После полуденной мессы епископ Истелин был схвачен вооруженными людьми в мундирах епископа Кулдского и был препровожден в часовню, примыкающую к его жилищу. Около алтаря стояли Креода и Джудаель. Возле ступенек алтаря стоял еще кто-то третий, одетый в такое же фиолетовое одеяние епископа как Креода, обернувшись к Истелину спиной, так что он не мог видеть его лица. Что-то в плечах и склоненной голове незнакомца показалось Истелину знакомым и вызвало ощущение опасности.

«Что это значит?» — требовательно спросил Истелин, приближаясь к этим трем, когда стражники отпустили его и отошли.

Креода и Джудаель застенчиво отошли в сторону, когда незнакомец встал и повернулся к Истелину.

«Привет, Генри,» — сказал незнакомец.

Истелин замер на середине прохода и побледнел как его стихарь.

«Лорис!»

Архиепископ-изменник положил руки на свою тонкую талию и слегка улыбнулся.

«Ну, Генри, Вы кажетесь удивленным,» — сказал он негромко. — «Но я думал, что после стольких лет на церковной службе Вы должны лучше знать как следует приветствовать Примаса.»

«Примас?» — У Истелина отпала челюсть. — «Да Вы с ума сошли! Как Вы здесь оказались? Когда я последний раз слушал про Вас, Вы были в обители Святого Иво.»

«Это очевидно, что я больше не в Святом Иво,» — сказал Лорис тихим, угрожающим голосом. — «И мне не понравились условия, в которых я жил там, и к тому, что я оказался в этих условиях, Вы тоже приложили руку.»