Они приготовились подкрепиться полевкой, пойманной в дальнем конце норы. Нирок прыгнул на мышку и уже занес свой смертоносный клюв, чтобы прикончить ее одним ударом…

— Отпусти ее! — внезапно взвизгнул Филипп.

— Отпустить? Ты спятил? — удивился Нирок, чувствуя, как пленница бьется в его когтях.

— Отпусти ее. Они вернулись. Кровь подскажет им, где нас искать.

Нирок немедленно разжал когти, и мышка с писком бросилась прочь. Нирок осторожно подкрался к Филиппу и выглянул в отверстие выхода.

— Великий Глаукс, они спускаются на дно каньона! Как же они нас нашли?

— Не знаю, — мрачно ответил Филипп.

— Мы в западне.

— Это как сказать…

— Что ты имеешь в виду?

— Помнишь, я рассказывал тебе, что лисьи пещеры обычно бывают очень глубокими и разветвленными? Давай пойдем вглубь, может быть, там есть другой выход. — С этими словами Филипп повернул голову в сторону черной пасти туннеля, видневшейся в задней части норы. — Только прошу, подбирай все перья, которые потеряешь.

Они шли очень долго, и с каждым шагом коридор становился все уже. Нирок шагал впереди. Посовещавшись, друзья решили, что Филиппу будет проще заметить выпавшие перья. Филипп разворошил старую лисью подстилку и тащил за собой кусок свалявшегося мха, чтобы заметать следы. Он знал, что Зверобой очень опытный следопыт и умеет находить даже самые неприметные из них. Но неужели он настолько умен, что смог отыскать их в старой лисьей норе, после того, как Нирок с Филиппом разделились и вернулись обратно?

— Становится посвободнее, — еле слышно прошептал Нирок. — Я уже могу расправить крылья.

— Это здорово, — выдохнул его друг. Он до смерти устал протискиваться в узкие лазы, да еще тащить за собой лисий мусор. Коридоры были сырые, насквозь провонявшие падалью и пометом. Нет, это место было совершенно не предназначено для птиц, тут можно было задохнуться от тесноты и духоты!

— Я лечу! — донесся до него счастливый голос Нирока.

Филипп с наслаждением расправил крылья, и вскоре оба друга уже летели по широкому извивающемуся проходу, спиралью поднимавшемуся вверх.

Они слышали шорох крыс в темноте, видели горящие красные точки их глаз. Но сейчас друзьям было не до охоты, несмотря на то, что в желудках у них было совсем пусто. Сейчас у них была одна задача — спастись.

— Я вижу впереди свет, — крикнул Нирок. Откуда тут взяться свету, сейчас же ночь? — удивился Филипп. В следующий миг он узнал ответ на свой вопрос.

— Это звезда! — проухал Нирок.

Они вырвались из тесной, душной пещеры в бархатную свежесть ночного неба. Огромная яркая звезда сверкала прямо над их головами.

— Все ясно, это Неподвижная Звезда, — пояснил Филипп. — Она всегда висит в одном и том же месте и никогда не двигается. Нам нужно лететь прямо на нее, и мы не собьемся с курса.

— А разве там не север? — встревоженно спросил Нирок. — Там же дуют свирепые Крушильни?

— Не волнуйся, мы изменим курс, не долетая до них. Свернем и полетим в Пустоши. Там живут пещерные совы, а значит, должно быть много разных нор и пещер…

— Опять норы! — проворчал Нирок. Но он понимал, что выбирать не приходилось. Нирок в последний раз обернулся, чтобы посмотреть, не оставил ли сзади еще одно перо, как вдруг…

— Глаукс! Перехватичики! Они нас догоняют!

— Но как они нас нашли? — ошеломленно пробормотал Филипп. — Ладно, это потом. Спиралью вниз, живо!

— Вниз?

Прямо под ними были грозные Пики, пронзавшие ночное небо своими вершинами. Можно ли там летать? Пики торчали так тесно, что казалось, будто между ними невозможно протиснуться. Нет, туда нельзя!

— Тебе понравится, вот увидишь! — крикнул Филипп.

Совы обычно пролетали над Пиками сверху, никому и в голову не приходило петлять в узких проходах между скалами. Значит, погоня тоже будет искать их над горами! Быстро работая крыльями, Филипп с Нироком начали кружить среди острых скалистых вершин.

Легко затеряться в запутанном лабиринте скал, но еще легче лишиться мягкого опахала на внешней кромке крыла, протискиваясь в узкие щели! От напряжения болели мышцы, крылья отказывались повиноваться. Нирок заметил, что Филипп то и дело теряет высоту.

Впервые в жизни Нирок чувствовал каждое свое перышко, каждый очин. Он и представить себе не мог, как тяжело обходится этот еле заметный изгиб первичных маховых перьев, кроющих перьев на крыльях и хвостового оперения! Нирок изнемогал от усталости, но продолжал лететь.

«Глаукс, у меня даже когти разболелись! Что это там впереди? — моргнул он. — Глаукс Милосердный, да это же узкая площадка на вершине пика! Наконец-то!»

Не говоря ни слова, Нирок опустился на скалу, Филипп устроился рядом с другом.

— Кажется, я не могу больше лететь, — прошептал он.

— Думаешь, мы оторвались от них?

— Не знаю. Может быть. Прижмись ко мне поближе. Сейчас почти полнолуние, я не хочу, чтобы они заметили наши тени.

— Смотри-ка, опять пошел снег, — пробормотал Нирок, кивая на снежные вихри.

— Угу. Ты показываешь на Крушильни. Это они закручивают снег в такие красивые спирали.

Нирок замер. Зрелище было устрашающее. Он никогда еще не видел таких ветров. Они закручивали не только снег. Казалось, само черное небо и свет луны бешено вращаются в центре стремительной воронки.

Филипп поднял голову и посмотрел куда-то за спину Нироку.

— Они нашли нас, — очень спокойно сказал он.

Нироку показалось, будто его желудок выпал в когти.

— Нет!

— Пока нет, но они уже знают, где нас искать.

— И скоро они нас обнаружат?

— Это вопрос времени. Думаю, скоро.

— Почему ты так уверен?

— Потому что их возглавляет единственная сова, которая могла разыскать нас здесь. Их ведет Док Яроклюв. Посмотри, вон он летит.

Нирок поднял голову и увидел огромную полярную сову, медленно кружившую над скалистыми пиками. Между ее белоснежных крыльев темнело длинное черное перо.

— Что это у него на спине? — спросил Нирок.

— Воронье перо, — ответил Филипп. — Опознавательный знак, по которому его узнают во всех царствах. Вороны обожают Яроклюва и охотно пропускают куда угодно. Они его боятся и превозносят, как героя.

— Иными словами, у него тоже есть право дневного пролета, — мрачно заключил Нирок.

— Да, только его право гораздо больше нашего. Он может летать, где захочет и когда захочет. — Филипп помолчал. — Скоро он нас найдет. Мне кажется, это произойдет раньше, чем вон то облако скроет луну.

— Что же нам делать?

— Выбор невелик, — усмехнулся Филипп. — Или ждать, пока нас сцапают или рискнуть пробиться через Крушильни.

Друзья переглянулись. Потом дружно выкрикнули:

— Через Крушильни!

Вихрем сорвавшись со скалы, они помчались навстречу грозным снежным вихрям.

Нира молча смотрела на полярную сову. Увидев, как Нирок с Пыльнобровкой скрылись в Крушильнях, Чистые покинули горные пики. Нечего было даже думать о том, чтобы последовать за беглецами в смертоносные вихри.

— Ситуация складывается весьма необычная, — заявил Док Яроклюв, покосившись в сторону Крушилен. — Только Ночные Стражи умеют летать в таких ветрах. Не припомню, чтобы даже орлы когда-нибудь по своей воле залетали в них. Так что дело плохо. Даже если наши беглецы каким-то чудом выживут, то будут сильно оглушены постоянным верчением и вращением.

— Но как мы узнаем, выжили они или нет? — резко спросила Нира.

Док Яроклюв с любопытством посмотрел на мать-генеральшу. Странно, очень странно. Кажется, в этих вихрях сейчас кружится ее единственный сын? Почему же она не выказывает ни печали, ни страха? Неужели хочет только убедиться в том, что он умер?

Нира бросила быстрый взгляд на разведчика и мгновенно поняла, о чем тот думает.