Кристиан молча скользнул взглядом по моим губам, потом чуть ниже, немного подумал и выдал:

– В ручку.

Мне вспомнилось, как он уже поцеловал мне руку в поезде. И как я потом всю дорогу его опасалась. Ну, уж нет, хватит мне и того раза. Да и вообще, пусть знает границы дозволенного! А то совсем совесть потерял.

– Если только в дверную ручку, – ответила я ему, кивком указывая на входную дверь. – Лучше с обратной стороны. Я разрешаю.

Кристиан остро посмотрел мне в глаза и сделал широкий шаг в мою сторону, заставив попятиться.

– Магистр Льяна, а давайте поспорим, что Вы меня сами поцелуете. Первая. Без всяких моих просьб и внушений.

– На что спорим? – почему-то спросила я вместо того, чтобы начать возмущаться наглостью зарвавшегося адепта.

– Если выиграю я, то Вы пойдете со мной на свидание.

Очень маловероятно, что он выиграет. Я точно не собираюсь его целовать.

– А если я?

– Не знаю. Чего Вы хотите? – поинтересовался он.

– Я и сама не знаю, чего хочу, – я задумалась.

– Хорошо, тогда я просто исполню любое Ваше желание.

– Договорились!

Парень осторожно сжал мою ладонь, и наши руки окутало золотистое магическое сияние.

– Ты что? – закричала я, растеряв от избытка чувств все свои любезные «Вы», – совсем ополоумел? Магией наш спор скреплять!

– Я нечаянно, – растерялся Кристиан. – Увлекся.

– Все! Иди отсюда, пока больше ничего лишнего тут не навертел! – принялась я выпихивать несопротивляющегося адепта за дверь.

Выгнав его и защелкнув замок, с шумом выдохнула. Что это вообще такое было? Что за помутнение на меня сейчас нашло?

А потом мои мысли потекли в другую сторону. Как же мы поймем, что я выиграла? Он меня сам должен поцеловать? Или никто никого не должен целовать до скончания веков? Но ведь тогда я очень долго не получу свой приз. Кажется, меня где-то все-таки облапошили.

– Льянка, – подал голос Персик, – сними ты с себя этот жуткий парик. Он дурно влияет на твои умственные способности. И отряхни паутину с моего хвоста, видишь же, что я не могу справиться самостоятельно.

Я уже настроилась приниматься за уборку, как самая настоящая Золушка (такую сказку мама нам в детстве тоже рассказывала), но Персик, как обычно, вовремя вправил мне мозги. Какое счастье, что у меня есть фамильяр. Ведь одна голова хорошо, а две лучше. А три – еще лучше. Только третья, Вельянина, пока на связь не выходит. Надеюсь, что с ней там все в порядке…

– Льянка, – сказал мне Персик, когда я облачилась в свое самое простое платье, которое у меня было с собой, и поделилась с ним мыслями о том, что надо где-то раздобыть ведро и тряпку. – Льянка, тебе надо не ведра с тряпками, а бытовых магов раздобыть. И текстиль: постели, шторы и прочее.

– Точно, – я почесала кота за ушком. – Персик, ты гений. А где же мне их раздобыть?

– А я-то откуда знаю, – проворчал кот, но тут же благодаря почесыванию невольно замурчал и смилостивился. – К коменданту сходи или в административно-хозяйственную часть. Не забывай, что ты очень ценный сотрудник. Тебе должны во всем помочь. Кстати, ты свой договор трудоустройства прочитала, прежде чем подписывать? Какая у тебя там зарплата?

Я принялась вспоминать, читала ли я вообще этот договор, и слегка растерялась, не зная, за что первым делом хвататься – бытовиков искать или договор перечитывать.

– Иди решай бытовые проблемы, – распорядился фамильяр. – А я займусь изучением документов и твоего учебного плана заодно. А еще узнай, пожалуйста, где здесь столовая и какого качества там мясо!

Заключительную фразу он прокричал мне вслед, потому что я уже успела выскочить за дверь. Так, первым делом пойду снова к коменданту. По крайней мере, я точно знаю, где он находится!

***

– Мне нужны бытовые маги! – с порога обрадовала я немолодого полноватого мужчину, который сидел за столом в своем кабинете. Перед ним стояла кружка с дымящимся напитком, а в руке он держал надкушенный бутерброд. На меня он смотрел округлившимися глазами.

– Магистр Игнисберг? – зачем-то уточнил комендант, роняя на стол хлебные крошки.

Неужели он принадлежит к той категории мужчин, которые неспособны узнать одну и ту же женщину, сто́ит ей лишь слегка переодеться?

Точно, я же забыла сделать самое главное – надеть парик! Надо себе напоминание где-нибудь повесить. На зеркало или на входную дверь изнутри.

Решив не заморачиваться и не бежать обратно в свои комнаты (все равно комендант меня уже такую увидел), я прошла в его кабинет и села на свободную табуретку. Выпрямила спину и сложила руки на коленях.

– Уважаемый комендант, – неожиданно вспомнила я правила приличия, которым меня пытались обучить все детство. – Я буду очень Вам признательна, если Вы поспособствуете решению одной небольшой проблемы. Выделенные мне комнаты великолепны, невероятно красивы и очень мне нравятся. Однако же их красота, к большому сожалению, омрачена длительным отсутствием какой-либо уборки. Я буду благодарна, если в мое распоряжение на пару часов поступят бытовые маги или штатные уборщики, которые, как я смею надеяться, имеются в этом элитном учебном заведении.

– А? – он вытаращил на меня глаза.

Неужели я говорила слишком сложно? Велька была права, когда заставляла меня разговаривать более просторечно, мол, так мы становимся ближе к народу, и ему нас легче понимать.

– У меня в комнате несусветная грязища, – перевела я мужчине свои же собственные слова. – Прибрать надо. Есть здесь бытовик или уборщица? Если эта услуга платная, то могу заплатить. Но только после проделанной работы.

– Хорошо, я пришлю вам уборщиков, – кивнул комендант.

Другое дело! Вот что значит, говорить с народом на одном языке.

– И еще вопрос! Где мне получить постельный комплект и шторы?

Комендант покачал головой:

– Это уже забота самих проживающих. Да разве Вам хотелось бы спать на простынях, на которых уже кто-то спал до Вас?

Я пожала плечами. Честно говоря, мы с сестрой в каких только гостиницах не ночевали и спокойно спали на чужих простынях, не задумываясь об этом. Но кто знает, это же академия драконов. Здесь свои порядки и понятия о том, что хорошо, а что плохо. И не мне эти порядки менять.

Стоило покинуть кабинет коменданта, как я встретила трех разодетых в пух и прах адепток. Очевидно, эти девушки были иногородними, как и я. Иначе, зачем им идти к коменданту? И находиться в академии раньше начала занятий.

Увидев меня, девицы так презрительно и брезгливо сморщили носы, будто им под этими носами намазали какой-нибудь гадостью. Хотя их чрезмерно яркая помада, одна, которой накрасились все три, гадостью выглядела точно.

Осмотрев меня сначала сверху вниз, а потом еще для верности снизу вверх, самая разряженная из них, вся обвешанная украшениями, как то зеленое дерево, которое принято устанавливать каждое Новогодье, фыркнула, а потом процедила, обращаясь к своим подружкам:

– Какой сброд стали принимать в эту академию… Академия превращается в какую-то богадельню, становится приютом для бедных. Фу.

Я бросила взгляд вниз, на свое серое платье, в котором собиралась делать уборку, а потом, перед походом к коменданту, забыла переодеть. Да уж, правду говорят, что встречают по одежке. Но мне дружба и любовь этих, по всей видимости, не очень умных девиц, ни к чему. Что же, пора «включать» строгую преподавательницу.

Представив, как повела бы себя на моем месте сестра, я сложила руки на груди и, глядя исподлобья на зарвавшихся девушек, произнесла:

– Адептки, в этой академии недопустим ваш внешний вид и столь яркий макияж. Да, занятия начнутся только завтра, но вы уже находитесь на ее территории. Рекомендую вам переодеться в форму и накраситься не так, словно вы собрались на работу в бордель, а соответственно вашему статусу адепток.

– Ты! – вскричало «новогоднее дерево», пока подружки хлопали своими глазами, по-рыбьи выпучивая их. – Ты!

На этом ее словарный запас, видимо, заканчивался.