Это была одинокая крепость, возведенная вдали от обитаемых мест. Только два человека находились в ней, а из этих двух лишь одного можно было считать по-настоящему живым.

Он был стар, этот человек. Стар и в то же время молод. За его плечами лежало четыре столетия, но выглядел он лишь на одну десятую этой бесконечно долгой череды лет. Одинокий, слонялся он по пустым пыльным залам замка. Он ждал.

Вартлоккур.

Таково его имя. Кошмар Запада.

Вартлоккур – Молчаливый-в-тоске-Бродящий. У него было и иное имя – Разрушитель Ильказара.

Этот человек был чародеем, способным стереть с лица земли державу с такой же легкостью, как школяр стирает слово с грифельной доски.

По крайней мере так думали о нем люди. Он был очень могущественен и на самом деле задумал и осуществил падение Ильказара. Но чародей оставался человеком, и его возможности имели свои границы.

Вартлоккур был высок и худ, у него было землистое лицо и глубоко посаженные глаза цвета черного дерева.

Чародей ждал. Он ждал женщину.

Вартлоккур не желал иметь ничего общего с внешним миром.

Но иногда мир сам обрушивался на него, и чародею приходилось отвечать, чтобы защитить свое место под солнцем и обезопасить свое будущее.

Второй человек восседал на каменном троне перед зеркалом в зале, расположенном на верхнем этаже башни. Единственную дверь помещения охраняло заклятие, и заклятие это было выше понимания самого Вартлоккура. Человек на троне не был мертв. Но он не был и живым. Он тоже ждал.

Нехорошее предчувствие мучило Вартлоккура. Зло, снова обретя свободу, бродило вокруг. Это было не простое повседневное зло. На волю вырвалось Зло, обладающее нечеловеческим терпением и выжидающее нужный момент, чтобы нанести удар.

Подобное случалось и прежде, но тогда Зло удавалось усмирить.

Теперь оно снова восстало в гневе, и его пылающие глаза выискивали новую жертву.

Вартлоккур творил заклинания. Призвав знакомых демонов, он направил их на крыльях кошмарных видений во все концы света. Вартлоккур обращался к мрачным песнопениям некромантов, дабы вызвать мертвых и выведать у них секреты будущего.

И ужас внушало не то, что они сказали, а то, что не смогли или не захотели сказать.

Происходило нечто зловещее.

И за этой неизвестностью стоял Шинсан. Империя Ужаса пока только готовилась в очередной раз выполнить свое предназначение. Но и это еще не все.

На некоторое время Вартлоккур обратил свой взор на запад и обнаружил там новые ростки Зла. К югу от него, неподалеку от Баксендалы, там, где была обращена вспять предыдущая атака Империи Ужаса… Если попытаться охарактеризовать Вартлоккура одним словом, то таким словом стало бы «страдалец». Чародеи Ильказара сожгли его мать. Приемные родители отошли в иной мир, когда ему еще не было и десяти лет. Одержимый идеей мести за мать, он заключил союз с дьяволом – союз с Шинсаном, и с тех пор тысячи раз проклинал тот день, когда решился на это. Принцы-маги обучили его, а затем использовали, чтобы потрясти до основания политические устои Империи.

И что потом? Четыре века одиночества в мире, с одной стороны, дрожащим перед ним, и с другой – постоянно желающим воспользоваться его услугами. Четыре столетия страданий, бесплодного ожидания момента, когда к нему явится счастье в виде женщины, способной разделить с ним судьбу и любовь.

И в этом ожидании его подстерегала боль и печаль. Та единственная, которая была ему нужна, избрала другого мужа – его собственного сына от брака по расчету. Вначале он не подозревал о своем отцовстве, но потом узнал, что у него есть отпрыск по имени Насмешник…

Эти слепые ведьмы Норны издеваются над ним, сплетая нити судьбы в причудливом противоестественном узоре.

Но он посмеялся над ними. В конечном итоге он и Непанта поймут друг друга. Для этого у него есть магия.

На женщину он наложил те же самые чары, что сделали его самого практически бессмертным. Через некоторое время Насмешник исчезнет, и тогда Непанта разделит жизнь Вартлоккура.

И он ждал в своей далекой твердыне долгие годы, пребывая в печали, пока старинное Зло, вновь вырвавшись на волю, не пробудило его сознание и не заставило беспокоиться.

Вартлоккур творил заклинания, но предсказания оставались туманными, невнятными, меняющимися, но в то же время имеющими постоянное направление. Что-то ужасное поднималось во весь рост.

И свой первый удар монстр нанесет в подбрюшье крошечного королевства, расположенного на стыке хребта Капенрунг и гор М’Ханд. В подбрюшье Кавелина.

Последний сеанс некромантии показал, что ему надо отправиться туда, – и как можно быстрее.

Он начал готовить заклинание переноса, способное доставить его куда угодно за считанные мгновения.

Над острыми как острие кинжалов вершинами Капенрунга с утра грохотал гром.

В доме на аллее Лиенеке опечаленные и разъяренные люди замерли, чтобы тут же, дрожа, спросить друг у друга, что происходит.

Неожиданно в спальне, где уже прошелестел шепот Смерти, возник крошечный сгусток тьмы. Первым его заметил Рольф Прешка.

– Браги! – выпалил он, указывая на пятнышко.

Оно висело в воздухе на уровне сердца на полпути между дверью и кроватью.

Рагнарсон вгляделся в темную точку. И вот она начала расти, превратившись в небольшое черное облачко, которое по мере расширения становилось все более туманным и разреженным. Внутри него неторопливо слева направо вращался диск, остававшийся двухмерным, с какой бы точки Браги на него ни смотрел.

– Аринг! Направь сюда людей.

Через несколько мгновений растущую тень окружили двадцать человек. Они дрожали, но были готовы ко всему. Их лица были бледны, но эти ветераны уже встречались с колдовством под Баксендалой.

Диск ускорил вращение. Сгусток тьмы стал больше, приняв форму колонны. А колонна постепенно начала обретать очертания человека. Тьма пульсировала словно бьющееся сердце. Еще через мгновение Браги разглядел в капители колонны человеческое лицо.

– Готовьтесь, – прорычал Рагнарсон, – оно вылупляется!

Голос, который, казалось, шел из глубины холодной пещеры, проворчал:

– Осторожнее. Прикройте глаза.

Этому распоряжению не подчиниться было невозможно, и Рагнарсон автоматически на него отреагировал.

Удар грома потряс дом. Сверкнула молния, и искры ударили в стены, в потолок, в пол. Запахло озоном.

– Вартлоккур! – выдохнул Рагнарсон, отведя ладони от глаз.

В комнате раздался вздох ужаса. Солдаты от страха окаменели, а двое – наиболее впечатлительные – потеряли сознание.

Браги тоже чувствовал себя не совсем уверенно. Он и Вартлоккур – старинные знакомые, но не всегда они были союзниками.

Майкл Требилкок испугался меньше всех и оказался единственным, кто сохранил присутствие духа. Он неторопливо натянул тетиву арбалета и направил оружие на чародея.

Рагнарсон удивился, что эта идея пришла не ему, и высоко оценил действия бледного юноши. Казалось, что Требилкоку вообще неведомо чувство страха, он просто не знал, что это такое. Это может оказаться серьезным недостатком, особенно когда имеешь дело с чародеем. В таких случаях следует проявлять осторожность и постоянно следить за левой рукой мага, когда он приветствует вас правой. Не опасаться колдуна и быть чрезмерно самонадеянным означает попасть в лапы врага.

Вартлоккур неторопливо поднял вверх обе руки.

– Я пришел с миром, – сказал он и без паузы продолжил: – Маршал, в Кавелине что-то происходит. Нечто очень злое. Я явился лишь для того, чтобы установить истину и предотвратить зло, если удастся.

Рагнарсон облегченно вздохнул. Вартлоккур, как правило, предпочитал прямой разговор, а если когда-то и искажал истину, то скорее по ошибке, чем по злой воле.

– Ты опоздал. Злые силы уже нанесли удар. – Гнев, на время вытесненный страхом, вернулся, и Рагнарсон прорычал: – Они убили мою жену. Убили детей.

– И Туррана, – произнес Вальтер, стоя в дверях. – Браги, ты уже был внизу?