Джим угрожающе сверкнул глазами и даже приподнялся от возмущения.

— Послушайте, мистер Пендергаст, — процедил он сквозь зубы, — я не несу какую-то чушь и не сужу своего прадеда. Я пересказал вам историю, которую слышал своими ушами, вот и все.

— В таком случае, мистер Дрейпер, — саркастически заметил Пендергаст, — у вас должна быть своя теория на этот счёт. Или по крайней мере своё мнение. Неужели вы действительно полагаете, что там были воины-призраки?

В комнате повисла гнетущая тишина.

— Мне очень не нравится ваш тон. — Джим поднялся. — Пусть вы агент ФБР, но, если затеяли какую-то грязную игру, я попрошу вас покинуть мой дом. Немедленно.

Пендергаст напряжённо обдумывал ситуацию. Кори, судорожно сглотнув, с опаской поглядывала то на рассерженного хозяина, то на дверь комнаты.

— Успокойтесь, мистер Дрейпер, — примирительно произнёс Пендергаст. — Вы же умный человек, и я действительно хотел бы услышать ваше мнение по этому поводу.

В тишине мужчины долго смотрели друг на друга, словно готовясь к финальной схватке. Первым не выдержал Джим, стремясь к примирению.

— Мистер Пендергаст, — начал он, — вы побудили меня к откровенности и заставили выложить то, что я обычно скрывал от посторонних. Сомневаюсь, что там были воины-призраки. Если вы видели эти индейские курганы, то, вероятно, заметили, что рядом с ними пролегает небольшая, но довольно глубокая лощина, которая ведёт туда от берега реки. Правда, сейчас там растут деревья, и заметить её непросто. А тогда никаких деревьев там не было. Думаю, всё произошло следующим образом: человек тридцать шайенов спешились на берегу реки, незаметно для часовых пробрались к курганам по этой лощине и залегли там, ожидая начала пыльной бури. Потом они внезапно атаковали ничего не подозревающих бойцов и вырезали. Это тем более возможно, что при заходе солнца курганы отбрасывали длинную тень туда, где они находились. Ушли же они точно так же, погрузив на лошадей тела своих соплеменников и тщательно заметая следы. Я никогда не слышал, чтобы индейцы арапахо обнаружили следы продвижения шайенов. Те действительно были большие мастера в этом деле.

Джим невесело рассмеялся.

— А что вы скажете насчёт убитых коней? — допытывался Пендергаст. — Как они исчезли, по вашему мнению?

— Вас трудно удовлетворить простыми ответами, мистер Пендергаст, — улыбнулся Джим. — В детстве я часто наблюдал, как старый индейский вождь племени лакота разделывал огромного быка за десять минут. А бык, как вы знаете, гораздо больше самой крупной лошади. Индейцы питаются кониной, поэтому могли в считанные минуты порубить лошадей на куски, погрузить на живых лошадей и исчезнуть вместе с ними, оставив лишь потроха. Кроме того, полагаю, убитых лошадей была не дюжина, как показалось от страха моему прадеду, а намного меньше, к примеру, две или три.

— Вполне возможно. — Пендергаст огляделся, заметил на противоположной стене самодельную книжную полку и подошёл к ней. — Премного благодарен вам за столь подробный и интересный рассказ, но всё же не понимаю, какое отношение имеет к этой резне пресловутое проклятие «Сорока пяти», о котором все так боятся упоминать?

Джим сокрушённо покачал головой.

— Едва ли слово «боятся» подходит для этого случая. Просто это не очень приятная история, вот и всё.

— Я весь внимание, мистер Дрейпер.

Тот облизнул пересохшие губы, немного подумал, махнул рукой и подался вперёд.

— Ну ладно, так и быть. Помните, что часовых индейцы убили в последнюю очередь?

Пендергаст кивнул и снял с полки толстую книгу под названием «Новый американец», выпущенную издательством «Батлер и компания».

— Так вот, — продолжал Джим, — последним они убили парня по имени Гарри Бомонт. Он был неформальным лидером отряда «Сорока пяти» и самым жестоким из них. Индейцы пришли в ярость от того, что эти парни сделали с их жёнами и детьми, и примерно наказали его. Они не сняли с него скальп, а просто-напросто освежевали.

— Не понимаю, о чём вы говорите.

— То есть они сделали всё, чтобы никто из членов семьи не узнал его в загробной жизни. Иначе говоря, они изуродовали лицо Гарри, сняли с него сапоги и срезали кожу со ступней, чтобы его дух не мог преследовать их. И только после этого они зарыли сапоги Гарри по обе стороны от курганов, чтобы навсегда похоронить здесь его злой дух.

Пендергаст положил книгу на полку и взял другую, ещё более толстую и потрёпанную — «Торговля в прериях», — и стал рассеянно листать её.

— Хорошо, а как же проклятие?

— Разные люди расскажут вам совершенно разные вещи, — уклончиво ответил Джим. — Одни говорят, что злой дух Бомонта всё ещё витает над индейскими могилами в поисках своей обуви. А другие рассказывают такие ужасы, что я даже не рискну повторить их в присутствии этой юной леди. Но одно скажу вам наверняка: незадолго до смерти этот мерзавец Бомонт проклинал всё на свете, и больше всего ту землю, на которой истекал кровью, и это проклятие осталось навечно. Мой юный прадед всё это время находился в укрытии и слышал каждое слово этого жуткого проклятия. И он был единственным выжившим свидетелем этой страшной тайны.

— Ясно. — Пендергаст снял с полки очередную книгу — очень старую, потрёпанную и не совсем обычной формы. — Благодарю вас, мистер Дрейпер, за этот чрезвычайно увлекательный урок истории.

Джим встал и развёл руками.

— Не стоит благодарности.

Но Пендергаст, казалось, уже не слышал его. Всё его внимание сосредоточилось на этой тонкой книжке в старом кожаном переплёте. Кори посмотрела через плечо и заметила, что она испещрена какими-то странными рисунками и схемами.

— Да, это очень старая книга, мистер Пендергаст, — пояснил Джим, заметив живой интерес гостя к этой книге. — Её купил мой отец много лет назад у вдовы старого солдата. Причём купил по дешёвке, воспользовавшись её финансовыми затруднениями. Я давно собирался выбросить её вместе с другим хламом, но так и не решился.

— Это не хлам, мистер Дрейпер, — тихо сказал Пендергаст, перелистывая старые, пожелтевшие страницы. — Если не ошибаюсь, это древняя индейская книга по воинскому искусству и погребальным обрядам. Причём не копия, а самая настоящая, подлинная.

— По воинскому искусству и погребальному обряду? — повторил Джим, недоверчиво глядя на гостя. — А что это такое?

— Индейцы племени шайенов заносили в книги описания и рисунки ведения боя с противником, свадебные и погребальные обряды и охотничьи ритуалы. А на рисунках в хронологической последовательности изображены подвиги наиболее храбрых воинов. Это своего рода их биографии и жизнеописания. Индейцы считали, что оформленные подобным образом книги обладают сверхъестественной силой и если кто-нибудь приложит картинку к своему телу, то мгновенно станет невидимым для врагов. В Музее естественной истории в Нью-Йорке есть книга такого же типа, составленная индейцем из племени шайенов по имени Маленький Ноготь. Но, по мнению этого индейца, его книга уже не обладает магической силой, так как была испорчена пометками на полях, сделанными каким-то солдатом в годы войны.

Джим удивлённо уставился на Пендергаста.

— Вы хотите сказать… — растерянно пробормотал он сиплым голосом и неожиданно запнулся. — Вы хотите сказать, что всё это время… Что всё это правда?

Пендергаст кивнул, продолжая листать ветхие страницы.

— И не только это. Если не ошибаюсь, эта книга представляет собой огромную ценность. Вот на этом рисунке изображён знаменитый вождь по имени Большой Рог, а здесь изображён религиозный ритуал под названием «Танец призраков».

Пендергаст закрыл книгу и осторожно протянул Джиму.

— Скорее всего эта вещь написана вождём племени сиу, которого звали, если судить по его эмблеме, Горбатый Бык. Но для получения более точной информации нужно провести специальную экспертизу.

Джим держал книгу дрожащими руками и словно опасался уронить.

— Учтите, — продолжал Пендергаст, — эта книга стоит несколько сотен тысяч долларов, а может, и больше, если вы решите продать её. Правда, для начала её нужно как следует отреставрировать. Она слишком ветхая и может рассыпаться.