Лучше всего было Кириллу. Он утащил к себе старые альбомы Катькиной семьи и сидел рассматривал фотки. Его игрушки давно были собраны.

   Наконец, когда Миша понял, что просто так девушка не сдастся и попробует-таки увезти все, пришлось применять тяжелую артиллерию. Кирилла с его игрушками - подмышку, Катю - в охапку, и быстрее, пока оба не опомнились. Стоит сказать, что ребенок воспринимал все как игру и развлечение, радостно повизгивал и похихикивал, наблюдая, как Миша с Катей спорят из-за огромного одеяла.

   Через сорок минут они подъехали к его дому.

   Первым из машины выбежал Кирилл, сразу приближаясь к воротам. Катя с задумчивым интересом рассматривала витые кованые ворота, двухэтажный коттедж из красного кирпича и серебристую черепицу.

   - Это твой дом?

   Миша не сдержал усмешки.

   - Нет, чужой. Конечно мой, Кать.

   - Красивый, - признала девушка и обернулась к нему, одновременно расстегивая ремень безопасности. - Слушай, а зачем ты тогда у нас все время оставался ночевать, если у тебя такой дом классный?

   - А ты со мной бы поехала? - скептично поинтересовался Подольский и сам же ответил: - Мы оба знаем, что нет.

   - Справедливо.

   - Пойдем.

   Миша видел, как Кате трудно привыкнуть к новому дому, хотя он ей нравился. Девушка с интересом и любопытством осматривала каждый уголок, каждую комнату и даже кладовую, везде суя свой милый носик, и к концу этой же недели знала лучше него, что где лежит. И хотя ее глаза загорались от восторга и удовольствия от увиденного, Катерина по-прежнему чувствовала себя неуютно и как будто в гостях. Как будто это теперь не ее дом, где, как он планирует, она проживет долгую и счастливую жизнь, а квартира друга, в которую она заскочила в гости.

   Она побаивалась что-то менять и трогать, а уж тем более, о чем-то просить его, хотя Миша с радостью предоставил бы ей полную свободу, потому что, во-первых, безоговорочно доверял, а во-вторых, сам бы никогда лучше не сделал. Но Катя все равно мялась и не решалась ничего переставлять и приспосабливать под себя.

   Подольский как-то заметил, что кухонные шкафчики не подходят ей по росту - Катя приходиться или на носочках вытягиваться, или стульчик подставлять.

   - Ты почему не сказала, что тебе неудобно? Мы бы поменяли.

   Катя от него только весело отмахнулась.

   - Ерунда. Мне несложно. Какая разница, если они будут висеть на пять сантиметров ниже?

   - Вообще-то это тоже твой дом, Катюш, - мягко заметил мужчина. Давить на Катерину не хотелось, к тому же она сразу бы надела свои колючки, и тогда вообще никакого компромисса не вышло бы. - Тебе тут жить. Разве не легче сразу все подогнать под тебя? Я и Кирилл сюда вообще не заходим. Ну почти. Это целиком твоя территория.

   Она нерешительно повела плечами и прикусила губу, вскидывая голову на высоко висящие ящики.

   - Я как-то не знаю...Не знаю, Миш, правда. Потом подумаю.

   Следующим утром все было переделано. Первый шаг к "дому" был сделан.

***

   Вот ведь упрямый. Как стадо баранов. И ведь не переспоришь его, никак причем. Если Подольский вбивал себе что-то в голову, то переубедить его - тяжелый и адский труд. Хотя не скажешь, что он сделал хуже. Что скрывать - ей только удобней стало.

   Но все равно Катя чувствовала себя в Мишкином доме некомфортно. Она всю жизнь прожила в той квартире, правда, если не брать во внимание те несколько лет, когда она жила у Митьки. Но опять же, переезд к парню был постепенным, плавным процессом, растянувшимся на некоторое время. И уж никак не походил на стихийное "собирайся, мы уезжаем". И ведь почти ничего не дал увезти. А техника? А вещи? А если что-то случится? Правда, Подольский все равно потом все сделал как надо, предложил даже Кате сдавать ее в аренду, но тут уже она воспрепятствовалась. Эта квартира столько воспоминаний хранила, и теперь ее отдать какому-то чужому, пусть и на время? Катерина твердо решила оставить квартиру Кириллу. Вот вырастет племянник, сам решит, что с ней делать. А сдавать не станет.

   Миша не возражал, ее внимательно выслушал и согласился с ее решением.

   Племянник же вообще не вспоминал о прошлом доме. На втором этаже, рядом с их - теперь уже их спальней - Кириллу выделили просторную, светлую комнату с большим окном, выходившим на солнечную сторону. На следующий день Миша повез их в мебельный магазин, и уже там они всей семьей выбрали детскую, которую сразу же и установили. Такими вот темпами - не всегда быстрыми, но и не медленными, - Катя здесь обживалась и обустраивалась, неосознанно тут и там оставляя безделушки, которые создавали что-то новое, делали большой уютный дом еще теплее и роднее.

   Единственное, что было тяжело - ездить в город. Михаил все-таки работал, поэтому не всегда мог отвозить и привозить их с Кириллом домой.

   - Давай машину купим, - предложил Миша после того как в очередной раз пришлось добираться домой на такси. К тому же на следующий день, вернее, ночь, у Кати выпадала ночная смена, что особого оптимизма не внушало. - Будешь сама ездить.

   Признаться, Кате было боязно самой садиться за руль. Это же такая ответственность. Вдруг она что-то не заметит, что-то упустит или, не дай бог, попадет в аварию. Вождение автомобиля - серьезное дело, требующее максимальной сосредоточенности и внимания.

   - У меня прав нет. Да и страшно мне, если честно.

   Миша удивленно на нее глянул.

   - Что страшно-то?

   Он прикалывается?

   - Машину водить, - раздраженно забарабанила пальцами по столешнице. - Это очень трудно! А вдруг я не услежу за чем-нибудь и в аварию попаду?

   Он глаза закатил и весело фыркнул.

   - Что? - с претензией вскинулась Катя. - Я серьезно.

   - Не ерунди. Выучишься. Ты ответственная. К тому же я не думаю, что ты начнешь красить губы за рулем или еще что-нибудь. И лихачить тоже.

   - Ты мне так помог, - с сарказмом улыбнулась девушка. - Теперь стало значительно легче.

   - Я старался.

   В конечном счете, учиться на права все же пришлось. Миша записал ее в автошколу, и теперь Катерина каждую неделю ходила к своему инструктору, миловидной и вежливой женщине ее возраста. И старательно изучала российские ПДД.

   Беда пришла, откуда не ждали. Во всяком случае, лично Катя не ждала. Они всей семьей спокойно завтракали, Кирюша, которому ехать в садик сегодня не нужно было, тормошил Мишку на предмет знания английского языка. Пока Подольский стойко держал оборону, не желая сдаваться на милость "тэйблов" и "пенсилов", которыми атаковал его ребенок.

   - Ты кого-то ждешь? - Катя, до этого вдумчиво читавшая ПДД, вскинулась и прислушалась к трели звонка.

   Миша удивленно вылупился.

   - Нет. Сегодня же воскресенье. Я дома.

   Катя пожала плечами, но послушно потопала к домофону. На экране показался ярко-красный хэтчбэк (теперь она в этих вещах разбиралась). Водитель, а если точнее - водительница, возмущенно и нервно нажала на клаксон, даже несколько раз, и раздраженно мигнула фарами. Катя с любопытством поглядела на хрупкую женскую фигурку, которая в данный момент со всей силы хлопнула дверцей и выбралась на улицу. Хотя на дворе стояла весна, блондинка куталась в меховой полушубок и выглядела замерзшей, постоянно содрогаясь на ветру. Лица пока видно не было.

   Блондинка снова начала терзать несчастный домофон.

   - Да, - вежливо отозвалась Катя.

   Увидев обладательницу красной машинки, радости и приветливости заметно поубавилось. Вот оно значит как. Ну ничего.

   - Это кто? - раздраженно крикнула девушка, щурясь от ветра. - Открывайте ворота. Я же замерзаю.

   Слов не было. Одни невразумительные неприличные выражения, так и рвавшиеся наружу. Замерзает она. Пусть и дальше замерзает. Но Катя, проглотив все возражения, послушно открыла ворота и сразу отключила видеосвязь. Напротив входной двери остановилась, руки на груди скрестила и стала ждать эпического возвращения красавицы. Не узнать Юлю было действительно трудно - внешность больно яркая.