— Этого больше не повторится, я буду бороться за тебя! Ведь ты же моя Кара, причем, видимо, кара богов! Вот только чем ее заслужил, я так и не понял…

— Тебе не кажется, что это мало похоже на извинения?! — задохнулась я от такой наглости.

— А это не извинения, а констатация факта! — ответил он грустно, только уголок губ дрогнул, показав, что он едва сдерживает улыбку.

— Сволочной демон! — не устояв перед его обаянием, рассмеялась. — Мой любимый сволочной демон!

— Полностью согласен, особенно с приставкой «мой», а от «любимого» — вообще в восторге! Можно я тебя поцелую? — задав вопрос, Рик напряженно замер в ожидании моего решения.

— Нужно, и не только поцеловать… — хитро стрельнула в него глазками. Он, так и не оторвав ладоней от моего лица, стремительно склонился, с жадностью впиваясь в губы. Мои руки, взметнувшись, обвили его шею. Сама не веря в происходящее, я с упоением отвечала на напористый поцелуй, зарываясь пальцами в шелковистые волосы, выдыхая стоны от переполнявшего меня восторга, наслаждения и возбуждения, струившегося по венам и собиравшегося внизу живота, стягивая его сладостным спазмом.

Сильные ладони, отпустив лицо, обхватили за талию, приподняв, пересадили меня на мужские колени, позволив обнять торс любимого ногами, и заскользив по спине, крепче прижали к мускулистой груди. С восхищением я потиралась лоном об упирающийся в него твердый орган, даже сквозь брюки говорящий о том, насколько принц ко мне неравнодушен. Мои пальцы, выдернув футболку из-под ремня, проникли под нее, поглаживая атласную кожу, в то время как его руки скользнули вверх по бедрам и, задрав подол форменного платья, крепко сжали мои ягодицы. Со стоном оторвавшись от моих губ, он смущенно улыбнулся и, отведя взгляд, прошептал:

— Я не могу… — нет, он что, надо мной издевается?

РИКХАД.

После моей фразы, Каралина дернулась в попытке встать и уйти, обхватив ее за талию, прижал к себе крепче и, зарывшись носом в волосы, прошептал на ухо:

— Подожди, ты не поняла, в этот раз я… ну… — черт! Как сказать-то? Мое тело содрогнулось от беззвучного смеха, стоило подумать, как глупо я сейчас выгляжу. Набрал в легкие побольше воздуха и выдохнул. — После более чем четырех лет воздержания, я боюсь опозориться перед любимой девушкой! — Кара тут же расслабилась в моих объятьях, руки обвили шею и, приникнув поцелуем к моему виску, она тихо произнесла:

— А если девушка тебя поймет? А за то, что ты с момента вашего знакомства ей не изменял, еще и поможет опозориться, чтобы ко второму раунду ты был на высоте? — отстранившись, посмотрел на нее непонимающим взглядом. Мягко улыбнувшись, она скользнула пальчиками по моей груди вниз и принялась расстегивать ремень на брюках. Поняв, что она имеет в виду, и вспомнив ее слезы в душевой, закричал:

— Кара, нет! Солнышко мое, если ты не хочешь этого делать, то не надо! — тем временем рука, справившись с ширинкой, нырнула под резинку боксеров и нежно обхватила напряженный орган, склонившись к моему лицу, любимая шепнула мне в губы:

— А кто сказал, что я не хочу? Поможешь снять футболку? — все еще не веря в то, что это не сон, стянул верхнюю часть гардероба, свободной ладонью она толкнула меня в грудь, вынуждая откинуться, послушно упал на пол, головой на так удачно лежащую там подушку. Оседлав мои бедра, девушка прижалась к губам поцелуем, отвечая на него, я зарывался пальцами в смоляные волосы, гладил прогнувшуюся спинку, сжимал округлые ягодицы. Ее губы скользнули ниже, покрывая шею и торс легкими касаниями, прошлись по животу, вынуждая меня рвано дышать от накрывшего с головой возбуждения. Приподнялся на локтях, чтобы видеть, как она ласкает меня. Черт! От одной только мысли, что она сделает это, мозг взрывался: ведь это не кто-нибудь, а моя девочка, о которой я буквально грезил последние два месяца.

Брюки вместе с трусами сползли вниз, оставшись в районе лодыжек. Сев на мои колени, Кара склонилась к напряженно подрагивающему мужскому достоинству, с любопытством его изучая, с затаенным дыханием я смотрел на розовые губки в ожидании и предвкушении их прикосновения. Показавшийся острый язычок осторожно лизнул головку, посылая разряд тока по телу и выбивая воздух из моих легких. Окрыленная успехом девушка уже более смело обвела ее по кругу и, задержавшись на уздечке, пощекотала ее самым кончиком языка. Из моего горла вырвался рык, а выступившие когти со скрежетом прошлись по полу, оставив после себя глубокие борозды.

— Посмотри на меня, — из-за возбуждения и потери контроля просьба прозвучала как приказ. Вскинув на меня глаза, подернутые пеленой желания, она, не разрывая наших взглядов, обхватила член губами, заскользив по нему к основанию, пропуская в горячий мир блаженства. Не удержавшись, толкнулся навстречу, проникая глубже, отчего в ее устремленных на меня глазах мелькнул восторг. Подавшись назад, почти выпуская из своего ротика напряженный ствол, она снова устремилась вперед и опять назад. От нахлынувшего удовольствия я зарычал, вспарывая пол когтями и проникнув глубже, резкими упругими струями излился в нежное горлышко. С готовностью глотая мое семя, Кара продолжала ласкать содрогающийся орган, несколько капель сбежало с уголка губ, отстранившись, глядя на меня затуманенным взором, она с наслаждением их слизнула, одарив меня счастливой улыбкой. От этой картины член, дернувшись, снова принял боевую готовность.

— Иди ко мне, мое солнышко, — прошептал, садясь и обнимая любимую, прижался поцелуем к манящим губам.

КАРАЛИНА.

От переполнявшей эйфории, возбуждения и сладостного удовольствия мозг отключился, мысли отсутствовали, были только чувства и мужчина, бережно сжимающий меня в объятиях. Пока я тонула в ощущениях от страстного поцелуя, его руки гуляли по моему телу, стремительно обнажая меня. Даже не успела понять, как это произошло, но нежные губы любимого уже ласкали оголенный сосок, посасывая, втягивая в рот и прикусывая, отпускали на волю, чтобы вновь вернуться и повторить только что проделанное. Я сжимала пальцами его волосы, притягивая голову плотнее и прогибаясь в пояснице, со стонами подставляла ставшую чувствительной грудь для истязаний.

Аккуратно уложив меня на только что освобожденную им подушку, Рик потянул мои трусики вниз и, оставив на мне лишь гольфы, склонился к разгоряченному лону. Прикосновение языка к влажным складочкам накрыло волной блаженства и сорвало всхлип с моих уст. Раздвинула ноги шире, ловя каждое движение его языка, что с упоением путешествовал по нежным лепесткам, облизывал горящую огнем горошину, то проходя мимоходом, то обводя по кругу, он отдавал ее на растерзание губам, с силой втягивающим в жаркую глубину рта. Последней каплей стал палец, очертив вход в изнывающее лоно, он скользнул внутрь, совсем чуть-чуть, буквально на одну фалангу. С криком я обхватила его внутренними мышцами, сжимая в пульсирующих объятиях.

Не дав перевести дыхание, Рик навис надо мной, в то место, которое мгновение назад покинул палец, уперлась головка члена и, раздвигая нежные стеночки, устремилась внутрь. Любимый входил в меня так медленно и осторожно, озабоченно вглядываясь в лицо, что это распаляло не успевшее остыть желание со скоростью приближающегося урагана. Руки Рикхарда, упирающиеся по бокам от моей головы, от напряжения оплели вздувшиеся вены, они же выступили на шее, а на виске забилась жилка. Понимая, что он боится причинить мне боль, обхватив его талию ногами, я сама резко подалась навстречу, натягиваясь на мужской орган до упора.

Боль? Наверное, была, но на фоне долгожданного соединения со своим мужчиной осталась незамеченной, застонав от накрывшего с головой наслаждения, прошептала:

— Ри-ик, любимый мой, — рвано выдохнув, он приник к моим губам, напористо их терзая и медленно скользя внутри моего тела. Контраст жесткости и нежности кипятил кровь, разгоняя по венам страсть, каждое движение мужских бедер возносило на вершину блаженства и, извиваясь, подаваясь им на встречу, я взлетала все выше. Цепляясь за надежные плечи, уже бесконтрольно выкрикивая имя возлюбленного и неосознанные нежности, воспарила до небес, а после, прикусив губу принца, сорвалась вниз, забившись в экстазе и ритмично сжимаясь на его члене. Почувствовав это, Рик рыкнул: