Договорить мне не дали. Мое тело резко вырвали из стула, кружка грохнулась на пол, когда я пыталась ухватиться за что-нибудь. Страх мигом вернулся, глаза Алмазова горели бешенством. Он вжал меня в свое тело так, что вздохнуть было тяжело.

— Еще слово и я прямо сейчас продемонстрирую тебе все плоскости и поверхности, на которых можно комфортно трахаться! — тело, словно обожгло. Еще до того, как он меня поднял под ягодицы и опустил на поверхность стола, я представила, что именно на нем он и примется демонстрировать свой опыт.

Ренат подтянул меня к краю, развел бедра и устроился между ними. Эрегированный орган уперся в мою промежность. Попой я попыталась отползти, но Алмазов так крепко держал меня за бедра, что это оказалось невозможным.

— У меня останутся синяки, — попыталась его облагоразумить. Рыкнув что-то нечленораздельное, Ренат набросился на мои губы. Жесткий напор спустя короткое время сменился на более нежный, я приоткрыла рот. Опытный соблазнитель тут же воспользовался возможностью и углубил поцелуй. Он ласкал нижнюю губу, проводил по ней кончиком языка, потом засасывал ее в рот. Затевал бой с моим языком, оглаживал его, цеплял и пытался затянуть в свой рот.

Я забыла и о гордости, и об обидах. Полностью растворилась в поцелуе. Ответила, потянулась. Сильные мужские руки поползли вверх, оглаживали спину, шею… Пальцы запутались в волосах. Одна рука легла на грудь и сжала полушарие. Я негромко застонала. Никогда не думала, что это так приятно.

— Пока ты живешь в этом доме, спать будешь только со мной! И неважно, в каком статусе ты находишься! — его злой рык мигом снял пелену с моего сознания. Когда он нежен, мое сердце тянется к нему, а когда он показывает свое истинное лицо, я его ненавижу! И как понять, где он настоящий?

В глазах Рената, я всегда буду лишь обслугой! Смазливой девчонкой, которая посмела отказать и за это ее надо наказать. Этой девчонке не стоит забывать, что сильные и властные мужчины не позволят никогда женщине быть с ними на равных. Я всего лишь товар, тело, средство для обмена!

Он попытался вновь меня поцеловать, но я дернулась, отвела голову в сторону, отвернула лицо и негромко произнесла:

— Вы согласны быть у меня первым? Или мне для вашего удобства с кем-нибудь переспать по-быстрому? — обида выжигала мою душу. Мне было больно, но я старалась говорить сухо, безэмоционально. Я потом поплачу… Потом. Когда останусь одна.

Ренат отпустил меня и сделал шаг назад. Я принципиально не смотрела его сторону. Хотя мне хотелось видеть выражение его лица, чтобы понять, какой эффект оказало на Алмазова мое признание. Он явно не обрадовался. Застыл в напряженной позе, не двигает, но я чувствую, что прожигает меня взглядом. Пытается понять сказала ли я правду? Будет проверять? Мне было уже все равно, что со мной будет. Я чувствовала такую усталость… И жар внутри.

— Иди спать. — негромко произнес он. Второй раз мне повторять не надо было. Я слезла со стола. — Я завтра уезжаю, вернусь через неделю. Кириллу оставлю деньги, чтобы охрана заказывала себе еду из ресторана, отдохни эти дни. Готовь только для себя. Если несложно будет, займись поиском домработницы. Никуда из дома не выходи. Ребята все привезут, я дам соответствующие распоряжения. — я не стала его дослушивать, мне было нехорошо, хотелось лечь. Сил не осталось. Я направилась к двери.

— Белла, прости. — прилетело мне в спину. — Я обещаю, этого больше не повторится.

Что именно не повторится, я выяснять не стала. Ушла не оборачиваясь. Ренат не последовал за мной, вот и хорошо. Я устала от наездов, давления, бессмысленных разговоров…

Плакать сил не осталось. Я чувствовала на своем теле его запах, захотелось его с себя смыть. Смыть и свою увлеченность! Я не должна питать к Алмазову никаких чувств. Не хватало только влюбиться в этого бабника!

Скинув одежду, я встала под душ. Вода почему-то текла холодная. Переключила краник… вновь холодная. Я задрожала. Нет, та была не такая ледяная, но все равно мне казалось недостаточно теплой. Кожа покрылась гусиной. Зато теперь стало не так жарко… Даже холодно.

Выйдя из душа, обтерлась, оделась и поспешила в постель. Никак не получалось согреться. По-моему я заболела. Только простуды мне не хватало.

Спрятавшись под одеялом, я тихо всхлипнула. Уезжает, это хорошо. Может, удастся найти новое место работы за эти дни? Хотя, кому я нужна без диплома и с проблемами. Степан найдет меня, не думаю, что другие хозяева окажутся лучше. Не стоит рассчитывать и надеяться на чье-то благородство.

Слезы текли из глаз. Мне сейчас так не хватало мамы. В этом мире у меня не было человека, который мог бы обнять, приласкать, сказать доброе слово…



Ренат

Неспокойно было на душе. Впервые я уезжал из дома в таком состоянии. И это не было связанно с предстоящим этапом гонок. Думал все время о Белле, вспоминал в деталях вчерашний разговор.

Девственница! Мог и сам понять, что нет у нее опыта. Не хотел связываться с невинными девушками, но только от мысли, что воображаемый другой может стать у нее первым, меня трясло от злости.

Оставить Беллу было не с кем! Да и со мной не стоило ее оставлять! Вел себя все время, как последний мудак!

Завел мотор автомобиля и выехал из гаража. Чувствовал себя скверно. Ночью не сомкнул глаз. С такими мыслями, которые донимали меня, фиг уснешь. А кого я мог винить? Себя! Я мне мог понять, почему так безобразно относился к девушке. Меня, словно замыкало. Я хотел ее до безумия, но это не оправдывало моего поведения. Зачем доводил девушку до отчаяния? Вынуждал, склонял! Видел же, что она вся сжимается, стоит заговорить о постели. Да и не похожа Белла на знакомых мне девушек.

Замечал же, что она испытывает ко мне интерес. Вспомнил, как вчера она жалась ко мне, как страстно отвечала на поцелуи и ласки… Организм тут же отреагировал. Я так евнухом стану! И ведь не хочу других. Она, словно наваждение вечно стоит перед глазами!

Стукнув по рулю автомобиля, я вышел из салона и вернулся в дом. Остановился возле ее спальни. Постучаться не решался. Белла наверняка спит, рассвет только забрезжил… А уехать, не увидев ее, не мог. Хотелось быть уверенным, что она не сделает какую-нибудь глупость. Хотя мое поведение именно к этому и могло ее подтолкнуть. Кириллу я четко наказал, чтобы глаз с дома не спускали, но Беллу не тревожили. Негромко постучавшись в ее дверь, я мысленно просил, чтобы она открыла или хотя бы ответила. Тишина. Я постучался еще раз. Вновь тишина. Уперся лбом в створку и еще раз постучал. Постоял несколько минут и ушел. Нужно выдвигаться, могу опоздать на самолет.

— Ты что проспал? — возмутился в трубку Гризли, когда я принял звонок. Я не слышал входящего. Мне нужно было отвлечься, но ничего не помогало, даже бьющая по барабанным перепонкам музыка. Оставив машину на платной парковке, взял телефон и увидел кучу пропущенных.

— Нет. Я через десять минут буду. — по моему тону он понял, что не стоит продолжать расспросы.

— Поспеши, — бросил друг и сбросил звонок.

*** ***

— Да что с тобой происходит, Алмаз? — недоуменно смотрел на меня Гризли. — Я тебя не узнаю. — понимал его возмущение, предварительный заезд я провалил, а ведь считался фаворитом.

— Нормально все. — эту фразу я говорил ему уже раз сто за последние два дня. Макс скептично посмотрел на меня, мотанул головой и потопал в раздевалку.

Вернувшись в гостиницу, я закрылся в номере и вновь принялся звонить Белле. Она ни разу мне не ответила. Не подняла трубку и в этот раз. Сразу же по привычке набрал Кириллу.

— Привет. Ты о Белле спросить? — в его голосе слышалась ирония.

— Да, — сухо бросил.

— Она весь день провела в комнате. Я два раза заглядывал, уговаривал поесть, но она отказывается.

— Закажи все, что она любит! — я места себе не находил. Второй день она сидит в своей комнате, ничего не ест! Если бы можно было отмотать время назад, многого бы не допустил.