— Так дай мне свои часы. Я буду соблюдать интервал. И я не околею, не переживай, — усмехнулся Влад и тоскливо добавил:

— А вот Тая может. Она же не оборотень. А если она где-то там замёрзает в сугробе? Я же не переживу этого. Если правда то, что рассказывают про истинность…

Глеб вздохнул и подобрался ближе к другу, разгребая снег. Они оба уже дрожали от холода.

— Хорошо, только без глупостей, прошу тебя. Иначе твои родители мне голову оторвут, — усмехнулся Глеб. — Оборачивайся. Уже можно.

Влад через несколько мгновений вновь стал медведем. Глеб подобрался к нему ближе и сняв с себя часы, попытался перекинуть цепочку через медвежью голову. Но она оказалась мала.

— Давай вернёмся к машине и привяжем верёвкой? — спросил медведя Глеб.

Тот мотнул косматой головой и фыркнул.

— Я не отпущу тебя так, — напряжённо произнёс Глеб.

Медведь сел на землю и протянул другу переднюю лапу, рыкнув.

— Ты потеряешь часы и не отследишь время оборота, — нахмурился он.

Влад вновь обернулся человеком.

— Глеб, давай без драматизма, я взрослый мальчик и смогу о себе позаботиться, — раздражённо посмотрел на друга Влад. — Просто закрепи это на моей лапе. Я буду осторожен. Мне тоже не хочется остаток дней быть зверем.

Он усмехнулся. Глеб вздохнул и махнул рукой. Влад хмыкнул и вновь обернулся медведем.

Глеб обвязал цепочку с часами вокруг лапы друга и похлопал его по плечу.

— Надеюсь, что не потеряешь, — с тревогой произнёс он и прислонился лбом ко лбу медведя. — Будь аккуратнее, дружище.

Медведь фыркнул и ткнул его головой в грудь.

— Да всё, всё, ухожу, — слабо улыбнулся Глеб и начал оборот. Через пару мгновений чёрный волк уже несся по сугробам к оставленным машинам.

Медведь вновь принюхался и пошёл по следу за зовом своего сердца. Влад боялся, что вьюга уничтожит остатки и так эфемерного следа, по которому от пробирался сквозь пургу.

Через несколько часов он остановился среди снежного безумия. Медведь заметался на месте, тоскливо заревел в снежную пелену, пытаясь позвать свою пару.

Её запах пропал.

Тая

Прошло уже больше месяца, с тех пор, как я жила у бабы Нюры. Ничего так и не вспомнила. Ни кто я, ни откуда. Егор обещал узнать, не ищут ли меня. Но пока никакой информации он так и не получил. Мне же было ехать в город совершенно некуда. Потому что я не знала, где жила раньше.

Егор свозил меня в город через две недели, когда пробили дорогу к деревне через снег. В больницу, на этом настояла баба Нюра, меня осмотрели, покачали головами и вызвали полицию. Те тоже покачали головами, записали где меня нашли и сфотографировали, сказали будут искать моих родных. На что Егор многозначительно хмыкнул, типа знаем мы, как ищут.

Я уже успела привыкнуть к этому состоянию своей неопределённости и даже к своему новому прозвищу. Сначала все меня звали Найдёна, а позже с лёгкой руки бабы Нюры, я стала Надей. Она же мне объяснила, что странным образом получив себе чужую ведьмовскую силу, я продолжала тянуть её из той ведьмы, что приворот для оборотня сварила.

И решила та ведьма обратно свою силу вытянуть из меня, но это можно сделать только вместе с жизненными силами. Потому мне и было плохо, возможно из-за этого и память потеряла. Теперь же баба Нюра пыталась распознать, насколько эта сила во мне будет развиваться. Если будет, значит есть в моём роду связанные с ведьмовством предки. Если де развеется со временем — значит я просто человек.

Каждый вечер она усаживала меня на стул посреди комнаты, зажигала свечи и разные травы, и водила надо мной руками, пытаясь что-то там понять. Мне это бвло странно, но я не спорила. Может оно так и надо, я же не помню.

Ещё мы много разговаривали. Бабушка когда-то потеряла свою семью. Никого у неё не осталось. Муж и родители разбились в аварии. А единственный сын, пошёл с ребятами в лес за грибами, да пропал без вести. Искали его долго, но решили, что скорее всего утоп в болоте. Так и осталась старушка совсем одна.

Я помогала бабушке, чем могла, за скотиной ухаживала, что держала старушка у себя. Курочки да козочки. Сначала я их немного побаивалась, из чего баба Нюра сделала вывод, что я однозначно городская. Потом привыкла и даже вполне сносно могла подоить коз и погладить кур. Они оказались на удивление милыми животными и быстро привыкли ко мне. Теперь стоило мне зайти к ним — лезли ласкаться, ну просто как кошки.

Вот и сейчас я покормила кур, погладила каждую, собрала яички в корзинку и вышла из курятника. Предстояло отнести свою добычу в дом, а потом покормить коз. Но меня задержал оклик от забора.

Егор стоял возле невысокого штакетника и призывно махал мне рукой.

— Надя, привет! — весело улыбнулся он.

— Привет, — улыбнулась я ему.

— А я вот снова к деду приехал. Не хочешь прогуляться? — с надеждой в голосе спросил он.

— Не хочет, — высунулась с крыльца баба Нюра. — Надя, пойдём, мне помощь твоя нужна.

— Извини, — пробормотала я, покосившись на бабушку и пожала плечами.

— Баба Нюра, ну чего вы? — возмущённо посмотрел Егор на старушку. — Мы ж недалеко. Я просто Наде покажу нашу деревню. Ничего с ней не случится здесь.

— Может позже, — буркнула старушка, пожевав губами и снова позвала меня:

— Пойдём милая, мне очень нужна твоя помощь.

— А может и я помогу? — не сдавался Егор.

— Нет, милок, ты деду помоги. Он совсем уже силу теряет, — вежливо отказалась от его помощи бабушка.

Я вошла в дом и поставила корзинку на стол.

— Вот привязался, — бурчала бабушка.

— Почему нам с ним нельзя прогуляться? — нахмурилась я. — Он же спас меня. Что плохого в том, что мы просто общаемся?

— На тебе метка, деточка, — вздохнула бабушка. — Значит у тебя есть парень и Егор это знает, но настойчиво пытается с тобой заигрывать.

— В смысле метка? Что знает? — опешила я. — Ничего не поняла.

— Милая, — вздохнула баба Нюра. — Я же тебе говорила, на тебе стоит метка оборотня. И Егор оборотень и дед его. Думаешь, почему мы тут остались до сих пор в полумёртвой деревне, куда приезжают ныне только дачники на лето?

— Бабушка, я считала, что вы мне просто сказки рассказываете, — нахмурилась я. — Ну ладно, допустим вашу силу я видела и приняла это как данность. Возможно я и раньше с подобным сталкивалась. Но оборотни? Вы серьёзно?

— Иди сюда, — поманила она меня к зеркалу, — оттянув ворот моей футболки, она повернула меня спиной к зеркалу. — Смотри сама. Видишь, отпечатки зубов, едва заметные шрамы. Тебя пометил оборотень. Уж я-то вижу такие вещи.

— Бред какой-то, — я пыталась всмотреться в маленькие шрамики на плече, близко к шее. — Может это просто какая-то травма из детства.

Я пожала плечами, на что бабушка только покачала головой.

— Надя, это метка. Я знаю, о чём говорю. А семья Егора оборотни. И он должен знать, что ты принадлежишь своему оборотню, — вздохнула она. — Давай подождём немного. Он наверняка тебя ищет. И должен найти. А я не хочу, чтобы у Семёныча были проблемы из-за внука.

— А если я не хочу принадлежать какому-то оборотню? — обижено протянула я. — Что это вообще за средневековье? Я свободный человек.

— Ты глупый человек, Надя, — усмехнулась баба Нюра. — Эту метку ставит своей паре оборотень при определённых обстоятельствах.

— Каких это определённых? — недоумённо пробурчала я.

— Во время… эм… брачных игр, милая, — запнувшись пробормотала старушка.

— Брачных игр? — не поняла я.

— Ох ты ж, тетёха непонятливая, — недовольно произнесла бабушка. — Вы с ним были вместе, понимаешь? Поэтому у тебя его метка. Его зверь признал тебя.

— И что это значит? — спросила я с ужасом, тяжело опускаясь на стул.

— То что без тебя ему плохо и жизни нет, понимаешь? — нахмурилась бабушка.

— Бред какой-то, — шумно выдохнула я.

— Бред, не бред, а как есть, — раздражённо произнесла баба Нюра. — Держи Егора подальше, чтобы проблем не было.