В Германии ведьмам даются названия wettermacherin, wetterhexe, nebelhexe, strahlhexe, blitzhexe, zessenmacherin (от стар. zessa – sturm, буря, гроза), что, во-первых, роднит их с валькириями, которые носятся на облачных конях и сотрясают на землю росу, во-вторых, сближает их с сербскими вилами, собирательницами облаков, и, в-третьих, напоминает греч. νεφεληγερέτης – один из эпитетов Зевса. Славянская Кормчая (по списку 1282 г.) и Домострой называют чародеев облакопрогонниками; митрополит Даниил советует налагать запрещение на «глаголемых облакопрогонников и чаровников, и наузников, и волшебников»[306]. В Западной Европе существует глубоко укорененное верование, что колдуны и ведьмы могут носиться в тучах, производить грозы, напущать бури, дождевые ливни и град. Верованье это идет из отдаленной древности. Фессалийские волшебницы обвинялись между прочим и во всех бедствиях, причиняемых опустошительными бурями. В средневековых памятниках (VIII–IX вв.) чародеи именуются tempestarii, immissores tempestatum, и это основывалось на общем убеждении, что «homo malus vel diabolus tempestatem faciat, lapides grandinum spergat, agros devastet, fulgura mittat». Скандинавская сага говорит о двух полубогинях-получародейках Ирпе и Торгерде (Yrpa и Thorgerd), которые производили ненастье, бури и град. Из преданий, сохраненных германскими племенами, узнаем, что колдуны и ведьмы употребляют для этого кружки или чаши. Подобно тому как древние боги и богини проливали из небесных урн дожди и росу, так точно колдуны и ведьмы, уносясь в воздушные выси, посылают из своих кружек разрушительную бурю; опрокидывая одну кружку, они творят гром и молнии, из другой пускают град и метели, из третьей – суровые ветры и ливни. Облака и тучи, содержащие в своих недрах дождь, град и снег, в поэтических сказаниях старины представлялись сосудами, котлами и бочками, в которых изготовлялся и хранился волшебный напиток, или небесными родниками и колодцами. На этих давно позабытых метафорах основаны многие из народных поверий. Так, о ведьмах рассказывают, что, погружая в воду горшки и взбалтывая ее, они вызывают ненастье; с тою же целью они потрясают котлом или вздымают пыль против солнечного заката; сверх того, в своих котлах и горшках они стряпают (варят) непогоду, проливные дожди и град; рассказывают еще, что ведьмы пускают по воде синие огоньки, бросают в воздух кремневые камни (т. е. возжигают в дождевых источниках молнии и мечут «громовые стрелки») и катают бочки, разрыв которых производит грозу и бурю. По немецким актам XVI и XVII столетий, ведьмы собирались около озер и источников, били по воде хлыстами, и когда от летящих брызг подымался туман, то сгущали его в черные тучи; на этих тучах ездили они по воздушным пространствам, направляя их бег в ту сторону, где хотели произвести опустошение. Бросая в колодцы и пруды камни, чародеи могут вызывать грозы, дожди и град – поверье, общее германцам с кельтами и финнами. И лоза, и камень – символы молнии. В Греции совершался следующий обряд: когда наступала засуха, Зевсов жрец шел к источнику, посвященному нимфе, творил там жертвоприношение и дубовою веткою касался поверхности вод; думали, что вследствие этого обряда непременно должны подняться туманы, собраться в облака и напоить землю дождем. Немецкая сага рассказывает о ведьме, которая из маленького облачка создала большую грозовую тучу и, носясь в ней, словно в воздушном корабле, воздвигла сильную бурю; на ту пору шел по дороге охотник; застигнутый ненастьем, он зарядил свое ружье освященной пулею и выстрелил в самую середину черной тучи, где мрак был сгущен всего больше, и вслед за выстрелом перед ним упала убитая голая женщина; в то же мгновение буря затихла и небо стало проясняться. Сказание это известно и словенцам; смысл его – тот, что облачная жена гибнет от громовой стрелы Дикого Охотника (Одина). В Каринтии поселяне стреляют в грозовые тучи, чтобы разогнать злых духов, собирающихся в надземной области держать совет и уготовлять беды. Ветры, сопровождающие полет туч, заставили уподобить эти последние раздувательным мехам. О норвежских чародейках сохранилось предание, что они заключали ветры в мешок (windsack) и завязывали его узлами, а в случае надобности разрешали эти узлы, произнося заклятие: «Wind, ins teufels namen!» – и в ту же минуту подымался бурный вихрь, опустошал землю, волновал море и разбивал корабли. Норманны и вообще жители северных поморий верили, что колдуны могли продавать ветры морякам, давая им кожаные мешки с волшебными узлами: когда развязывали один узел – начинали дуть тихие и благоприятные ветры, развязывали другой – ветры крепчали, а вслед за разрешением третьего узла наставала страшная буря. Напомним, что с дующими ветрами фантазия сочетала представление о буйных, неистовых существах, которым удалось вырваться на свободу; в тихое же время они сидят в заключении, окованные и связанные своим владыкою. Управляя ветрами, колдуны и ведьмы могут не только собирать, скучивать облака, но и прогонять их с небосклона и производить бездождие и засуху, не менее гибельные для жатв, как и безвременные ливни и все истребляющий град[307]. В Испании простолюдины убеждены, что ведьмы, как только захотят, – тотчас же добудут ветра, потому что им сам черт поддувает. То же воззрение на колдовство разделялось и славянскими племенами. По их рассказам, ведуны и ведьмы могут по своему произволу и насылать, и отвращать бури, грозы, дожди и град; могут морочить (затуманивать или отводить очи), т. е. застилать окрестные места и предметы туманом, и, придавая им обманчивые образы, заставлять человека видеть совсем не то, что есть на самом деле[308].

В Малороссии ведьму называют «мара», а словом «заморока» обозначается и чаровница, и темнота ночная. Оба названия указывают на мрак, производимый наплывом черных туч. Эта связь с тучами и вихрями, в которых издревле рисовались народному воображению великаны, змеи и другие нечистые духи, враждебные светлым богам неба, наложила на колдунов и ведьм демонический характер. Уже в Индии верили в злое влияние колдовства. В народных сказках колдун и ведьма нередко заступают место дракона или черта и, подобно им, налетают грозовою тучею, ударяют громом и сверкают молниями. Отсюда-то возник целый ряд суеверных преданий, по свидетельству которых чародеи и чародейки предаются дьяволу, заключают с ним договоры и действуют его именем, направляя свои вещие дарования не столько на пользу, сколько во вред и на пагубу человеческого рода[309]. В южной России существует любопытный рассказ о знахаре, который по собственному желанию мог располагать и дождем, и градом. Бывало, во время жатвы надвинется на небо дождевая туча; все бросятся складывать снопы, станут убираться домой, а ему и горя мало! «Не будет дождя!» – скажет он. И туча пройдет мимо. Раз как-то собралась страшная гроза, все небо почернело; но знахарь объявил, что дождя не будет, и продолжал работать на своей ниве. Вдруг откуда ни взялся скачет к нему черный человек на черном коне: «Пусти!» – умоляет он знахаря. «Ни, не пущу! – отвечает тот. – Було не набирать так богато!» Черный ездок исчез; тучи посизели, побледнели, и мужики стали ожидать граду. Несется к знахарю другой ездок – весь белый и на белом коне: «Пусти, сделай милость!» – «Не пущу!» – «Эй, пусти; не выдержу!» Знахарь приподнял голову и сказал: «Ну, вже ступай, да тилько у той байрак, щи за нивою». И вслед за тем град зашумел по байраку. Чехи передают этот рассказ в такой форме: завидя градовую тучу, заклинатель решился отвести ее от засеянных полей на дальние пустынные горы; но из средины тучи раздался голос: «Пусти меня! Я не в силах сдерживать больше». Заклинатель бросился к соседу своему – судье, выпросил у него позволение провезти груз через его владения, и через несколько минут все судейские поля были побиты градом; прочие же окрестные поля остались нетронутыми[310]. В бурных, стремительных ветрах поселяне усматривают полет колдуна или ведьмы. По немецкому выражению, колдун ездит на хвосту ветра; как скоро ему понадобится перенестись в дальнюю сторону, ветр приглашает его: «Setz dich auf meinen schwanz!» На Руси существует поверье, что на Благовещение, когда повеет весна, черти проветривают колдунов и с этою целью подымают их на воздух и держат головами вниз. От малорусов можно услышать следующее предание: работал мужик в поле; глядь – прямо на него летит вихорь, мужик выхватил из-за пояса секиру и бросил в самую средину вертящегося столба пыли. Вихорь понесся дальше и увлек за собою топор, вонзившийся в него, словно в дерево. Вскоре случилось этому мужику остановиться на ночлег в одной деревушке; было поздно, когда он вошел в хату, в которой еще светился огонь. В хате лежал больной, и на вопрос пришельца домашние сказали: «То наш батька скалечил себя секирою!» Располагаясь спать, мужик ненароком заглянул под лавку и увидел там собственный топор; тотчас узнал он, что ранил колдуна, и в страхе, чтобы не попасться ему на глаза, поспешил из хаты вон. Таким образом, колдун, увлекаемый буйным ветром, подвергается удару топора – точно так же, как в вышеприведенной саге выстрел охотника поражает ведьму, несущуюся в бурной туче. О крутящемся вихре крестьяне наши думают, что это вертится нечистый дух, что это – свадебная пляска, которой предается он вместе с ведьмою; чехи о том же явлении выражаются: «Báby čarujou», т. е. ведьмы чаруют, подымают вихрь. Чтобы напутать путников, ведьма нередко превращается пыльным столбом и мчится к ним навстречу с неудержимою быстротою. По народному поверью, если в столб пыли, поднятый вихрем, бросить острый нож, то можно поранить черта или ведьму, и нож упадет на землю весь окровавленный[311]. Канцлер Радзивил, описывая в своих мемуарах страшную бурю, которая была 5 мая 1643 года, утверждает, что ее произвели ведьмы: так глубоко проникли в народное убеждение заветы старины, что и самые образованные люди XVII века не теряли к ним доверия. Отсюда становится понятною примета, по которой ни одна баба не должна присутствовать при отправлении рыбаков в море; особенно стараются, чтобы она не видела, как забирают и кладут в лодку рыболовные и мореходные снасти: не то ожидай большой беды! Примета эта возникла из боязни морской бури, которую может наслать тайная колдунья, если только сведает про отъезд рыбаков. Желая произвести засуху, ведьма – как скоро покажется дождевая туча – машет на нее своим передником, и туча удаляется с горизонта. С помощью «громовых стрелок» чародейки могут низводить с неба молнии, зажигать дома и поражать людей; словенские вештицы, подобно вилам, владеют губительными стрелами.