Леди Маккон читала по-французски не так хорошо, как следовало бы, а потому теряла драгоценные моменты, переводя выжженную на металле надпись. Та гласила: «Оружие тут, но не опознано».

Леди Маккон была недовольна тем, что треклятое послание не составлено по правилам, применяемым к старым добрым письмам, для которых используют бумагу и чернила, со всеми этими «Уважаемый такой-то и такой-то», за подписью «Искренне ваш тот-то и тот-то», потому что тогда она была бы избавлена от лишней мороки. Ну кому мадам Лефу послала это сообщение? И когда именно — непосредственно перед тем, как ее подстрелили, или раньше? Неужели изобретательница действительно разбила все частотные золотники? Леди Маккон подумала, что бессмысленное уничтожение аппаратуры вовсе не в стиле мадам Лефу, которая обожает всякую технику. Разрушать технические приспособления для нее значило пойти против собственной натуры. Помимо всего прочего, оставался еще вопрос: что она пыталась сообщить им с графом прямо перед тем, как ее ранили?

Встрепенувшись, Алексия сообразила, что уже почти одиннадцать, поэтому лучше бы ей составить свое послание и подготовить его к немедленной отправке. Единственное реальное действие, которое она могла совершить в данной ситуации, заключалось в том, чтобы написать лорду Акелдаме. Золотника, чтобы связаться с королевой или БРП, у нее не было, поэтому оставался только этот вампир-эпатажник.

Ее послание гласило: «Флуту проверить библиотеку: Египет, оружие очеловечивания. БРП послать агентов в Кингэйр». Для эфирографа это было длинное сообщение, но короче сформулировать не удалось. Леди Маккон надеялась, что сможет припомнить последовательность действий, совершенных накануне молодым очкариком. Обычно ей хорошо удавались подобные вещи, но она вполне могла пропустить кнопку-другую. Впрочем, выбора у нее не было, и оставалось только попытаться.

В крохотном отсеке передачи было не так тесно, когда там находился всего один человек. Алексия извлекла из кармана парасоля золотник лорда Акелдамы и аккуратно поместила его в ложе резонатора. Потом заправила в рамку металл с текстом и щелкнула переключателем, который запускал эфирный конвертор и химическую промывку. Загорелись выгравированные буквы, заработал гидродвигатель. Все оказалось проще, чем она думала. А ответственный за королевский передатчик еще говорил, что без специальной подготовки работать на таком сложном аппарате невозможно. Вот ведь гнусный лгунишка!

Замелькали две иголки, высекая искры при столкновении. Во время всей передачи Алексия сидела тихо, как мышка, а когда все закончилось, вынула пластинку с текстом из рамки. Она не желала проявлять беспечность, как это сделал неизвестный шпион.

Леди Маккон перебралась в соседний отсек, где выяснилось, что принимать сигнал куда сложнее. Сколько она ни вращала ручки и шестеренки, ей все не удавалось в должной мере заглушить фоновый шум. По счастью, лорд Акелдама не спешил отвечать. Чтобы установить в приемном отсеке тишину, ей понадобилось почти полчаса. Правда, ей не удалось отсечь внешние звуки столь эффективно, как в прошлый раз, но в конце концов что-то приемлемое все же вышло.

Ответ лорда Акелдамы стал проявляться на черном магнитном порошке между двумя стеклами, по букве за раз. Стараясь дышать как можно тише, Алексия скопировала послание. Оно оказалось кратким, непонятным и совершенно бесполезным.

«Запредельных всегда кремировали», — вот и все, что было там сказано. Потом возникло некое изображение, нечто вроде круга на верхушке креста. Какой-то шифр, что ли? До чего ж информативно! Прах побери лорда Акелдаму с его несвоевременной уклончивостью!

Алексия засиделась за полночь, ожидая хоть какой-нибудь дополнительной информации, но, не получив ее, выключила эфирограф и в гневе удалилась.

Замок взбудораженно гудел. В большом зале напротив гостиной, где до сих пор находился Танстелл с его подопечными, в камине весело полыхал огонь и суетились лакеи и служанки, расставляя и раскладывая предметы старины.

— Силы небесные, похоже, вы и правда неплохо закупились в Александрии, не так ли?

Леди Кингэйр оторвала взгляд от маленькой мумии, которую старательно устраивала на приставном столике. Похоже, при жизни эта мумия была каким-то животным, вероятно, кошачьей породы.

— Мы делаем то, что должны. Жалованья полка не хватает, чтобы содержать замок Кингэйр. Отчего б не подзаработать?

Леди Маккон принялась разглядывать древности, не вполне понимая, что именно нужно искать. Тут были маленькие деревянные статуэтки, изображавшие людей, ожерелья из бирюзы и лазурита, странные каменные сосуды с крышками в виде звериных голов, амулеты. Все было относительно небольшим, за исключением двух пока что не лишившихся своих бинтов мумий. Они производили более сильное впечатление, чем та, которую не так давно размотали, и покоились в роскошных гробах, украшенных великолепными цветными изображениями и иероглифами. Алексия осторожно двинулась к ним, но не почувствовала никакого сопротивления. Ни один из артефактов, включая мумии, вроде бы ничем не отличался от тех, что ей доводилось видеть на витринах в залах Королевского научного общества и, конечно, Британского музея.

Алексия с подозрением посмотрела на леди Кингэйр:

— Больше у вас ничего нет?

— Только та развлекательная мумия, которую мы развернули. Она до сих пор наверху.

Леди Маккон нахмурилась.

— Вы купили все у одного торговца? Что он сказал, это вещи из одного захоронения или из разных?

Леди Кингэйр обиделась:

— У нас тут все законно. У меня и документы есть.

Алексия облизала губы.

— Я нисколько в этом не сомневаюсь. Но прекрасно понимаю, как устроена в наше время торговля египетским антиквариатом.

Шиаг приняла такой вид, словно она намерена обидеться еще сильнее, но Алексия продолжила:

— Так или иначе, откуда это все?

Леди Кингэйр хмуро ответила:

— Из разных мест.

Леди Маккон вздохнула.

— Сейчас мне нужно будет еще раз посмотреть на первую мумию, но вначале…

От одной лишь мысли о предстоящем у нее скрутило живот, настолько неприятно было находиться в одной комнате с упомянутой мумией. Она обернулась посмотреть на остальных членов стаи Кингэйр. Они, крупные мужчины в юбках, с небритыми, потерянными лицами, с неуверенным видом толпились вокруг. На миг Алексия смягчилась. Потом вспомнила о муже, лежащем без чувств в соседней комнате.

— Возможно, кто-то из вас приобрел что-нибудь самостоятельно и ничего не сказал мне об этом? В таком случае, если я позднее об этом узнаю, — тут она посмотрела прямо на Дува, — ему очень сильно не поздоровится.

Никто не вышел вперед. Леди Маккон повернулась к Шиаг:

— Что ж, ладно, тогда я должна еще раз взглянуть на ту мумию. Прямо сейчас, если вы будете так любезны.

Леди Кингэйр провела ее по лестнице, однако наверху Алексия не последовала за хозяйкой дома в комнату, а остановилась в дверях, пристально глядя на мумию, и почувствовала такой сильный толчок, что ей пришлось бороться со странным позывом немедленно развернуться и убежать. Но Алексия, сопротивляясь этому желанию, вглядывалась в иссохшую темно-коричневую, даже почти черную кожу, которая съежилась и приклеилась к древним костям. Рот мумии был приоткрыт, так что виднелись нижние зубы, посеревшие и стертые. Алексия разглядела даже полуопущенные веки над пустыми глазницами. Руки мумии были крестом сложены на груди, словно она противостояла смерти, пытаясь удержать внутри собственную душу.

Ее душу.

— Ну конечно, — выдохнула Алексия. — Как же я могла быть так слепа?

Леди Кингэйр бросила на нее острый взгляд.

— Я все это время думала, что виной всему какое-то древнее оружие, а Коналл считал, что стая подхватила в Египте и привезла сюда неизвестную древнюю заразу. А на самом деле причина в этой мумии.

— Что? Как мумия может превращать сверхъестественных в смертных?

Сопротивляясь ужасной силе, которая толкала ее прочь, леди Маккон прошествовала через комнату, подобрала обрывок бинта и указала на изображенный там символ. Это был сломанный пополам анх. Похожий на крест с кругом из эфирограммы лорда Акелдамы, но надломленный.