С принятием Закона № 13 от 1980 г. значительные изменения произошли в организационно-административной структуре социального обеспечения. Начало ее формированию было положено еще Законом от 1957 г., статья 5 которого предусматривала создание Института национального социального страхования (ИНАС). По закону 1973 г. был создан Высший Совет социального обеспечения, в который вошли руководители ведущих ведомств. Совет в наиболее общем виде определял стратегию государства в социальной сфере. Контроль за его работой был поручен министру по делам молодежи и социальным вопросам. Финансовыми вопросами стал заниматься Фонд социального обеспечения, созданный при Секретариате социального обеспечения ВНК. На уровне муниципалитетов начали действовать муниципальные народные комитеты социального обеспечения, подчиненные ВНК.
Несколько раньше, в 1979 г., был принят Закон об экономических преступлениях, который в понятие общественной собственности включил "собственность государственных и общественных организаций, частных организаций, имеющих общественную ценность, а также предприятия, где реализован девиз "партнеры, а не наемные рабочие". После 1980 г. был принят еще ряд законов, из которых, на наш взгляд, наиболее важными являются законы 1984 г. о национальных меньшинствах и правах личности и закон № 9 (1985 г.) о кооперативах.
Закон № 13 от 1980 г., базировавшийся в основном на ранее принятых документах, внес определенные коррективы в систему социального обеспечения. Они отразили стремление ливийского руководства расширить социальную базу режима, и стали фактором дальнейшего укрепления системы "народовластия".
Ко времени завоевания независимости в 1951 г. Ливия была одной из беднейших стран мира с валовым национальным продуктом (ВНП) на душу населения около 40 долларов, 78 % ливийцев были неграмотными. Последовавшие затем открытие и разработка крупнейших месторождений нефти выдвинули страну в число наиболее динамично развивавшихся государств.
Социальные перемены, происходившие в Ливии с тех пор, прежде всего существенно сказались на росте численности населения. Первая перепись, проведенная в 1954 г., зарегистрировала 1,089 млн. жителей страны. К 1964 г. их число увеличилось до 1,564 млн.(или на 43,7 %), по переписи 1973 г. составило 2,251 млн. (то есть возросло еще на 46,5 %), а по переписи 1979 г. достигло 3,25 млн. чел. Среднегодовой прирост населения стабильно держался на уровне 3,7 %, однако распределялось оно крайне неравномерно, — в основном на плодородной прибрежной равнине. Занимая менее 10 % территории Ливии, эта равнина концентрирует 92 % всего населения, а его плотность достигает здесь местами 200 человек на 1 кв. км. На юге же страны, особенно в Феззане, плотность населения повсеместно составляет менее 1 человека на кв. км. К концу XX века население Ливии превысило 5 млн. чел.
С разработкой нефтяных месторождений и ростом деловой активности наблюдалось интенсивное перемещение населения из сельской местности в города. В 1981 г. городское население составляло 59,6 % жителей страны, сельское— 40,4 %. С 1954 по 1973 гг. наиболее высокие темпы роста численности населения наблюдались в округах Триполи и Бенгази. В Триполи численность населения возросла на 169 % и достигла 820 тыс. чел. Третий по величине город Мисурата (46 тыс. чел.) по переписи 1973 г. стал крупнейшим из восьми городов с числом жителей от 20 до 50 тыс.: Мисурата, Эз-Завия, Дерна, Эль-Бейда, Адждабия, Тобрук, Себха и Эль-Мардж.
В связи с недостатком местной рабочей силы (в Ливии нет безработицы) страна была вынуждена привлекать значительное число иностранных рабочих. В 1964 г. их было всего 17 тыс. чел., в 1975 г. их число увеличилось до 223 тыс., в,1980 г. — до 280 тыс. (39,9 % от всех занятых). Согласно другим данным, в 1980 г. в СНЛАД насчитывалось 518 тыс. иностранцев, а в 1982 г. — 569 тыс., или 18 % всего населения страны. Среди иностранных рабочих 3/4 составляли выходцы из арабских стран, преимущественно из Египта. 80 % всего пришлого населения проживало при этом в городах, причем в Триполи и Бенгази до 68 %.
Общая численность рабочей силы в стране на начало 1982 г. составляла.871,4 тыс. чел., включая иностранцев. Нехватка квалифицированных национальных кадров заставляла покрывать 55 % потребностей национальной экономики за счет привлечения зарубежных специалистов, на оплату труда которых расходовалось около 10 % валового национального дохода. В условиях, когда этот доход вплоть до 1982 г. превышал 20 млрд. долл. ежегодно, ливийцы могли позволять себе роскошь тратить на эти цели около 2 млрд. долл. Но после 1982 г., когда доходы от нефти упали, для них это стало проблемой.
За первое десятилетие революционных преобразований в стране было открыто 220 библиотек и читален, 25 центров по распространению знаний, около 20 национальных культурных центров и 40 спортивных клубов.
В то же время резкое возрастание доходов, не подкрепленных реальным трудом, привело к усилению негативных социальных проявлений, характерных для традиционного и переходного обществ.
Большое распространение получили кумовство и протекционизм. Тема коррупции, казнокрадства, взяточничества не сходила со страниц ливийской печати. Подобные явления охватили весь государственный аппарат, проникли в армию и даже ревкомы, одной из основных обязанностей которых, как отмечал М. Каддафи в момент их создания, "является полное искоренение "дореволюционных болезней": протекционизма, взяточничества и посредничества". "Аз-Захф аль-Ахдар" 2 декабря 1983 г. в статье под заголовком "Прекратить злоупотребления" с возмущением писала: "Среди нас есть такие, кто, будучи отмечен доверием народных масс, расхищает общественное добро, подрывая тем самым это доверие. Они ни в чем не испытывают недостатка — ни в превосходных сигаретах, ни в роскошных автомобилях, ни в детской одежде, ни в пастеризованном молоке. Чего еще не хватает, например, директору магазина, который желает построить скромненький дворец на берегу моря, или солдатам, которые на своих боевых машинах возят собственных овец и верблюдов? Некоторые продают товары по повышенным ценам, вывозят валюту за границу, стремятся получить образование и лечиться за рубежом, хотя и то и другое зачастую можно успешно делать здесь, в Джамахирии. Говорят, что ревкомы призваны устранить перечисленные негативные явления. Однако то, что сейчас делают нынешние члены ревкомов, не соответствует положениям, отраженным в их "зеленом удостоверении". У них — самые современные машины, роскошные виллы. Это подрывает их авторитет среди народных масс".
Сходные процессы наблюдались и в ливийской деревне. Сама программа аграрной реформы, полностью субсидируемая государством, с самого начала предусматривала создание семейных фермерских хозяйств по австралийскому образцу. В социальном плане осуществление этой программы породило класс мелкотоварных производителей.
В начале же 1980 г. в ливийской печати появился ряд статей с критикой такого явления как "неофеодализм". Этот факт признал в своем выступлении в Триполи 22 декабря 1983 г. и Каддафи, отметив существование в деревне лиц, имеющих стада овец, численностью 4–5 тыс. голов. Естественно, что обслуживание крупных хозяйств невозможно без применения наемной рабочей силы. Однако, чтобы не спорить с теорией Каддафи, к этому привлекаются иностранные рабочие, а не ливийцы.
С 1982 г. экономическое положение начало ухудшаться. Сокращение доходов от нефти до 8–9 млрд. долл. в 1985 г. (оценка западных экспертов), сопровождалась примерно четырехкратным уменьшением расходов на импорт, по сравнению с 1980 г., и это не замедлило сказаться на жизненном уровне населения. Многие виды товаров исчезли, количество других резко сократилось. Начались перебои в снабжении яйцами, сливочным и растительными маслом, молоком, рисом, птицей, мясом, появились многочасовые очереди, в том числе и за хлебом.
Все это негативным образом отразилось на положении трудящихся. Начался рост цен (в среднем на 14–15 % ежегодно). Постепенно стал обесцениваться ливийский динар (на "черном рынке" в 1987 г. он обменивался с американским долларом 1:1, в то время как в 1962 г. один доллар равнялся 0,29 лив. дин.), появилась "двойная бухгалтерия" (цены, публикуемые на товары и цены фактические к 1987 г. стали соотноситься как 1:2). В Ливии на прилавках магазинов еще в начале 1980-х годов можно было купить абсолютно все, а некоторые товары, например, сахар, стоили вообще копейки (5 пиастров за 1 кг). Ливия, где революционное руководство ввело государственные дотации на 40 видов товаров первой необходимости и из-за этого они были дешевле, чем в любой другой арабской стране, вдруг ощутила и недостаток средств, и недостаток товаров, и скудость своего повседневного рациона. Многие магазины просто закрыли.
