Затем приступили к деталям. Пытались взять пленного «на пушку». Неоднократно утверждали, что знают решительно все о соединении «К» и что Потхасту остается только подтвердить имеющиеся сведения. Ему предъявляли географические карты, на которых с большой точностью были помечены все мыслимые места укрытий, пути следования и пункты боевого применения флотилий соединения «К». Каждый раз с педантичной тщательностью допрашивающий перечислял все эти места, постоянно повторяя свои вопросы: вы были здесь? Или там? Вы помните это место? А то? А еще какое?

«Оборонительная тактика», к которой прибег Потхаст, была достаточно проста. Он говорил приблизительно следующее: «Если бы я действительно припомнил хотя бы малую часть всего того, о чем вы меня спрашиваете, если бы я мог указать вам тот или иной пункт, что произошло бы тогда? Ваша авиация забросала бы этот пункт бомбами. Таким образом, вы погубили бы моих товарищей. И даже не вы. В конечном счете я сам бы стал их убийцей. А этого вы не можете от меня требовать!»

Пробить эту оборону было невозможно. Допрашивающие офицеры в конце концов сами признали ее незыблемость.

Через шесть недель допросы закончились. Один из чиновников английской секретной службы поставил Потхаста об этом в известность. Затем англичанин, продолжая разговор, сказал:

– А в общем можете себя поздравить. Вы потопили крейсер.

Немец взглянул на него с изумлением. Прошедшие недели были для него серьезной школой недоверия. Он сказал:

– Я этому не верю.

– Простите, почему же вы не верите даже этому?

– Я торпедировал эсминец. Пошел ли он после этого ко дну, не знаю. Во всяком случае, это был не крейсер.

Англичанин чуть заметно улыбнулся.

– Но в ту ночь не был потоплен или хотя бы поврежден ни один из эсминцев или других подобных кораблей союзного флота в бухте Сены. Мы имеем точные сведения.

– Но ведь я различал даже отдельные орудия…

– Да, конечно. Однако вам попался крейсер не из новых. Это был старый «Дрэгон» С той точки, откуда вы наблюдали, он мог показаться крупным эсминцем.

«Значит, это было действительно так» – подумал Потхаст. Да, конечно, ведь и дистанция показалась ему меньшей, чем она была в действительности, торпеда шла к цели гораздо дольше, чем он рассчитывал, и ему даже показалось, что он промахнулся. Да, для эсминца тот корабль был велик, так Потхасту представлялось и с самого начала. Значит, это все же был пусть легкий, но крейсер, настоящий крейсер! Разве Потхаст не ставил себе именно такой цели – вывести из строя одну из этих плавающих артиллерийских батарей? Значит, крейсер!

– Жаль только, – сказал англичанин, – что вы воевали против нас.

– Жаль, – возразил Потхаст, – что мы вообще воюем друг с другом…

Еще дважды соединение «К» посылало флотилии «Негеров» в атаку на союзный флот вторжения: в последнюю треть июля, а также в ночи на 16 и на 17 августа 1944 года. Вероятно, «Негером» был потоплен английский эсминец «Айсис», однако в целом успехи были невелики, а потери с каждым разом возрастали. Противник организовал тщательную оборону, «Негеры» больше его не пугали, потому что главное их преимущество – внезапность – давно уже было утрачено. Оправдывались слова адмирала Гейе:

«Мы должны строить разнообразные и малые по количеству серии. Как только противник найдет пути борьбы с нашим оружием, от этого оружия следует отказаться, чтобы ошеломить врага новым боевым средством совершенно другого рода».

Однако промышленность была уже не в состоянии поспевать за замыслами адмирала. Вместо множества мелких серий она освоила всего с полдюжины типов боевых средств, выпустив их в довольно значительном количестве. Непрерывное применение этих средств оказалось невозможным по упомянутым выше причинам. Фактически лишь одна треть всех изготовленных боевых средств соединения «К» была использована для борьбы с противником.

Пришлось оставить поле сражения и «Негерам». Между тем были проведены успешные испытания по оснащению одноместных торпед балластной цистерной. Это новое штурмовое средство получило название «Мардер». Несколько флотилий «Мардеров» было уже сформировано и направлено в ряд районов, главным образом в Италию. Однако до самого конца войны их так и не пришлось применить, поскольку ни разу не было условий, дававших шансы на успех.

Капитан 1 ранга Фриц Бёме, оперативный инспектор соединения «К» на фронте вторжения, сумел, кроме «Негеров», выпустить против союзного флота в бухте Сены еще одно штурмовое средство, представлявшее собой оружие совершенно другого рода. Это были малые катера с подрывным зарядом в 300 кг, именовавшиеся «Линзе» и весьма существенно отличавшиеся от «Негеров».

1. Катера «Линзе» обладали очень высокой скоростью хода (30 миль в час).

2. Они шли на задание не поодиночке, а звеньями по 3 катера с общим экипажем 5 человек в каждом звене, причем экипажи отдельных катеров звена взаимодействовали между собой.

3. После того как водители взрывающихся катеров покидали свои машины (выпрыгивали в воду), дальнейшее управление этими боевыми средствами осуществлялось на расстоянии со специального катера (с помощью ультракоротковолновых передатчиков).

Имелось еще одно бросавшееся в глаза различие между «Линзе» и «Негерами», не имевшее, правда, ничего общего с тактикой их применения. Если «Негеры» смогли добиться успехов лишь в течение двух первых ночей их применения, а впоследствии результаты их действий были весьма незначительными, то с катерами «Линзе» произошло обратное: только в августе 1944 года они прорвались сквозь охранение противника и потопили ряд судов, в то время как первая попытка их боевого использования провалилась, так как их атака «захлебнулась» в буквальном смысле этого слова.

Произошло все это следующим образом. Когда было получено донесение о том, что на побережье Котантена началась высадка союзников, командиру соединения «К» вице-адмиралу Гейе пришлось решать очень серьезный вопрос: какое штурмовое средство готово к боевому применению? Какая флотилия может первой отправиться в бухту Сены, чтобы вступить в борьбу с противником? Водителям «Негеров» требовалось еще две недели боевой подготовки. Из новых одноместных подводных лодок типа «Бибер» была готова пока всего дюжина учебных единиц. Может быть, катера «Линзе»? Собственно говоря, о них было известно меньше всего, хотя проектироваться они начали гораздо раньше других штурмовых средств. Дело в том, что идея этих катеров реализовалась отнюдь не в недрах военно-морского ведомства. Соединение «К» приняло около 30 готовых взрывающихся катеров от полка «Бранденбург» – диверсионной части специального назначения, находившейся в распоряжении германской контрразведки.

На передаче катеров настоял адмирал Гейе. Он обращался в самые высокие инстанции с требованием «передать осуществление всех боевых операций на море в ведение военно-морского командования».

Верховное главнокомандование вермахта издало соответствующий приказ, после чего полк «Бранденбург» уже не мог противиться передаче взрывающихся катеров в новое подчинение.

И вот они прибыли, и их новые водители, бойцы соединения «К», приступили к опробованию, кружа по Любекской бухте. Можно ли было уже применить это штурмовое средство? «Прибрежные охотники», как называли водителей взрывающихся катеров в полку «Бранденбург», проводили пробные испытания в Лангенаргене на Боденском озере. Там катера себя оправдали. Но как они поведут себя на море? Вылазка «прибрежных охотников» против союзного флота в районе Анцио-Неттунского плацдарма в Италии успехом не увенчалась. Изготовленные из легкой древесины, катера плохо выдерживали морскую качку. И все же предстояло еще раз попытать счастья. Как это часто случалось, соединению «К», этому детищу последнего года войны, пришлось и теперь действовать в самые сжатые сроки. Вторжение уже началось, решался исход войны. Атаковать флот противника следовало всеми имевшимися в наличии средствами.