Леди Ромина помрачнела.

— Он был преднамеренно жесток. Неотразимый, я это поняла. Он старался выставить меня дурочкой в глазах моих друзей. Он знал, что о нас с тобой ходят определенные разговоры, и старался унизить меня.

— И что ты ответила? — спросил лорд Мельбурн.

— На секунду я потеряла дар речи, — ответила леди Ромина, — и тогда он направился к двери, затем оглянулся и рассмеялся отвратительным издевательским смехом — этот смех я с трудом могу описать. «Да, они обручены, — сказал он, — но это ненадолго».

— Ты уверена, что он сказал именно эти слова? — спросил лорд Мельбурн, и тон его был резок и настойчив.

— Да, вполне, — ответила леди Ромина. — Я очень точно рассказываю тебе о том, что произошло.

— Тогда слушай, — сказал лорд Мельбурн с решимостью в голосе. — Мне сейчас же надо ехать. Отправляйся в Лондон, у меня нет времени, чтобы тебя проводить. Я не могу сейчас тебе ничего объяснить, но уверяю, что речь идет о крайне важном деле.

— Почему, Неотразимый, почему? — вскричала леди Ромина, и голос ее поднялся до пронзительной ноты.

Не сказав ни слова в ответ, лорд Мельбурн покинул комнату, и леди Ромина внезапно осознала, что осталась в голубой гостиной одна.

Лорд Мельбурн поспешно шел через холл.

— Экипаж, — приказал он дворецкому, — немедленно подайте экипаж.

— Я приказал подать его к шести часам, милорд, — ответил тот.

— Я должен уехать сейчас, — сказал лорд Мельбурн. — Пошлите за ним кого-нибудь.

Дворецкий щелкнул пальцами, и один из лакеев бросился к входной двери и заспешил в сторону конюшни.

— Вы не желаете переодеться, милорд? — поинтересовался дворецкий.

— Нет, — ответил лорд Мельбурн, — у меня нет времени.

Он надел свою шляпу и стал ждать у дверей, нетерпеливо постукивая ногой, пока из конюшни спешно не прибыла закрытая карета.

Лорд почти сбежал по ступенькам и достиг двери экипажа прежде, чем лакей успел ее открыть.

— В Прайори, — скомандовал он кучеру, — и поскорей!

Застоявшиеся лошади были полны сил, и им потребовалось сравнительно мало времени, чтобы преодолеть расстояние между двумя имениями. Лорд Мельбурн весь путь сидел в напряжении — несмотря на то что подушки сиденья были очень комфортными и мягкими.

Когда они тронулись, он подумал, что было бы весьма разумно взять с собой майора Фостера. Но затем безошибочный инстинкт бывалого солдата, детально разрабатывающего операцию, подсказал ему, что в первую очередь надо убедиться в том, что Кларинда все еще находится в Прайори.

Сама мысль о том, что ее уже не могло быть там, казалась абсурдной, но что-то с ужасающей ясностью говорило ему, что она в страшной опасности.

Невероятным казалось и то, что Николас, который все-таки был рожден джентльменом, мог вовлечь Кларинду в свой развратный и непристойный Клуб Адских Огней. Но ведь он сказал Джеральду Кегану: «Она прелестна и нетронута».

О скольких знакомых женщинах Николас мог сказать такие слова?

Лорд Мельбурн также знал о том, что женщина, которая должна участвовать в церемонии Черной Мессы, приравнивалась к Венере. Обычай требовал, чтобы она была чиста и целомудренна.

Лорд Мельбурн подумал о сэре Джеральде Кегане, и его кулаки непроизвольно сжались. Тот был распутником в самом худшем смысле этого слова, человеком с такой испорченной репутацией, что, несмотря на богатство, он не был допущен в гостиную ни одной знатной дамы.

Он вспомнил о том, что сэр Джеральд слыл любителем очень молоденьких девушек. Он слышал, что в клубе мужчины посмеивались над тем, что сэр Джеральд был завсегдатаем борделей, поставлявших своим клиентам свеженьких деревенских девиц, которых рекрутеры коварно подкарауливали при прибытии почтовой кареты на конечную станцию в Лондоне.

Наивная девушка приезжала в Лондон в поисках работы и тут же страшно терялась от шума и множества людей. Поэтому она была рада, когда ей предлагала помощь почтенная женщина средних лет, которая так быстро доставляла ее в бордель, что девушка не успевала опомниться.

В таких пресловутых заведениях и удовлетворялись извращенные вкусы джентльменов наподобие Джеральда Кегана и Николаев Вернона. Оба они, по мнению лорда Мельбурна, были подлыми натурами, людьми без принципов, совести и чести.

Он так стиснул кулаки, что суставы пальцев побелели. Теперь он очень хорошо знал, что означало неприятное выражение глаз Николаев, которое описала леди Ромина. И теперь он, как никогда, был уверен в том, что слухи о Пещерах Адских Огней не были преувеличены.

Сейчас он узнал, кто финансировал это заведение.

Богатство Кегана было отдано в распоряжение Николаса для проведения раскопок и строительных работ, для закупки необходимой обстановки и, конечно, еды и вина, требующихся в огромных количествах для тех субъектов, которые собирались вступить в члены этого пресловутого клуба.

Именно на деньги Кегана из Лондона доставлялись целые фургоны женщин. Женщин, которые были готовы на все ради золота и выполняли все непристойные требования джентльменов, способных платить так же, как финансируемый Кеганом Николас.

— Боже, если бы я мог знать об этом раньше! — воскликнул лорд Мельбурн.

Но в то же время он понимал, что, как он уже говорил майору Фостеру, ему нужны были доказательства для того, чтобы действовать.

«Но возможно, — спросил его тихий внутренний голос, — но возможно, что доказательством была лишь сама Кларинда?»

«Это смешно, это немыслимо!» — отвечал ему здравый смысл, и все же инстинкт подсказывал лорду, что Кларинда находится в смертельной опасности.

Она была наивна и прелестна и, несомненно, навлекла на себя ненависть Николаев Вернона, потому что стала наследницей земель и состояния, которых он был лишен.

"Почему я не смог предугадать того, что могло случиться? — спрашивал себя лорд Мельбурн. — Я бы забрал ее из Прайори, где ее некому защитить, кроме умирающего дяди и нескольких старых слуг.

Я должен был охранять ее сразу же после того, как тот подслушивающий лакей умчался с донесением в Лондон!"

Он уже забыл о том, что говорил себе, будто все это его не касается; забыл, что не хотел вмешиваться в чужие дела; забыл, что только сегодня утром он решил, что сразу же после кончины сэра Родерика его роль будет исчерпана и он не будет больше интересоваться дальнейшей судьбой Кларинды.

Теперь он знал, что должен спасти ее, спасти от столь страшной опасности, что он даже не мог ясно представить ее себе или описать словами.

Лошади скакали очень быстро, но он погонял их из открытого окна кареты.

— Быстрей, — командовал он кучеру, — еще быстрей!

Они пронеслись по главной аллее Прайори с такой скоростью, что карету швыряло на ходу, словно в бушующем море. Не успела она остановиться у подъезда, как лорд Мельбурн, опередив лакея, выскочил из нее и бросился к дверям.

У входа уже стоял Бейтс.

— Слава богу, что вы приехали, ваша светлость!

— Что случилось? Где мисс Кларинда? — требовательно спросил лорд Мельбурн.

Тут же выбежала Роза, слезы текли по ее щекам, а глаза были красны от слез.

— О, ваша светлость, мистер Николас ее увез. Она шепнула мне, когда я надевала на нее накидку: «Скажи его светлости о Пещерах».

— Пещеры, — повторил лорд Мельбурн. Он знал, что услышит о них. — Давно ли они уехали? Пошла ли с ним мисс Кларинда по своей воле?

— Мне показалось, что у нее не было выбора, — ответила Роза. — С мистером Николасом был еще один джентльмен средних лет, который был похож — пусть ваша светлость простит меня — на развратника.

— Я знаю, о ком ты говоришь, — коротко бросил лорд Мельбурн.

— Мисс Кларинда была очень бледна, — продолжала Роза. — Она высоко держала голову, но, я уверена, ей было очень страшно. Она нашла предлог, что розы на ее платье плохо держатся, и, когда я наклонилась к ней поближе, смогла шепнуть мне эти слова, но я видела, что руки ее так дрожали, что она вряд ли. смогла бы сама закрепить цветы на месте.