– Да, нет, – без тени улыбки отвечал Тэд Мэллори. – Вы просто не присмотрелись как следует. Это не мороженое, а ядовитые актинии.

И мы со вкусом начали перебирать все неприятные вещи розового цвета. В баре я встретил Рика Корри и Максима Хога, к тому времени мне уже все казалось здесь замечательным и интересным. Похоже из-за того, что все посчитали меня тщательно замаскировавшейся знаменитостью. Что интересно: я вдруг понял, что мне нравится такое времяпрепровождение, и это меня слегка обескуражило. До того дня я не понимал, как важна для человека компания просто благожелательных и веселых людей. Правда, работа магида вынуждает меня быть скрытным, но не обязательно же из-за этого становиться анахоретом! Рик Корри куда-то сбегал, вернулся расстроенный и сказал:

– Опять это Мервин Турлесс. Ну до чего нудный тип!

– Что он опять ? – скривился Максим.

– Думаю, я его умиротворил. Но это стоило организации аж сорок фунтов.

– Это за что же сорок фунтов? – пожелал знать Максим. – Этот ужасный человек здесь только четыре часа. Вы, что, платите ему по десять фунтов в час?

– Да, нет, конечно. Просто я заселил Мари Мэллори в его номер, – объяснил Корри. – Тетка у нее сглупила, забыла ей заказать. Когда я нашел младших Мэллори, Мари выглядела так, словно сейчас заплачет. В общем, я ее пожалел, а Турлесс сильно опаздывал, и я переместил его в гостинцу на станции. Потому что здесь остались только номера для издателей – ни один до сих пор еще не явился, между прочим – короче, я взял такси и повез Турлесса и каких-то неожиданно явившихся хорвата и русского в станционную гостиницу. Я проверял там все номера! Они такие же хорошие, как и здесь, честное слово! Но Турлесс немедленно вернулся сюда в другом такси, заявил, что у него в номере душ не работает, и потребовал заплатить за такси. Короче, приходится платить за то, что он катается сюда на такси.

– Не страшно. Тут расстояние всего ярдов сто, – сказал я.

– С этим односторонним движением приходится крюк делать, – пояснил Максим. – Но сорок фунтов … Рик, он что весь день катается туда и обратно?

– А еще у него своя машина есть, – добавил Корри. – Это он мстит за то, что я отдал его номер в этой гостинице. Я, сказать по правде, сначала не считал, сколько раз он гонял такси туда-сюда. Сегодня он прискакал на эзотерику и пожелал, чтобы такси ожидало его целый час. Я полагаю, что надо умерить его аппетиты.

– Если он хочет и дальше кататься на такси, пусть придет ко мне, – сказал Максим. – А то я его на велосипед пересажу.

Корри кивнул и снова куда-то понесся.

Я глянул в зеркала на той стороне бара и заметил Мари Мэллори. Она меня тоже увидела, а мы обменялись взаимно недружелюбными взглядами. Мари выглядела довольно мрачной – думаю, это ее обычное выражение лица, и оно хорошо сочетается с глухим прерывистым голосом. Но она поработала над внешним видом, почти ничего от сумасшедшей ведьмы, которую я встретил на мосту, не осталось. Теперь на ней был вполне приличный кожаный жакет и новые джинсы. И, похоже, она что-то сделала со своими волосами. Ее прическа все еще напоминала куст. Но теперь это был ухоженный и подстриженный куст. Впридачу, Мари Мэллори обзавелась новыми очками. За мои деньги она изменилась почти до неузнаваемости. Стала почти похожей на нормального человека. Я видел, как к ней подошел Рик Корри, потом он сбегал за напитками и снова сел около Мари. Мне показалось, что она ему понравилась. Не понимаю подобных вкусов.

– Турлесс всегда такой утомительный? – спросил я у Максима немного забеспокоившись.

– Почти всегда, – ответил он. – Суть проблемы с том, что он действительно отличный писатель. И поэтому считает, что может себе позволять что угодно. Но я не думаю, что он в принципе такой. Похоже, есть что-то, что его очень сильно мучает. Я хочу, чтобы кто-нибудь… О, Зинка! Какие люди! Вы уже знаете, что у нас тут Мервин Турлесс выкинул?

Зинка – не самое распространенное в мире имя. Я с недоверием повернулся на своем табурете. И конечно увидел Зинку Феарон, магида, в темно-красном одеянии на безупречной фигуре. Когда-то давно у меня с ней было любовное приключение. На днях я получал известие от Зинки – она работает за несколько миров дальше от империи Корифоидов. Что она-то здесь забыла? Пока Максим заказывал ей пинту ее любимого сидра, я наклонился и спросил ее об этом.

– И я тебя люблю, Руперт, – сказала она. – Я в отпуске. Я каждый год провожу пару дней в «Курсе фантазии». Отложила все свои дела и отправилась отдыхать. Твой брат Си поможет, если без меня возникнут какие-то чрезвычайные ситуации. Ты здесь по работе? Видимо, да. Не могу сказать, что для тебя такие сборища в порядке вещей.

– Успокойся, мне здесь уже почти что нравится, – сказал я.

– Отлично, – сказала она. – Если что случится – я рядом. Даже можешь не просить специально.

Тут Максим вернулся с ее сидром, и мы снова принялись обсуждать Турлесса, особенно его появление на церемонии открытия – редко кто способен выставить себя в таком дурацком виде.

– Мужской климакс, не иначе, – сказала Зинка сердито. – Я его осажу.

Я понадеялся, что у нее это получится. Итак минус еще один кандидат. Я поднял глаза и увидел, что Мари Мэллори осаждает кошмарная баба, видимо по ошибке принявшая оранжевую палатку за одежду.

– Кто это ужас в апельсиновом? – спросил я у Зинки. Она посмотрела и сердито стукнула кружкой по столу.

– Сейчас я вернусь. Тэнси-Энн снова заловила новичка.

Она и правда вернулась через минуту. Очень быстро справилась – Тэнси-Энн улепетнула с громкими криками. Мари Мэллори тоже исчезла.

– Тэнси-Энн? – спросил я с ужасом.

– Фамилия Фиск. Американка. Ничего страшного. Просто псих. Ты можешь ссудить меня десятью фунтами?

– Конечно, – сказал я. Вот ведь не везет! Похоже, второй кандидат еще хуже первого. – Ты без денег?

Она убедилась, что Максим отошел и с кем-то разговаривает, после чего быстро сказала:

– У меня не будет земных денег до тех пор, пока я не продам что-нибудь в комнате дилеров.

Одним словом, я занял ей денег, потому что сам прекрасно знаком с этой проблемой. В общем, я провел довольно приятный вечер, если не считать того, что потерял двух вероятных кандидатов в ученики.

Пока я ехал в лифте наверх, вся моя натура протестовала против того, чтобы сделать миссис Фиск своей ученицей. Если только она не была на самом деле гораздо нормальнее, чем выглядела. Из двух ведьм, я бы скорее предпочел Мэллори. Она хотя бы вменяема. Я все еще надеялся, что характер Мервина Турлесса может смягчиться, когда он получит волшебный дар – то, что делает человека потенциальным магидом. Но очень плохо, когда человек с таким даром не понимает, как его использовать. Я сам когда-то доставил немало хлопот, когда меня решили сделать магидом. Мой брат Уилл тогда коротко охарактеризовал меня как «маленького засранца». Видимо, так оно и было, как я сейчас понимаю. Я хмуро подумал, что и ужасную миссис Фиск дар может изменить в лучшую сторону. А может и нет.

Я прошел по крайней мере один зеркальный поворот, когда понял, что тут что-то не так. Моя комната была не там, где я предполагал ее найти. Согласно табличкам на стенах номер 555, где я жил, должен был находиться за следующим поворотом. Я повернулся и пошел назад к лифтам. А потом дальше. Идти стало невероятно трудно, потому что теперь я шел по часовой стрелке. Кто бы ни использовал здешнюю магическую силу, он явно использовал запрещенные приемы. Мне это очень не нравилось. Я с трудом преодолел еще один поворот. Кто-то установил направление движения и не потрудился потом убрать это. Какая небрежность! Здесь можно было попасть в самый настоящий водоворот противоречивых сил. Я стоял в углу и пытался разобраться, что же тут натворили. Точка магической силы находилась как раз под гостиницей. Как ни странно вне здания, в городе, сила почти не расходилась. Но в углу, где я стоял, она буквально била по ногам. Похоже, как раз здесь силы должны были быть спокойны, вроде глаза шторма. Но кто-то не посчитался с магическими законами и все здесь нарушил. Я мог различить два сильных магических вмешательства – независимых друг от друга. Магия протестовала против неправильного применения, вот почему здесь она почти сбивала с ног. В Верховной палате должны заинтересоваться этим делом. Я постарался все сгладить так осторожно, как только мог. И после этого лег спать.