В последние – весьма примечательные – месяцы своей жизни Кеннеди даже размышлял о смене курса в отношении правительства Кастро, а ведь именно он так осложнил отношения с этой страной своей категорически неправильной политикой. Но, так же как и в случае с Вьетнамом, когда он, готовясь к выводу войск, цеплялся за мечту о победе, Кеннеди санкционировал новый раунд диверсий ЦРУ против Кубы, не теряя в то же время надежды на дружбу и мир с Фиделем Кастро. Его двойственность в отношении к Кастро отражала, как в капле воды, его двойственность по отношению ко всей Латинской Америке. Он говорил о демократии и реформах, продолжая в то же время помогать удержаться у власти жестоким диктаторским режимам, и даже поддержал военный переворот в Гватемале в марте 1963 года.

И все же Кеннеди начал пересматривать политику США в отношении Латинской Америки. В апреле 1963 года корреспондент телеканала ABC News Лиза Говард взяла интервью у Фиделя Кастро и сообщила, что кубинский лидер настроен на нормализацию отношений с США в случае, если сама Америка в этом заинтересована. Американская разведка знала, что Кастро разочаровался в СССР после его капитуляции во время Карибского кризиса и искал способы уменьшить зависимость от своего прежнего союзника. В сентябре 1963 года Кеннеди попросил журналиста и дипломата Уильяма Эттвуда оценить возможность восстановления отношений с руководством Кубы. И хотя посол США в ООН Эдлай Стивенсон уполномочил Эттвуда «попытаться установить контакты» с кубинским послом Карлосом Лечугой по вопросам диалога с Кастро, он также с сожалением добавил, что «за Кубу по-прежнему отвечает ЦРУ», поэтому ни на что особенное рассчитывать не стоит ¹⁷¹.

Между Эттвудом и Лечугой состоялись несколько конструктивных бесед, однако просьба Эттвуда о встрече с Кастро удовлетворена не была, поскольку такая встреча не была бы «полезной в нынешней ситуации». Кеннеди попытался зайти с другой стороны. Французский журналист Жан Даниэль, старый друг Эттвуда, собирался взять у Кастро интервью. Эттвуд попросил его перед этим взять интервью у Кеннеди. В этом интервью Кеннеди отозвался о Кубинской революции с неожиданной симпатией:

За три недели Даниэль объездил почти всю Кубу, но так и не смог взять интервью у Кастро. Когда Даниэль уже собирался уезжать, Кастро неожиданно пришел к нему в гостиницу. В ходе шестичасовой беседы он интересовался всеми подробностями разговора Даниэля с Кеннеди. И хотя Кастро критиковал действия Кеннеди столь же сильно, как Кеннеди критиковал его, он тоже надеялся начать отношения с чистого листа. Всего за два дня до убийства Кеннеди Кастро заявил:

Всего через год после Карибского кризиса с Джеком[108] Кеннеди, старым солдатом холодной войны, произошли значительные изменения. Они с Н. С. Хрущевым предприняли шаги к разрядке напряженности в холодной войне, которые казались немыслимыми ни в октябре 1962 года, ни на протяжении всех предыдущих 16 лет. Они были врагами, в любой момент готовыми к броску. 7 ноября губернатор Нью-Йорка Нельсон Рокфеллер объявил о своем намерении участвовать в праймериз Республиканской партии по выдвижению кандидата на президентский пост. В последующие две недели он подвергал политику Кеннеди постоянным нападкам. Он обвинял Кеннеди в мягкости по отношению к коммунизму. Президент «наивно полагал», что советское руководство «благоразумно, готово к компромиссам и стремится к фундаментальному урегулированию с западными странами». В результате «наша безопасность была подорвана». Он не остановил агрессию коммунистов в Лаосе. Он не смог предоставить воздушную поддержку во время вторжения в заливе Свиней и «безразлично наблюдал за строительством Берлинской стены». А Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах «глубоко шокировал» европейских союзников США¹⁷⁴.

Но гнев Рокфеллера не шел ни в какое сравнение с той яростью, какую испытывали ЦРУ и КНШ, руководство которых Кеннеди постоянно раздражал с самого начала своего президентства. Летом 1962 года Кеннеди прочел сигнальный экземпляр будущего бестселлера Флетчера Нибела и Чарльза Бейли «Семь дней в мае», в котором рассказывалось о военном перевороте в США. Идея романа пришла в голову Нибелу во время интервью с генералом Кертисом Лемеем. Кеннеди тогда сказал одному своему другу:

По мнению многих руководителей армии и разведки, Кеннеди совершил гораздо больше трех предательств. Так, он был виноват в том, что отступил из залива Свиней, ослабил ЦРУ и сменил его руководство, отказался от вмешательства в Лаосе и сделал там ставку на нейтралистов, заключил Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах, планировал уйти из Вьетнама, заигрывал с идеей окончания холодной войны, прекращения космической гонки, стимулировал национализм в странах «третьего мира», а также – о, ужас! – достиг разрешения Карибского кризиса путем переговоров.

22 ноября 1963 года, до того как Кеннеди сумел воплотить их общую с Хрущевым мечту о перестройке всего мира, его жизнь оборвали пули убийцы на улицах Далласа. Возможно, убийц было несколько. Возможно, мы никогда не узнаем ни о мотивах этого убийства, ни о том, кто за ним стоял. Комиссия Уоррена постановила, что Ли Харви Освальд был убийцей-одиночкой. Член комиссии Джон Макклой настаивал на том, чтобы доклад комиссии был одобрен единогласно, хотя четверо ее членов: Ричард Рассел, Хейл Боггс, Джон Шерман Купер и сам Макклой, – испытывали серьезные сомнения относительно стрелка-одиночки и магической пули[109]. Линдон Джонсон и губернатор Джон Коннели, который также был ранен, тоже сомневались в результатах расследования, как и Роберт Кеннеди. Общественность сочла доклад неубедительным.