Развязав насилие в Центральной Америке и Карибском бассейне, Рейган окончательно разрушил жизнь американских рабочих и бедняков, бросив их на алтарь могучего наращивания вооружений, которое поддержали более 50 членов Комитета по современным угрозам, занявших посты в правительстве. Незадолго до выборов 1980 года бывший министр обороны Мелвин Лэйрд предупредил, что «чрезмерное увеличение расходов на оборону» – это «худшее, что может произойти с Соединенными Штатами»⁵⁰. Рейган игнорировал его предостережение, выстроив свою кампанию на фантазии о том, что американская армия слаба и уязвима перед нападением СССР. Он заявлял, что «сегодня мы находимся в большей опасности, чем после Перл-Харбор». «Наша армия абсолютно неспособна защитить свою страну», – говорил Рейган⁵¹.

Рейгановская тактика запугивания работала. К 1985 году он невероятно взвинтил военные расходы – на целый 51 % по сравнению с 1980-м. Чтобы собрать нужную сумму, на 30 % урезали запланированные внутренние программы, выкачав для военных 70 миллиардов долларов⁵².

Сенатор Говард Метценбаум похвалил главу бюджетного управления Дэвида Стокмена за его ловкость в урезании бюджета. «Но, – добавил он, – я также считаю вас жестоким, негуманным и бесчестным человеком». К 1983 году 408 тысяч семей с несовершеннолетними детьми полностью лишились поддержки, а для других 299 тысяч помощь была сокращена. Рейган заставил конгресс на 2 миллиарда урезать 12-миллиардный бюджет продовольственных талонов и на миллиард 3,5-миллиардный бюджет школьных обедов. Под нож пошел и бюджет медицинской помощи нуждающимся, детского питания, социального жилья и энергетических резервов. Федеральное финансирование населенных пунктов было уменьшено почти вполовину⁵³. В то же время, развязав войну против бедняков, Рейган снизил налог на богатство с 70 % на момент прихода к власти до 28 % к концу президентства.

С конвейеров сходили новые, усовершенствованные системы вооружений, включая долго находившиеся в разработке и чрезвычайно дорогостоящие ракеты MX, постоянное передвижение которых значительно снижало их уязвимость первым ударом со стороны СССР. Рейган знал, что СССР, чья экономика находится в состоянии застоя, будет очень трудно сохранять темп гонки вооружений.

Ядерный бюджет рос стремительно. В 1981 году Джордж Кеннан, архитектор американской политики «сдерживания», раскритиковал бездумное наращивание ядерных вооружений: «Мы штампуем боеголовку за боеголовкой, ракету за ракетой. Достигаем все новых уровней разрушительности. Делаем это бесконтрольно, практически неосознанно, как жертвы гипноза, как люди, попавшие в ловушку собственных сновидений, как лемминги, спешащие к обрыву»⁵⁴.

Но Рейган и Буш, развертывая новый виток гонки ядерных вооружений, вовсе не были «загипнотизированы». Они отказались от общепринятого мнения, что ядерная война приведет к взаимному уничтожению, и начали готовить победу в такой войне. Этот подход поддерживали ядерные экстремисты вроде Колина Грэя и Кита Пейна, объявивших в 1980-е годы, что «США должны подготовиться и нанести поражение СССР». Они полагали, что война может стоить жизни 20 миллионам американцев. Ключом к выживанию при ядерном ударе они считали эффективную структуру командования и управления, которая помогла бы предотвратить хаос и сохранить линии коммуникаций. Военные называли это «три К»: командование, контроль и коммуникации⁵⁵. Рейган сделал все, чтобы убедить американцев в правильности такой стратегии. В качестве доказательства он ссылался на всеобъемлющую программу гражданской обороны СССР, хотя в действительности такой программы не существовало.

В генеральном плане Пентагона на 1984–1988 годы говорилось, что лишь оборона Северной Америки и Западной Европы является более важной, чем оборона Ближнего Востока:

Для воплощения этих планов в жизнь США потратили миллиард долларов на модернизацию военных баз в регионе, а также разместили крылатые ракеты с ядерными боеголовками близ итальянского города Комизо. Оттуда ракеты могли поражать цели на Ближнем Востоке. Происходило это все в разгар ирано-иракской войны. Соединенные Штаты предоставили Ирану оружие, что позволило тому переломить ситуацию и в середине 1982 года начать наступление на Басру, второй по величине город Ирака. Но затем мнение администрации изменилось, и было решено «любым необходимым и законным способом» предотвратить победу Ирана. Это сделали, прекрасно зная о том, что Ирак применяет химическое оружие. 1 ноября один из высших чиновников Госдепартамента Джонатан Хоув сообщил госсекретарю Шульцу, что Ирак «практически ежедневно применяет боевые отравляющие вещества (БОВ)». В декабре 1983 года Рейган направил в Багдад своего специального представителя Дональда Рамсфелда, чтобы тот встретился с Саддамом Хусейном. Американское посольство сообщало, что Саддам был «нескрываемо рад» визиту Рамсфелда и письму от президента. Рамсфелд заверил Саддама, что США сделают все возможное для прекращения поставок оружия в Иран⁵⁷.

В марте следующего года Рамсфелд нанес Саддаму новый визит, одной из целей которого было убедить Саддама, что главной целью США является победа над Ираном, а не наказание Ирака за применение химического оружия. Говард Тайхер, эксперт СНБ по Ираку во времена Рейгана, позднее дал письменные показания под присягой, что Соединенные Штаты «активно поддерживали в войне иракскую сторону, предоставляя ей миллиардные кредиты, направляя в Ирак агентов разведки и военных советников, а также постоянно наблюдая за продажей оружия третьими странами, чтобы убедиться в том, что у Ирака есть все необходимые ему вооружения». Более 60 офицеров Разведуправления Министерства обороны США (РУМО) оказывали иракцам помощь в планировании боевых операций. Тайхер сообщил, что Кейси использовал некую чилийскую компанию для поставок кассетных бомб, с помощью которых можно было бы эффективно отражать массированные атаки иранцев⁵⁸. Американские, английские и западногерманские производители оружия с готовностью удовлетворяли растущие потребности Ирака. С разрешения комитета по торговле американские компании поставили в Ирак штаммы сибирской язвы, которые впоследствии были использованы в иракской программе по созданию биологического оружия, а также инсектициды, которые могли быть использованы для создания БОВ. В феврале 1984 года иракские военные нагло объявили, что «захватчикам следует помнить о том, что на каждого вредителя найдется свой инсектицид, и сколько бы насекомых ни прилетело, у Ирака инсектицидов хватит на всех»⁵⁹.

Иран затребовал расследования по линии Совета Безопасности ООН. США хранили молчание несколько месяцев, несмотря на то что их собственная разведка подтверждала обвинения Ирана. Критиковать Ирак за применение химического оружия они начали лишь в марте. Но когда Иран внес в ООН резолюцию с осуждением Ирака, посол США Киркпатрик уговорила другие страны не принимать «никаких решений». По предложению иракского посла в марте США сыграли на опережение, огласив в Совете Безопасности президентское послание, в котором осуждалось применение химического оружия, но вина Ирака не упоминалась ни разу. В ноябре 1984 года США восстановили дипломатические отношения с Ираком. И применение химического оружия растянулось не просто до конца войны с Ираном. В конце 1987 года иракские ВВС начали применять его против собственных граждан – курдов, обвиненных в пособничестве Ирану. Кульминацией кампании против мятежных деревень стала химическая атака на Халабджу в марте 1988 года. Несмотря на всеобщее возмущение в США, в том числе многих членов правительства, помощь американской разведки Ираку в 1988 году стала еще более интенсивной, а в декабре правительство разрешило продажу стране инсектицидов на общую сумму в 1,5 миллиона долларов. Инсектициды производились компанией Dow Chemical – главным поставщиком напалма во время вьетнамской войны.