Внешнеполитическая команда Буша включала Джеймса Э. Бейкера III в качестве госсекретаря, Дика Чейни в качестве министра обороны и генерала Брента Скаукрофта в качестве советника по национальной безопасности. Вторым номером Скаукрофт взял Роберта Гейтса. Заместителем министра обороны по политическим вопросам стал Пол Вулфовиц.

Перед своим выступлением на Генассамблее ООН Горбачев обратился к Рейгану и Бушу за поддержкой в вопросах контроля над вооружениями и вывода войск. Но советники Буша по-прежнему относились к его предложениям со скепсисом, а ЦРУ, чьи разведывательные возможности очень снизились после многолетнего засилья правых, попросту не разобралось в происходящем. Как признавал в своих мемуарах Гейтс, «американское правительство, включая ЦРУ, и представить себе не могло всей исторической важности происходившего в январе 1989 года¹⁵. Поэтому с наибольшим недоверием к инициативам Горбачева отнеслись именно Гейтс и Чейни, ставшие искать пути достижения преимуществ из-за его желания реформировать советскую систему. В целом нежелание Чейни сотрудничать с Горбачевым победило. Чейни был противником проведения предыдущего саммита, опасаясь, что инициативы Горбачева подорвут решимость Запада. Буш предпочел стратегию дальнейшего подрыва советской военной мощи. Горбачев призывал к уничтожению тактического ядерного оружия в Европе, что горячо поддерживали большинство европейцев. Буш ответил ему предложением вывести 325 тысяч советских солдат в обмен на 30 тысяч американских. После этого Буш и Горбачев не встречались больше года.

Пренебрегая Советским Союзом, Буш продолжал разыгрывать китайскую карту, расширяя экономические и политические связи, установленные Рейганом с руководством КНР, которое помогло свергнуть просоветские правительства в Афганистане и Камбодже. Как бывший посол в Китае, Буш стремился сохранить с этой страной близкие отношения. Но его планы были фактически разрушены жестоким разгоном демонстрации сторонников демократических реформ в Пекине. На глазах телезрителей всего мира Народно-освободительная армия убила 3 тысячи демонстрантов на площади Тяньаньмэнь и ранила еще 10 тысяч. Однако Буш был против принятия жестких мер в отношении китайского руководства. Изначально он даже был против принятия закона, разрешавшего 43 тысячам китайских студентов остаться в США после истечения их годовых виз.

Горбачев надеялся восстановить советскую экономику, которая начала устаревать еще в конце 1970-х годов. Он понимал, что СССР больше не может позволить себе продолжать войну в Афганистане, поддерживать союзников в странах третьего мира и тратить на военные нужды более 30 % ВВП и более половины бюджета. Советское руководство решило сократить свои расходы. Оно прекратило поддержку кубинских солдат в Анголе и Эфиопии и вьетнамских – в Камбодже. В начале 1989 года СССР вывел свои войска из Афганистана. Страны третьего мира больше не казались столь же многообещающей сферой влияния, как 10 лет назад. Жители СССР устали от дорогостоящих и необдуманных авантюр. Афганская война унесла жизни 14 тысяч советских солдат и сотни тысяч афганцев, истощила ограниченные ресурсы и привела к росту антикоммунистических настроений среди мусульман по всему миру. Неустойчивая советская экономика больше не казалась жизнеспособной моделью развития. Сытый по горло репрессивной и дорогостоящей политикой многих союзников СССР в странах третьего мира, противившихся его требованиям смены курса, Горбачев предложил, чтобы США и СССР прекратили вмешиваться в дела таких государств и позволили им решать свои противоречия мирным путем.

На московском саммите в мае 1988 года Горбачев предложил Рейгану подписать совместную декларацию о мирном сосуществовании и отказе от военного вмешательства во внутренние дела других стран. Рейган отверг это предложение. Но это не помешало Горбачеву подписать акт в одностороннем порядке. Историк Одд Арне Вестад так описывает значение этой смены курса: «Горбачев и его советники… поняли важность права наций на самоопределение вне зависимости от желаний лидеров великих держав ХХ века. У советского президента возникло то, о чем говорили и либералы, и революционеры с самого начала века, – твердая и идеалистическая приверженность идее того, что люди по всему миру имеют право сами решать свою судьбу без иностранного вмешательства»¹⁶.

Но Соединенные Штаты не только не приняли этого принципа, они всячески стремились подорвать его основы и использовать карт-бланш, который Горбачев дал им в странах третьего мира. США продолжили подогревать исламский радикализм. Многие из поддерживаемых американцами джихадистов, сражавшихся против Советов в Афганистане, присоединились к исламистским движениям в Чечне, Боснии, Алжире, Ираке, на Филиппинах, в Саудовской Аравии, Кашмире и многих других регионах. Межнациональные и племенные конфликты вспыхнули в Африке и на Балканах.

Горбачев призывал восточноевропейские правительства принять дух перестройки. В апреле 1989 года правительство генерала Войцеха Ярузельского согласилось провести выборы. В июне кандидаты от федерации профсоюзов «Солидарность» при тайной поддержке ЦРУ с большим отрывом победили на выборах коммунистов, которые мирно отошли от власти, согласившись участвовать в возглавляемом «Солидарностью» коалиционном правительстве. В отличие от Венгрии в 1956 году и Чехословакии в 1968-м СССР никак не вмешался в ситуацию. В мае Эстония и Литва объявили о своем суверенитете. В июле к ним присоединилась Латвия. Горбачев продолжал поощрять реформы. В конце июля министр иностранных дел Э. А. Шеварднадзе объяснил госсекретарю Бейкеру, почему Советы приняли эти изменения: «Если бы мы применили силу, это был бы конец перестройки. Это было бы провалом. Конец всех надежд на будущее, всего, что мы пытались сделать, наших попыток создать новую систему, которая будет построена на общечеловеческих ценностях. Если бы была использована сила, это означало бы триумф врагов перестройки. Мы были бы не лучше своих предшественников. Мы не могли отступить»¹⁷.

Этому примеру последовали и другие восточноевропейские страны. В октябре правившие в Венгрии коммунисты объявили себя социал-демократами и установили в стране республику[144]. В том же месяце, после визита Горбачева в Берлин, протестующие вынудили Эриха Хонеккера уйти в отставку. И наконец, 9 ноября 1989 года восточные и западные берлинцы начали вместе рушить Берлинскую стену, ненавистнейший из символов холодной войны. Советник Горбачева по внешнеполитическим вопросам Анатолий Черняев записал в дневнике: «Берлинская стена пала. Закончилась целая эра в истории социалистической системы… Это конец наследия Ялты [и] сталинизма… Это сделал Горбачев… Он ощутил течение истории и помог направить ее в нужное русло». Но до окончания перемен в Европе было еще далеко. Чешский парламент ответил на демонстрации и всеобщую забастовку избранием поэта Вацлава Гавела на пост премьер-министра. В Восточной Европе коммунистические правительства теряли власть одно за другим. Мир смотрел на это и не верил. По социалистическому лагерю прокатилась мирная революция – его граждане, уставшие от репрессивных правительств и нелепой бюрократии, требовали лучшей жизни. Горбачев отказался от долго бытовавшего мнения, что контроль над Восточной Европой является ключевым для безопасности СССР. Он верил, что отказ от расходов на поддержку старых коммунистических режимов в восточноевропейских странах позволит СССР и его союзникам быстро создать систему гуманного и демократического социализма.