Размышляя о своих родителях, Рокуэйна подумала, что, должно быть, маркизу нужно встретить колдунью, чтобы забыть обо всех женщинах, кроме одной.

В то же время она понимала, что при всей своей мягкости и доброте Кэролайн не сможет быть такой колдуньей и, следовательно, после свадьбы маркиз не замедлит вернуться к сирене с рыжими волосами и зелеными глазами, а Кэролайн в одиночестве будет сидеть дома.

По слухам, именно такую жизнь были вынуждены вести многие жены аристократов.

«Как мне спасти ее?» — спрашивала себя Рокуэйна и не находила ответа.

Рокуэйна доехала до границы поместья герцога, где начинался участок Фэрли, и начала осматриваться вокруг в надежде увидеть Патрика.

По поручению отца юноша не только занимался лошадьми, но и следил за работниками. Он считал, что должен хорошо знать хозяйство, потому что, когда настанет время самому управлять поместьем, ему придется рассчитывать только на свои силы.

Рокуэйна подумала, что ее отец наверняка поступил бы так же по отношению к ней, будь у него настоящее поместье.

Но брат выделил ему лишь небольшой особняк, так что и следить, собственно, было не за чем, поэтому они с женой часто ездили в Лондон, хотя и сознавали, что столичная жизнь им не по средствам.

«Каждый человек должен трудиться, ведь безделье ведет к греху», — думала Рокуэйна.

Она уже почти добралась до Грейнджа, небольшого, но весьма привлекательного дома, когда, к радости своей, увидела направлявшегося к ней Патрика.

Патрик воскликнул:

— Рокуэйна! Что ты здесь делаешь?

— Кэролайн нужно непременно увидеться с тобой, — задыхаясь, ответила девушка. — Это очень, очень важно!

— А что случилось?

В тоне Патрика сквозила озабоченность, и Рокуэйна подумала, что он, будучи человеком сообразительным, возможно, догадался о причине столь неотложной встречи.

— Думаю, будет лучше, если Кэролайн сама тебе все расскажет.

Она повернула лошадь, и Патрик поскакал рядом.

— Прошу тебя, скажи, Рокуэйна.

— Кэролайн в отчаянии: герцог сообщил ей, что послезавтра приезжает маркиз Куорн и он намерен просить ее руки.

От этой неожиданной новости Патрик ахнул.

— Маркиз Куорн? Не может быть!

— Но это так!

— Как она может выйти за человека…

Он осекся, а затем уже более спокойно сказал:

— Именно этого я опасался, когда она уехала в Лондон, но я не ожидал, что она захочет выйти именно за маркиза Куорна!

— Я понимаю тебя, — ответила Рокуэйна, — но ведь ты знаешь, какого мужа ищет для дочери герцогиня.

— Конечно. Не сомневаюсь, что ее светлость предпочла бы принца-регента, если бы он не был женат!

Патрик сказал это с такой горечью, что Рокуэйне захотелось успокоить его.

— Постарайся не расстраивать Кэролайн еще больше. Ты же знаешь, как она любит тебя.

— А я люблю ее! Но я прекрасно понимаю, что ее родители никогда не разрешат нам пожениться!

Они помолчали, затем Рокуэйна сказала:

— Видимо, ты слабовольный, раз так легко сдаешься!

Патрик сердито взглянул на нее.

— Что ты хочешь этим сказать?

— В сказках принцы покоряют высочайшие горы, опускаются на дно моря и побеждают драконов, чтобы спасти любимую женщину.

— Это только в сказках.

Но затем другим тоном Патрик спросил:

— Ты сказала «спасти». Ты имеешь в виду, что я должен спасти Кэролайн?

— Ты сам должен решить. Скажу только, что, судя по тому, что говорят о маркизе, более неподходящего мужа для Кэролайн найти невозможно!

— Ты права! Конечно, права! Но что я-то могу сделать? Как мне уберечь ее?

Рокуэйна улыбнулась.

— А вот насчет этого подумай сам. Ведь тебе известно, что, например, мои родители поженились против желания герцога, герцогини, всего семейства Брантуик и против воли маминого отца!

Рокуэйна увидела, что выражение глаз Патрика изменилось.

— Спасибо тебе, Рокуэйна, я обязательно подумаю над тем, что ты сказала. Где мы должны встретиться с Кэролайн сегодня вечером?

— На обычном месте, приблизительно в половине восьмого. А теперь мне нужно спешить в замок, а то будут неприятности.

— Еще раз спасибо!

Но Рокуэйна уже неслась галопом в сторону замка. Когда она взбегала по лестнице, моля Господа, чтобы герцогиня не узнала о ее отсутствии и не увидела в одежде для верховой езды, девушка подумала, не совершила ли она ошибки, рассказав историю женитьбы своих родителей.

«Может быть, следовало посоветовать ему смириться с судьбой?» — подумала она.

Кэролайн мчалась во весь опор. Она поехала от конюшни прямо через рощу, подальше от замка, держась в тени деревьев, чтобы никто из слуг не мог увидеть ее из окна. Лишь оказавшись в поле, она пустила лошадь в галоп.

Старый грум, обучавший девушку верховой езде, был очень предан ей, и она знала, что он не станет сообщать родителям о ее отлучке.

— Что-то поздновато вы собрались покататься, миледи, — сказал он, когда она явилась в конюшню.

— Мне хочется подышать свежим воздухом, но, пожалуйста, не говори маме, а то она будет сердиться.

— Я ничего не скажу ее милости, ничего, — с характерным шотландским акцентом сказал старый грум. — Ее не интересуют мои кони.

Рокуэйна заставила подругу подождать, пока родители уедут в гости, и попросила служанку принести им ужин наверх, в учебную комнату.

Кэролайн поболтала ложкой в супе и нетерпеливо сказала:

— Теперь я могу ехать?

Рокуэйна посмотрела на дверь, в которую входил лакей с жареным цыпленком на подносе. И только когда лакей поставил поднос на стол и вышел, Рокуэйна скомандовала:

— Теперь иди переодеваться, а я скажу, что у тебя болит голова и ты не голодна.

Рокуэйна понимала, что на фоне монотонной жизни в замке любое событие, даже такое незначительное, как отказ от ужина, привлечет внимание, поэтому слугам следовало объяснить причину.

Единственным человеком, посвященным в их планы, была няня. Кэролайн была ее любимицей, обожала ее, и от нее у них не было секретов.

— Ты навлечешь на себя неприятности, дорогая моя! — сказала няня, помогая девушке надеть костюм для верховой езды.

— Ах, няня, неприятности, к сожалению, уже настигли меня, — горько ответила Кэролайн. — Я не имею ни малейшего желания выходить замуж ни за маркиза, ни за кого другого, кого мне прочат родители.

— Спорить с ее светлостью бесполезно, дорогуша, — ответила няня. — Она хочет, чтобы ее дочь заключила достойный, по ее мнению, союз!

— Я знаю, но меня-то кто-нибудь спросил, чего хочу я?! А я хочу жить здесь, с человеком, которого люблю.

Няня прекрасно понимала, о ком говорит Кэролайн, и, чтобы не расстраивать свою любимицу еще больше, решила не продолжать этот неприятный разговор.

Подхватив хлыст и перчатки, Кэролайн поспешила вниз по боковой лестнице и выбежала из замка через заднюю дверь, чтобы побыстрее добраться до конюшни.

Было время ужина, и поэтому она не боялась, что кто-нибудь из прислуги заметит ее.

У Кэролайн было ощущение, что все вокруг ополчились против нее, и единственным желанием девушки было поскорее увидеть Патрика и рассказать ему о своих переживаниях.

Он ждал ее посреди рощи, на поляне. Когда появилась Кэролайн, он бросился к ней, чтобы помочь спешиться.

С минуту они смотрели друг на друга, затем Патрик протянул к ней руки. Вскрикнув, Кэролайн бросилась к нему, припала к его плечу и разрыдалась.

— Не плачь, дорогая. Прошу тебя, не надо.

— Я н-не в-вынесу этого! — всхлипывала девушка. — Я не могу оставить тебя. Что делать? Ведь родители и слушать не захотят о том, что мы любим друг друга!

Ее голос срывался от рыданий.

Патрик еще крепче прижимал ее к себе, словно только так мог успокоить.

Они сели на ствол упавшего дерева, и Кэролайн подумала, что еще никогда не видела его таким серьезным и словно постаревшим.

Патрик взял ее руку и тихо спросил:

— Ты абсолютно уверена в том, что не хочешь выходить за маркиза?