Вдруг, к удивлению Би, Леон вскрикнул:

– Мой Бог! – Глядя на что-то за ее спиной, он крепче сжал ее в объятиях. – Быстрее! Уходим подальше от скал. Землетрясение!

Би с ужасом посмотрела под ноги – галька на пляже шевелилась. Она поняла, что Леон не ошибся. Шевелились трава, деревья, но при этом совсем не было ветра. Машина ходила ходуном; две другие столкнулись на пустой дороге. Дрожали даже телефонные столбы. Все пришло в движение.

Это было как идти по желе – невозможно предугадать, удержат ли тебя ноги при следующем шаге. Леон нашел небольшой участок открытого пространства, и на нем они встали, обнявшись. В испуге девушка спрятала голову на его груди, вцепившись в него изо всех сил. Би не представляла, сколько длился весь этот кошмар, ей казалось, что прошли часы. Потом Леон усадил ее в машину, которая, на удивление, не была повреждена, и включил радио.

Землетрясение, силой 6, 3 балла по шкале Рихтера с эпицентром в городе Пафос на острове Крит, ощущалось в Израиле, Ливане, Сирии и Турции. Людей предупреждали, что следует находиться как можно дальше от зданий и быть готовыми к новому толчку.

Только благодаря выдержке и мастерству Леона им удалось добраться до виллы. Сам дом не был поврежден, но часть стены, окружавшей виллу, была разрушена, и, что самое ужасное, каменная кладка упала на Спироса, которого «скорая помощь» уже увезла в больницу.

С наступлением сумерек произошел еще один толчок, а вслед за ним из больницы сообщили, что Спирос умер.

Би знала, что эту ночь она не забудет до самой смерти. Она сидела с Анной, пытаясь ее утешить. Леон время от времени предлагал им что-нибудь выпить: кофе или бренди. Никто даже не думал ложиться спать – все были слишком потрясены происшедшим.

Только в восемь часов утра ей наконец удалось уговорить Анну лечь и немного поспать. Би не чувствовала себя счастливой, ей хотелось плакать. Желая увидеть Леона, она отправилась в кабинет. Леон разговаривал по телефону. Как только она вошла, он положил трубку и подошел к ней.

– Анна в порядке? – спросил он первым делом.

– Она уснула. А вот насчет «в порядке»... – Би запнулась. – Что теперь с ней будет? Ведь ее муж умер. – Би хотелось одного – чтобы Леон обнял ее и утешил. Но вместо этого он отступил назад.

– Ты права, Би. Это был глупый вопрос.

Би! Он наконец назвал ее Би! Слабая улыбка тронула ее губы. Она откинула голову назад и посмотрела на него. Леон успел переодеться в красивый, сшитый на заказ темно-синий костюм и белую рубашку. Би подумала, что, глядя на него, никто бы не предположил, что он провел на ногах всю ночь. И что умер его друг. Только черный галстук и легкая бледность свидетельствовали о кошмаре последних часов. Но мрачный взгляд Леона не выражал никаких эмоций. Никакой ответной улыбки...

– А как ты, Би, могу я спросить?

– Я-то выживу. Я крепче, чем кажусь, – пошутила она, надеясь вызвать у него улыбку. Какое-то дурное предчувствие сжало сердце Би.

– Очень хорошо, – с прежней мрачностью ответил он. – Тогда я могу поручить Анну тебе, пока буду организовывать похороны. – Леон направился к двери.

– Хочешь позавтракать?

– Нет, нет, – быстро ответил он, избегая встречаться с ней взглядом.

Казалось, он желал поскорее сбежать от нее.

Это чувство преследовало Би весь день и весь вечер. Когда она, наконец, увидела его снова и спросила, что бы он хотел на обед, Леон холодно сообщил, что пообедал вне дома...

Би приготовила омлет себе и Анне, но пожилая женщина не смогла есть. Проводив Анну в ее комнату, девушка пришла к себе в спальню. Впервые со дня приезда она была одна в своей большой кровати.

Она лежала без сна, прислушиваясь в ожидании Леона к малейшему звуку и вспоминая их последний поцелуй на пляже, когда началось землетрясение. Би могла бы поклясться, что она небезразлична Леону. Но по мере того, как проходили часы, а его половина кровати оставалась пустой, в ней крепли сомнения.

От тревожного сна ее пробудил воющий за окном ветер. Би выглянула в окно: в стекло хлестал дождь. Она взяла с тумбочки свои наручные часики. Девять часов утра, а небо до сих пор темно-серого цвета...

Выбравшись из кровати, Би быстро умылась и надела джинсы и свитер. Бедная Анна не в том состоянии, чтобы обслуживать кого-то. Может, нужно накормить Леона? Конечно, если она найдет его. И прежде, чем спуститься на кухню, Би бросила взгляд на широкую кровать и несмятую подушку.

Оказалось, что она могла не беспокоиться: одна из горничных держала все под контролем. Но никаких следов присутствия в доме Леона Би не обнаружила.

Она выпила немного чая и съела несколько тостов. Из объяснений другой горничной, немного владевшей английским, Би поняла, что Леон повез Анну к родственникам и что сейчас они находятся как раз в центре урагана.

Би прошла в гостиную и стала со страхом наблюдать за разбушевавшейся стихией через большие окна. С гор стекали потоки воды, образуя небольшие реки, а ветер вырывал деревья с корнем. На глазах у Би наклонилась и упала огромная пальма. Би решила, что это последствия землетрясения. Она взяла книжку, свернулась калачиком на диване и попыталась читать, но никак не могла сосредоточиться. Ее терзал страх за Леона.

Она пробовала убедить себя, что волновалась бы за любого человека, застигнутого в пути ураганом. Но в глубине души она знала, что за этим беспокойством стоит нечто большее. Ей не хватало Леона в постели этой ночью, когда она так хотела забыться в его объятиях.

То, что он вдруг назвал ее Би вместо Фиби, должно было бы наполнить ее чувством триумфа. Ведь, в конце концов, он произнес то имя, которое она сама предпочитала. Но вместо радости у нее возникло подозрение, что он, наверное, уже устал от нее...

Подозрение переросло в уверенность, когда в час дня горничная сообщила Би, что ленч для нее сервирован.

Поев в одиночестве, Би отправилась бродить по огромной вилле, и эхо от ее шагов было единственным звуком, нарушавшим тишину. За последние несколько часов Би пережила все – от страха за Леона до злости и... безысходности.

Если бы Леон испытывал к ней хоть какие-нибудь чувства, он бы позвонил, чтобы сообщить, где находится. С этими горькими мыслями Би вернулась в комнату для отдыха. Она выглянула в окно и увидела, что буря закончилась. Робкие солнечные лучи пробивались сквозь последние тучи, но лучи эти не коснулись сердца Би. Там царили уныние и дурные предчувствия.

Она любила Леона, и ей показалось, что тот поцелуй на берегу, у Скалы Афродиты, был чем-то особенным – обещанием и признанием в любви. Би показалось, что Леон испытывает к ней такие же чувства, как и она к нему. Но двадцать четыре часа спустя он ушел, впервые оставив ее спать в одиночестве. И сегодня снова...

Леон появился в три часа.

– Я был уверен, что найду тебя здесь. – С этими словами он вошел в комнату. В своем безупречном темном костюме он выглядел, как всегда, впечатляюще мужественным, но проведенная на ногах ночь не могла не сказаться на нем. Би увидела темные круги у него под глазами, заметила углубившиеся складки в уголках твердых губ. Леон на секунду прикрыл глаза и потер переносицу.

– Где же мне еще быть? – резко ответила Би, стараясь изо всех сил не обращать внимания на то, как он измучен. – Ты же запретил мне уезжать, помнишь? – После этого напоминания, высказанного холодным тоном, в комнате повисла напряженная тишина. Леон смотрел на нее сверху вниз с явным раздражением, которое выдавали его напряженно сжатые губы.

– Я помню. Именно об этом я и хочу поговорить с тобой, – решительно произнес он и сел в кресло напротив Би. Слегка расставив длинные ноги, он оперся локтями на колени и сцепил пальцы рук. Би заметила, что всегда присущая Леону аура энергичной самоуверенности отсутствует. Она смотрела на его склоненную голову и ждала, но молчание затягивалось. Нервы Би были натянуты до предела, и она первая не выдержала напряжения.