— Мы будем ждать тебя. Времени мало, но пока оно есть. Кроме того, у нас будут кое-какие неотложные дела, да и тебе надо еще во многом разобраться, прежде чем ты сможешь встретиться с Рыцарями Арануйи в Мире по ту Сторону Неба. Пока будет лучше, чтобы они о тебе ничего не знали. Не спрашивай о причине, просто поверь мне на слово.

— Хорошо. Я верю тебе сейчас и буду верить тебе всегда, Добан. — Нэшу захотелось обнять Добана. Он знал, что вынужденная разлука продлится недолго, но уже начал скучать по нему.

Затем он встретил взгляд Изед. Девочке было грустно, что ее новый друг уходит.

— В Думвиль ты пойдешь через Ниоткуданикуда, Нэш, — сказал Добан. — Заодно с мыслями соберешься. В дальнейшем будешь попадать в Лимбию через сон, как ты всегда делал раньше, сам того не зная. Удачной дороги, Чудесный Ребенок. — И с этими словами он распахнул ворота Зала Огня.

Как и положено в Лавке Чудес, интерьер в очередной раз изменился: Нэш узнал изгородь, ряды деревьев, желтые и серебристые листья, выстилавшие дорожку. Вдали виднелись Река Снов и Ива, с которой соскальзывали и падали в воду звезды.

Он обернулся, чтобы попрощаться с Добаном и Изед, но обнаружил, что девочка исчезла. А он ведь только что ее видел, вот на этом самом месте.

— Тогда до скорого, Добан. Не беспокойся, я понимаю, что на мне лежит большая ответственность. Я не натворю глупостей.

Он сделал несколько шагов, затем обернулся в последний раз, чтобы убедиться, что Добан все еще там, но никого не увидел.

Добан тоже исчез.

Если бы не Сетт, который сидел у него на руках и лягался, требуя, чтобы его спустили на землю, Нэшу было бы очень одиноко.

— Да, да, я понял.

Едва очутившись на земле, Сетт принялся ожесточенно рыть землю. Вскоре он нашел подходящее местечко и осуществил столь желанное и долгожданное пи-пи.

— Я так и думал, — вздохнул Нэш. — Давай поскорее, и пошли уже.

Сетт разворошил задними лапами кучку листвы и земли, а потом пустился вскачь впереди хозяина вдоль усаженной деревьями аллеи.

Нэш шел следом. На миг ему показалось, что сзади кто-то есть. Он повернулся, но увидел только две бесконечные изгороди Ниоткуданикуда, которые сомкнулись и превратились в единую стену.

Никого. Да и откуда здесь кому-то взяться?

Он развернулся и быстрым шагом устремился вперед. Ему предстояло о многом поразмыслить. Ему предстояло о многом расспросить. Скорей бы оказаться дома.

Он — мальчик, наделенный Даром. Теперь он это знал.

Этой ночью мисс Рашер никак не удавалось заснуть. Она была уверена: одна из тех тыкв со свечками внутри, которые школьники поставили перед ее изгородью, непременно загорится и устроит пожар на весь квартал.

Она беспокойно ворочалась в кровати, отчего сеточка для волос то и дело соскакивала на подушку, словно ее запускали из рогатки.

На следующий день по случаю праздника — Дня Всех Святых — уроков в школе не было. Этот факт тоже не прибавлял ей сна, ведь она целый день не сможет кричать на школьников и устраивать ненавистные им, но столь полезные опросы и контрольные.

В довершение всего на крыше у нее скреблась кошка, которая вбила себе в голову, что ей непременно нужно научиться тормозить на полном ходу, причем сделать это она решила именно на ее крыше. Зверюга, судя по всему, была внушительных размеров: своими беспрестанными спусками-подъемами она грозила проломить черепицу. Мисс Рашер была уверена, что рано или поздно услышит, как кошка слетит во внутренний дворик и шмякнется оземь. Она внутренне готовилась к этому событию, чтобы не испугаться больше должного, когда оно действительно произойдет. Без сомнения, она была женщиной рациональной и практичной.

Резкий и глухой звук взрыва прогрохотал в нескольких метрах от стены, отчего задрожали оконные стекла и попадали игрушки, расставленные рядами на этажерке.

Мисс Рашер подскочила на месте, точнее, на ортопедическом-противохондрозном-противорадикулитном-противо-незнамо-каком-еще матраце, который рекламировали в одной телепередаче.

Если это была кошка, то она, как минимум, разрушила конек, испортила большую часть крыши и сама свалилась вниз вместе со всей черепицей.

Это уже был серьезный повод, чтобы обрушить праведный гнев на виновника шума, будь то животное или какой-нибудь бестолковый мальчишка («Ну почему все мальчишки такие бестолковые?» — спросила она себя). Она рывком села, спустила ноги и принялась безуспешно искать в темноте свои шерстяные тапочки. В результате она добилась лишь того, что носком ноги запихнула их глубже под кровать.

Мисс Рашер подлетела к окну, отдернула занавеску и прижала вытянутое лицо к холодному стеклу. То, что она увидела, ее совсем не успокоило. Лучше бы она увидела это во сне, в самом страшном сне, но только не наяву.

Ее сад, точнее, газон, за которым она так тщательно ухаживала, украшенный цветами самых редких растений, исчез; на месте разноцветных венчиков возник кратер диаметром четыре-пять метров. Земля дымилась, как будто из нее вышло раскаленное тело.

В центре воронки неподвижно стоял человек в красном плаще, лицо его было закрыто капюшоном. Он пробыл там лишь несколько мгновений, а затем медленно двинулся к краю кратера.

Мисс Рашер не могла поверить своим глазам (в первую очередь ее вывело из себя разрушение любимого палисадника), решительно не в состоянии хоть как-то отреагировать на это чудовищное варварство. Она так и стояла, прислонившись лицом к холодному и гладкому стеклу, согревая его своим теплом, ибо температура ее тела за считанные секунды подскочила на несколько градусов.

Человек вылез на поверхность и удалился, оставляя позади себя еще дымящуюся воронку. Он надвигался прямо на изгородь мисс Рашер; слабые огоньки, теплившиеся в тыквах, от его приближения засветились с новой силой.

Складки длинного красного плаща полностью скрывали фигуру: можно было заметить только, что это человек внушительной комплекции, высокий и широкоплечий.

На перекрестке с Мейн-роуд, одной из основных улиц Думвиля, человек свернул и зашагал в сторону заброшенного дома. Под его наружной лестницей с боковой стороны находилась заколоченная деревянная дверь и уличные столы, безнадежно испорченные непогодой. Неизвестный прошел сквозь них, словно их не существовало.

Мисс Рашер тем временем вернулась в кровать, решив, что увиденное ею могло быть только дурным сном. Утром она проснется, и газон будет на месте. По крайней мере мисс Рашер надеялась на это. В противном случае ей предстоит внеплановая истерика.

В заброшенном доме вокруг деревянной доски, положенной на бидон из-под масла, четыре человека сидели на сундуках с металлическими уголками и чемоданах, поставленных вертикально.

— Теперь, когда мы знаем всё это, пришло время принять решение, — произнес один, притворяясь спокойным.

— Я так и не понял, бояться нам или нет, — дрожа, произнес один из двух ассистентов с восточными чертами лица.

Первый человек оперся локтями на стол:

— Маскераде не ведает страха. Не забывайте, я — единственный иллюзионист в мире, который в состоянии неоднократно исполнять «Пытку китайской пагоды». Я не боюсь двух прохиндеев, появившихся из ниоткуда со шпагой, которую они наверняка украли в какой-нибудь антикварной лавчонке. Но я не понимаю, как моя ассистентка Медуза могла исчезнуть вместе с той женщиной, не предупредив меня. Возможно, это она испугалась тех ничтожеств в карнавальных костюмах…

Его напыщенную речь прервал хриплый смех, похожий на рев ветра в кронах деревьев. От этого низкого, жуткого звука у всех побежали мурашки.

— Те, кого ты называешь «ничтожествами в карнавальных костюмах», были Рыцарями Арануйи. Вы могли угодить в теплые объятия Красных и тем самым серьезно осложнить мои планы. — И перед ними, выступив из-за деревянной двери, появился человек в красном плаще. Продавец Календарей снова решил почтить их грустную компанию своим присутствием, и это точно не предвещало ничего хорошего.