Лишь два дня спустя изломанное тело Мууры нашли в долине валунов. Родители девушки были безутешны. Мать плакала и спрашивала мужа, что они скажут Валле, когда тот вернется домой.

Эндрю блестящими глазами посмотрел на Харри и Биргитту.

— Костер уже догорал, когда на рассвете следующего дня с охоты вернулся Валла. Хотя поход был тяжелый, шаги воина были легки, а глаза блестели от радости. Он подошел к родителям Мууры, в молчании сидевшим у костра.

«Вот мои дары», — сказал он. И добыча его была богатой: кенгуру, вомбат и ляжки эму.

«Ты как раз успел к похоронам, Валла, который должен был стать нам сыном», — сказал отец Мууры. Казалось, Валлу кто-то больно ударил, и ему плохо удавалось скрывать свою боль и скорбь. Но, закаленный воин, он сдержал слезы и спросил холодно:

«Почему вы не похоронили ее раньше?»

«Потому что нашли ее только сегодня», — ответил отец.

«Тогда я последую за ней и потребую ее душу обратно. Наш виринун сложит ее сломанные кости, а я снова вдохну в нее душу жизни».

«Поздно, — ответил отец. — Ее душа уже отошла туда, куда попадают души всех умерших женщин. Но жив еще ее убийца. Ты выполнишь свой долг, сын?»

Валла ушел от них, не сказав ни слова. Он жил в одной землянке с другими неженатыми мужчинами племени. Но даже с ними он не заговорил. Несколько месяцев Валла не участвовал в песнях и плясках, а сидел один. Одни думали, он пытается укрепить свое сердце и забыть Мууру. Другие говорили, что он хочет отправиться за Муурой в женское царство мертвых.

«У него не выйдет, — говорили они. — Женщины попадают в одно царство, а мужчины — в другое».

Однажды к костру подсела женщина, которая сказала:

«Вы ошибаетесь. Просто он погружен в мысли о том, как отомстить за свою невесту. Может, вы думаете, стоит просто взять копье и убить Буббура — коричнево-желтую змею? Вы никогда его не видели, а я видела — однажды, когда была маленькой. Я поседела в тот же день. Это было самое ужасное зрелище на свете. Поверьте мне, Буббура можно победить только храбростью и хитростью. И я верю, что у этого молодого воина они есть».

На следующий день Валла пришел к костру. Его глаза блестели; казалось, он даже весел. Он спросил, кто отправится с ним собирать смолу.

«У нас есть смола, — удивились его хорошему настроению соплеменники. — Можешь взять у нас».

«Мне нужна свежая смола, — ответил он, засмеялся, увидев их испуганные лица, и сказал: — Пойдемте, и я покажу, зачем мне нужна смола».

Любопытные пошли с ним, а когда они собрали смолу, он повел их в долину валунов. Устроившись на самом высоком дереве, Валла попросил остальных отойти на край долины. С собой он взял лишь лучшего друга. Сидя на дереве, они выкрикивали имя Буббура, и эхо разносило их крики по долине, залитой солнцем.

Вдруг показалась коричнево-желтая голова. Змея прислушивалась, откуда доносятся крики. Вокруг кишели маленькие коричнево-желтые змееныши, что вылупились из тех яиц, которые видела Муура. Валла и его друг скатали смолу в большие шары. Когда Буббур увидел воинов, он раскрыл пасть, высунул язык и бросился на друзей. Был полдень, и солнце ярко высвечивало белые зубы и красную пасть Буббура. Но в тот же миг Валла кинул самый большой шар прямо в открытую змеиную пасть. Челюсти непроизвольно сомкнулись, и зубы завязли в смоле.

Буббур начал кататься по долине, но никак не мог избавиться от смолы, застрявшей в пасти. То же самое Валла и его друг проделали с другими змеями, и вскоре все они были не опасны и не могли разжать челюсти. Потом Валла позвал остальных людей, и те просто перебили всех змей. Все-таки Буббур убил самую красивую дочь племени, а потомство Буббура рано или поздно выросло бы в таких же жутких гадов. С тех пор таких ужасных коричнево-желтых змей в Австралии поубавилось. Но людской страх не пропал, а рос год от года.

Эндрю допил свой джин-тоник.

— А мораль? — спросила Биргитта.

— Любовь — тайна бо?льшая, чем смерть. И надо остерегаться змей.

Эндрю расплатился, дружески похлопал Харри по плечу и вышел из бара.

Он распахнул глаза. Город просыпался, жужжал и гремел в окно, а оно лениво отмахивалось занавеской. Харри лежал и смотрел на висящую напротив нелепицу — портрет шведской королевской четы. Королева уверенно и спокойно улыбается, а у короля такое лицо, будто в спину ему тычут ножом. Харри знал, каково это, — его и самого в третьем классе начальной школы заставляли играть принца в сценке «Капризная принцесса».

Где-то шумела вода. Харри наклонился понюхать ее подушку. На ней лежало щупальце медузы — или то был длинный рыжий волос? Ему вспомнилась фраза из спортивной рубрики газеты «Дагбладе»: «Эрланд Юнсен, футбольный клуб «Мосс», — известен своими рыжими волосами и «длинными» мячами».

Потом Харри вдруг понял, как он себя чувствует. Легко. Легко, как перышко. Так легко, что он испугался, что его подхватит ветерком и унесет в окно и он будет летать над утренней суетой Сиднея совсем без одежды. Потом он пришел к выводу, что чувствует такую легкость оттого, что за ночь вывел из организма много жидкости и, наверное, сбросил пару килограммов.

«Харри Холе, полиция Осло, — известен своими дурацкими идеями и пустыми шарами».

—  Forlat? [26]

Биргитта стояла посреди комнаты в каком-то кошмарном халате и с полотенцем, повязанным вокруг головы.

— Доброе утро, о прекрасная и свободная. А я вот смотрел на портрет Капризного короля на той стене. Тебе не кажется, что он предпочел бы быть крестьянином и копаться в земле? Судя по лицу — да.

Она посмотрела на фотографию.

— Не всем дано найти правильное место в жизни. Вот, к примеру, тебе, a, snutjavel?

Она села на постель рядом с ним.

— Трудный вопрос с утра пораньше. Но могла бы ты, прежде чем я отвечу, снять с себя этот халат? Просто мне кажется, он входит в десятку самых страшных вещей, которые я видел.

Биргитта рассмеялась.

— Я называю его: « erotik-dodaren». [27]Он бывает нужен, когда мужчины начинают слишком докучать.

— А ты узнавала, как называется этот цвет? Может, это новое слово, неизвестное доселе белое пятно на палитре, между зеленым и коричневым.

— Не увиливай от ответа, norrbagga! [28]— Она ударила его по голове подушкой, но после недолгой борьбы оказалась поверженной.

Не отпуская рук, Харри наклонился и зубами нашел пояс халата. Поняв его намерения, Биргитта вскрикнула и впечатала ему колено в подбородок. Харри охнул и осел на постель. Биргитта быстро прижала его руки коленями.

— Отвечай!

— Хорошо, хорошо, сдаюсь. Да, я нашел свое место в жизни. Я самый лучший snutjavelиз всех, кого ты видела. Да, я бы лучше обнимал маленьких озорниц, чем копаться в земле или выходить на балкон, чтобы помахать ручкой толпе. Да, да, я знаю — это извращение.

Биргитта поцеловала его в губы.

— Могла бы и зубы почистить, — процедил Харри.

И когда она непринужденно запрокинула голову и рассмеялась, Харри не упустил эту возможность. Быстро подняв голову, он ухватил зубами пояс и потянул. Халат съехал, Харри поднял колени, Биргитта оказалась верхом на нем. Ее кожа была теплой и слегка влажной после душа.

— Полиция! — закричала она, обвивая его ногами.

Харри почувствовал, как пульсирует все его тело.

— Насилуют! — прошептала она и укусила его за ухо.

А потом они лежали и вместе смотрели в потолок.

— Я бы хотела… — начала Биргитта.

— Чего?

— Да нет, ничего.

Они встали и начали одеваться. Взглянув на часы, Харри понял, что опоздал на утреннее совещание. Он остановился у дверей и обнял ее.