Слуга принес стакан, и Делборо наполнил его до половины. Эмили попыталась улыбнуться, но получилось у нее плохо. Подняв стакан, она сделала крошечный глоточек и поморщилась от резкого вкуса. Но дядюшка иногда позволял ей выпить немного спиртного, и она знала его подкрепляющее действие. Поэтому сделала еще один глоток, побольше, и отставила стакан. Решительно подавила неизвестно откуда взявшееся желание взглянуть в зеленовато-карие глаза майора и уставилась на Делборо.
– Я спросила у ворот, и мне сказали, что капитан Макфарлан убит. Мне невыразимо жаль, что он не вернулся.
Выражение лица Делборо не изменилось. Но он наклонил голову.
– Если вы с самого начала расскажете о случившемся, нам будет легче понять.
Это друзья Макфарлана. Они имеют право знать.
– Да, конечно. – Эмили откашлялась. – Мы выехали из Пуны на рассвете.
Она рассказывала спокойно, без всяких прикрас. Только факты. А когда дошла до того места, где рассталась с мужественным капитаном, помедлила и осушила стакан.
– Я пыталась спорить, но он ничего не хотел слушать. Повел мою лошадь вперед и дал мне это. – Девушка показала пакет и, положив на стол, подвинула его к полковнику. – Капитан Макфарлан просил меня привезти это вам.
В нескольких словах она закончила свою историю:
– Он повернул назад, взяв с собой двух людей, а остальные поскакали дальше.
Когда она замолчала, майор, почему-то занимавший ее мысли, мягко спросил:
– А когда впереди показался Бомбей, вы отослали их на помощь капитану?
Она снова взглянула в зеленовато-карие глаза.
– Вы сделали все, что могли, – добавил он.
Действительно, уже перед самым Бомбеем она настояла, чтобы с ней остались двое. Остальные помчались на помощь храбрецам, но было поздно.
– И вы поступили правильно, – вторил полковник, взяв пакет.
Эмили пожала плечами и вскинула подбородок.
– Не знаю, что в нем. Я не читала. Но как бы то ни было, надеюсь, это стоило принесенной им жертвы. Оставляю пакет в ваших руках, полковник, как и обещала капитану Макфарлану.
Она встала, и мужчины немедленно поднялись. Майор отодвинул стул.
– Позвольте мне организовать сопровождение до дома губернатора.
Девушка грациозно наклонила голову.
– Благодарю, майор.
Кто он? И почему она так нервничает?
Он стоял немного ближе, чем прежде. Вряд ли голова ее кружится из-за случившегося утром.
Вынудив себя вновь взглянуть на Делборо, она кивнула:
– Всего доброго, полковник. Джентльмены…
– Мисс Энсуорт…
Мужчины поклонились.
Повернувшись, она зашагала по веранде. Майор не отставал. По дороге она махнула Айди, и та привычно последовала за ней.
Робко взглянув в бесстрастное лицо майора, Эмили откашлялась.
– Насколько я поняла, вы все хорошо его знали?
– Он служил с нами. Больше восьми лет. И стал нашим близким другом.
Только сейчас она заметила его мундир.
– Вы не регулярные войска!
– Нет. Мы подчиняемся лично Гастингсу.
Маркиз Гастингс, генерал-губернатор Индии…
– Понимаю.
Она ничего не понимала, но дядя, конечно, все объяснит.
Они вышли на крыльцо.
– Будьте так добры немного подождать.
Эти слова прозвучали приказом. Она остановилась и увидела, как майор вскинул руку, пытаясь привлечь внимание сержанта сипаев, муштровавшего свой отряд. Тот немедленно подбежал к майору, который несколькими короткими словами собрал эскорт и приказал проводить девушку к дому губернатора. Эмили повернулась к майору и протянула руку.
– Благодарю вас, майор…
Он сжал ее ладонь своей, сильной и теплой, на миг встретился с ней глазами и поклонился:
– Гарет Гамильтон, мисс Энсуорт. – Выпустив ее руку, он оглядел бравых сипаев, одобрительно кивнул и снова повернулся к Эмили. – Пожалуйста, будьте осторожнее. Берегите себя.
– Д-да… конечно… – Сердце билось необычайно быстро. Она все еще ощущала прикосновение его пальцев. – Доброго вечера, майор.
– Доброго вечера, мисс Энсуорт.
Гарет продолжал стоять на ступеньках, глядя вслед Эмили Энсуорт, идущей к воротам форта по обожженной солнцем земле. Эта девушка, с бело-розовой, полупрозрачной, как дорогой фарфор, кожей и мягкими каштановыми волосами, выглядела воплощением молодой англичанки. Олицетворением всех прелестных английских дев, образ которых он все эти годы носил в памяти.
Почему же он испытывает такое чувство, будто только сейчас встретил свое будущее?
Этого не может быть. Не может быть сейчас.
Тем более что долг зовет.
Долг и память о Джеймсе Макфарлане.
Повернувшись, он поднялся по ступеням и вошел на веранду.
«3 сентября 1822 года.
Моя комната в резиденции губернатора. Бомбей.
Дорогой дневник!
Я так долго ждала и, должна признать, уже привыкла думать, что этого никогда не случится. Но теперь, когда это, кажется, произошло, я вдруг начала осторожничать. Именно это мои сестры имели в виду, утверждая, что я все пойму сама? Да, конечно, мой желудок и нервы оказались крайне чувствительны к присутствию майора Гамильтона, как и предсказывали Эстер, Мегги и Хилари, но можно ли положиться на эти ощущения?
С другой стороны, похоже, что судьба выкидывает свои обычные трюки. Наступает конец моему пребыванию в Индии. Путешествие было предпринято, чтобы расширить горизонты моего представления о неженатых джентльменах, показать мне различные образцы мужских характеров, тем более что всем известна моя разборчивость… и что же? Я наконец нашла того, кто заинтересовал меня, но едва успела узнать его имя и положение.
К сожалению, тетушка Селма осталась в Пуне. Слишком далеко, чтобы попросить у нее совета, так что все сведения будут исходить от дяди, хотя он отвечает, не думая о мотивах моих расспросов, что, впрочем, даже к лучшему.
Пока не узнаю больше о майоре Гамильтоне, я не смогу понять, «тот ли он», предназначен ли для меня. Так что сейчас самое важное – побольше узнать о нем. Но от кого?
И мне необходимо проводить с ним больше времени… но как?!
Я должна сделать все, чтобы найти способ… осталось всего несколько дней.
И после всех лет ожидания, что он появится, сама мысль о том, что я уплыву, оставив своего единственного, невыносима.
Э.».
10 сентября 1822 года
Бомбей. Резиденция губернатора
Эмили, хмурясь, смотрела на индийского слугу, стоявшего в островке солнечного света, протянувшегося по шелковому ковру в гостиной тетушки.
– Он уезжает?
Мальчик-слуга Чандра кивнул:
– Да, мисс. Говорят, что и он, и все его друзья подали в отставку, потому что уж очень опечалены смертью капитана.
Она едва удержалась, чтобы не начать рвать на себе волосы. Какого дьявола он вытворяет? Как может оказаться «тем самым, единственным», если так трусливо бежит домой в Англию? А честь? А месть за друга, зверски убитого фанатиками?
Перед ее мысленным взором предстали четверо офицеров, сидевших за угловым столиком. Она помрачнела еще больше.
– Все четверо подали в отставку? – Дождавшись кивка Чандры, она уточнила: – И все возвращаются в Англию?
– Так говорят в Бомбее. Я перемолвился словцом кое с кем, кто знает их слуг. Всем не терпится увидеть Англию.
Эмили уселась на стул за письменным столом тетушки, снова подумала о четверке офицеров, вспомнила пакет, который вручила в руки Делборо, и мысленно покачала головой. Трудно смириться с тем, что кто-то из них способен поджать хвост и удрать в кусты, но все четверо сразу? Она не будет так поспешно терять веру в Гамильтона!
Они что-то замышляют.
Хотелось бы знать, что именно.
Восемнадцатого сентября она собиралась сесть на корабль, отправлявшийся в Саутгемптон через мыс Доброй Надежды. Но перед отъездом необходимо узнать о Гамильтоне больше. Намного больше. Как только она убедится, что он не так труслив, каким его рисуют сплетники, она сумеет с ним увидеться. Но прежде…
