Серый порошок, несколько ложечек пепла. Он берет пинцет, осторожно разгребает кучку, что-то ищет.

– Алмаз!

Действительно. Все склоняются над маленьким блестящим осколком. Доктор Майнке достал из золы хорошо различимый кристалл алмаза, засверкавший на черной подкладке. Это триумф, победа науки над природой, настоящая современная алхимия! Теперь снова испытания.

– Приветствую вас, господа!

Пришел сам министр Эрхард – решил собственными глазами убедиться в успехе эпохального изобретения. Все были удовлетворены, поскольку профессора провели экспертизу и единодушно подтвердили, что алмаз невозможно отличить от настоящих.

Герман Майнке торжествовал. Его ассистентка счастливо улыбалась. После сердечного поздравления министра Эрхарда доктор-инженер Майнке выступил перед высокопоставленными лицами и торжественным, взволнованным голосом сказал:

– Уважаемый господин министр, уважаемые господа! Разрешите мне в этот торжественный момент, который, вероятно, станет переломным в области химического синтеза в общегосударственном, а возможно, и мировом масштабе, позвольте мне, господин министр, назвать свое первое изделие вашим именем. Пусть этот алмаз носит имя Людвига Эрхарда!

Начинался век алмазов. Предпринимателей невозможно было остановить. В дюссельдорфском клубе промышленников вскоре собралась западнонемецкая элита. Каждый, у кого в мире бизнеса было имя, а в банке – солидная сумма, хотел участвовать в новом деле с самого начала. Ведь деньги делают новые деньги, а производство алмазов относительно легкий процесс, необходимые для производства компоненты почти ничего не стоили, значит, представилась хорошая возможность разбогатеть. Великий саксонско-веймарский князь Карл Август, барон Гаральд фон Фелькерсамт, Ганнибал фон Люттихау, Эрнст Август Принц цур Липпе, господин фон Трота и господа министры боннского правительства Эрхард, Л ер и Делер – все они находились в первых рядах. Затем подключились известные представители рейнской финансовой олигархии во главе с миллиардером Круппом. И директор вновь созданного акционерного общества на том самом месте, где некогда Гитлер посвятил алчных финансовых магнатов из Рейнской области и Рура в свои планы по завоеванию мира, много лет спустя обратился к заинтересованным лицам:

– Уважаемые господа, позвольте всего несколько слов!..

Доктор-инженер Майнке проинформировал благородное собрание о существе дела. Взвешенными словами он наметил перспективы. Ему не хотелось бы утомлять присутствующих подсчетами, цифрами и комментариями. Для этого существуют экономисты. Однако одного обстоятельства он не мог не отметить. В конце концов, это триумф, и ему может позавидовать сам господин Крупп.

– Однако считаю своим долгом сообщить вам, уважаемые господа, о некоторых деталях, – как ни в чем не бывало продолжал господин Майнке. – Если своевременно будет предоставлен необходимый капитал, закуплены в установленные сроки земельные участки, если нам удастся построить заводские помещения и оборудовать лаборатории, если мы вовремя получим машинное оборудование, то я ручаюсь, уважаемые господа, что организую производство таким образом, что заводы компании ХАМАК (Hartmaterial Komanditgeselschaft) будут производить два с половиной миллиона каратов алмазов ежемесячно, а это значит, уважаемые господа, что чистая прибыль, естественно, за вычетом расходов на производство, налогов и прочего, составит шесть миллионов марок ежемесячно.

Герман Майнке победил по всем статьям. Перед такими огромными цифрами, такой сказочной перспективой не мог устоять никто. Все входили в дело, взносы возрастали. Уже после одного этого заседания на банковском счету ХАМАК насчитывалось более миллиона западногерманских марок. Когда с этим было покончено, и господа удовлетворенно потирали руки, поднялся миллионер Ганнибал фон Люттихау, только что вложивший в дело четверть миллиона марок, попросил тишины и взволнованно произнес:

– Господа, мы должны благодарить провидение, что нам посчастливилось повстречаться с таким гениальным изобретателем. Я желаю, чтобы небо ниспослало ему долгие годы в здравии! Прозит!

Раздался звон бокалов с шампанским.

Известия о сказочных перспективах компании ХАМАК быстро распространялись, деловые люди в те дни не говорили ни о чем другом, они расспрашивали друг друга, каждый стремился вложить состояние в столь выгодное дело. В это время верховный американский комиссар в Западной Германии Маклой сообщил боннскому правительству, естественно, секретно, но решительно, что при искусственном производстве алмазов необходимо будет учитывать и американские интересы в этом продукте, и сообщил господам акционерам, что представители американских военных концернов готовы вложить в предприятие до двадцати миллионов долларов.

Предполагалось производить огромное количество продукции. Зачем столько алмазов? Опытные финансовые львы должны были знать, что перепроизводство приведет к снижению цен, уменьшению спроса. Но этот закон экономики действовал бы в том случае, если бы алмазы предназначались для украшений жен и дочерей богачей, если бы господа магнаты хотели при их помощи завоевать сердца актрис. Но не в случае использования их в дальнейшей промышленной обработке. Американский комиссар Маклой объяснил промышленникам, что американцы заинтересованы в мельчайших камнях, песке, алмазной пыли, то есть скорее в отходах производства алмазов, однако, в большом количестве. Ведь алмазная пыль – драгоценное сырье для военной промышленности.

Боннским промышленникам было хорошо известно, о чем идет речь. Именно поэтому они проявили огромный интерес к этому изобретению. Министр экономики Эрхард без воодушевления отнесся к американским предложениям – дружба дружбой, а бизнес есть бизнес. Он не хотел раскрывать тайну производства американским конкурентам. И это несмотря на то, что американское участие в деле могло принести много выгод, ведь это было партнерство победителя (США) и побежденного (ФРГ), к тому же в такой отрасли. Промышленники долго совещались, искали подвоха. Наконец, не осталось ничего другого, как высказать свою точку зрения. В ответе Эрхарда были следующие слова: «В данном случае Федеративная Республика Германии предоставит Соединенным Штатам исключительно выгодное для оборонной промышленности изделие».

И в центре всей этой грандиозной акции находился доктор-инженер Герман Майнке. Западногерманские промышленники решили, что должны беречь его для себя, ведь в таком грандиозном деле ни на кого нельзя положиться. Искусственное производство алмазов – слишком лакомый кусок, и как бы кто-нибудь не похитил гениального изобретателя. Федеральный министр внутренних дел получил секретный приказ, проконсультировался у адвокатов нового концерна и отдал распоряжение организовать круглосуточную охрану изобретателя доктора-инженера Майнке. С этой целью была создана специальная полицейская группа для обеспечения его личной безопасности, а тем самым и будущего предприятия, для которого он был незаменим.

С этого момента за бывшим подмастерьем портного всюду следовали двое неприметных служащих уголовной полиции, а также двое полицейских с чистокровными овчарками с милыми именами Плутон и Куно. Все они должны были охранять Майнке от возможного похищения. А тем временем у изобретателя было море работы. Компания ХАМАК уже приступила к строительству объектов. Доктор-инженер попросил министра Эрхарда поддержать его проект и получил положительный ответ, открывавший все двери, развеявший сомнения самых отъявленных пессимистов: «По Вашей просьбе подтверждаю, что, принимая во внимание важность начатой Вами организации производства, а также валютное состояние Федеративной Республики, выражаю заинтересованность в том, чтобы строительство запланированных промышленных объектов было осуществлено как можно скорее, чтобы уже в начале будущего года можно было приступить к производству. Людвиг Эрхард, министр».

Герман Майнке скупал земельные участки, заказывал оборудование, утверждал проекты, с необыкновенным усердием заботился обо всем. Его ассистентка все время работала рядом с ним. Кто-то заметил, что оба доктора даже жили в одном доме, ведь господин Майнке желал, чтобы его ассистентка все время была под рукой. Самоотверженный работник! Тем временем федеральный министр труда Шторх получил приказ из высших инстанций позаботиться о подборе примерно четырех тысяч рабочих, которые должны быть, принимая во внимание важность я секретность производства алмазов, сознательными, безупречными и во всех отношениях лояльными.