А тем временем в роскошной комнате Рирдон-Хауса, смежной с гостиной, Вилла рассматривала рисунок ковра уже в сотый раз. С Дафной было нелегко разговаривать, но Вилла подавила свое собственное стремление заерзать на месте от скуки и завязать осмысленный разговор с девушкой.

Миртл уже сдалась в этом сражении и сидела, склонившись над своей тростью и похрапывая.

— У меня готово платье, и все гости сейчас в городе, и Бэзил так давит на меня, — Дафна неуклюже улыбнулась Вилле. — Но папа Рэндольф — так я называю его с детства — папа Рэндольф так болен. Мое сердце так опечалено из-за того, что он лежит там день за днем, — она сумела очень деликатно пожать плечами. Виллу восхитил этот прием. Когда она пожимала плечами, это напоминало подпрыгивание заварного крема в чашке.

Дафна продолжила.

— Мама Виктория и я планировали этот бал в течение нескольких недель.

Миртл подняла голову.

— Бал? Когда Рэндольф так болен? Давать бал, который он даже не сможет посетить? — Миртл выглядела шокированной.

Вилла была согласна с Миртл. Давать бал в доме умирающего человека было крайне неуместно. Вилла подозревала, что объяснением намерению Дафны было не столько то, что она не могла ждать, чтобы устроить бал, а то, что она опасалась, как бы ей не пришлось ждать слишком долго. Если отец Натаниэля и в самом деле умирает, как печально сообщила Лили, то это значит, что скоро семья будет носить траур, и даже Бэзил и Дафна не станут так решительно бросать вызов правилам поведения и устраивать бал в течение года или даже дольше того.

Виктория вошла в комнату с шуршанием юбок.

— Мисс Трент, сядьте прямо. Вы выглядите как сгорбившая горгулья на насесте. Берите пример с осанки Дафны, если вам угодно, — она отвернулась от Виллы к Дафне. — Дорогая, пойдем, посмотрим на прекрасные цветочные композиции, которые я заказала. Мистер Ламонт нашел как раз то, что нужно.

Дафна грациозно поднялась на ноги, слабо улыбнувшись в сторону Виллы.

— Тетя Миртл возражает против приготовлений к балу, мама Виктория.

Виктория бросила на пожилую женщину испепеляющий взгляд.

— К счастью, здесь вовсе не Миртл принимает решения, — и не дожидаясь ответа, Виктория провела Дафну за дверь, а затем вылетела из комнаты за ней.

— Богомол[6], — прошептала Вилла. — Mantis religiosa.

— Что это значит? Я уже не понимаю никакой латыни, — пожаловалась Миртл.

Вилла покачала головой и улыбнулась.

— Ничего. Маленькая игра, в которую я иногда играю. Я сравниваю людей с животными. Я знаю, это глупо.

Миртл покачала головой.

— О, вовсе нет. Я заинтересовалась. Продолжай.

— Ну, богомол очень элегантное насекомое, даже красивое, но на самом деле это прожорливый хищник.

— Так вот кто по-твоему Виктория! — воскликнула Миртл. — Никогда не удовлетворяется тем, что есть! — она наклонилась ближе. — А кто же я?

Вилла покраснела. Теперь ей придется сказать.

— Хорошо, когда я в первый раз вас увидела, то я подумала, что вы немного напоминаете сойку.

— Сойку? — удивилась Миртл. — Это такие властные маленькие птички? А теперь что ты думаешь?

— Теперь… — Вилла пожала плечами. — Я уверена, что вы в точности напоминаете сойку.

Миртл долго смотрела на нее, ее рот был приоткрыт. Затем послышался резкий, лающий, хриплый смех. Она погрозила пальцем Вилле, продолжая хрипло смеяться. Наконец она глубоко вдохнула воздух.

— А ты наблюдательна, не так ли! — задыхаясь, выговорила она. Она легко постучала себя по грудине. — Ох, дорогая, надеюсь, что я не растрясла себе никаких костей. — Затем она весело подмигнула Вилле. — Скажи мне, а кто Дафна?

Вот здесь Вилла была менее уверена. Было что-то такое в Дафне… бывают ли на свете люди настолько полностью приятные?

— Я пока еще плохо ее знаю, — Вилла помедлила с ответом. — Расскажите мне о ней.

Мирт прищурила глаза.

— О Дафне? О, когда-то она мне очень нравилась. Я всегда считала ее немного глуповатой, но я не злилась на нее за это, — вздохнула Миртл. — Я полагаю, что я просто никогда не прощу ей того, что она порвала с Таниэлем, когда он больше всего в ней нуждался.

Вилла поколебалась.

— Натаниэль давно ее знает?

— О да. Дафна всегда была здесь. Ее отец — сосед Таниэля в Рирдоне, и все трое — Таниэль, Бэзил и Дафна — выросли вместе. И так как у Дафны нет матери, сэр Дэнвилл попросил Викторию позаботиться о ее воспитании в качестве леди.

— Она и Натаниэль были помолвлены с юного возраста?

— Не официально, хотя у Таниэля было мало шансов устоять, как только Дафна решила выйти за него замуж.

— И все же вы сказали, что это она разорвала помолвку, а не он.

— Да, это так. И затем обратила свое внимание на Бэзила. Это было довольно грубо со стороны Дафны. Плохо было уже то, что она бросила Таниэля. Я предполагаю, что ее едва ли можно винить за это, но… — она неловко замолчала.

— Не волнуйтесь, дорогая. Натаниэль рассказал мне все. Я знаю о его так называемом позоре, — Вилла ободряюще улыбнулась, а затем сменила тему разговора, обратившись к своей поездке по магазинам. — Подождите, пока я не расскажу вам о мистере Финстере…

Натаниэль сел на стул в тихой части главной залы Клуба Лжецов и сделал знак обслуживающему мальчику принести бренди. Было чертовски рано для крепких напитков, но лорд Предатель едва ли будет беспокоиться о таких тонкостях.

Его напиток быстро принесли, и он бросил пареньку монету, даже не взглянув на него. Довольно странно, но изображая из себя угрюмого и нераскаявшегося типа, он не слишком выделялся среди других гостей.

Конечно, Клуб Лжецов тяготел к тому, чтобы привлекать угрюмую публику, по крайней мере, внешне. Это место было игорным притоном, но слегка респектабельным, похожим на «дом вдали от дома» для тех, кто любит хорошие напитки, отменный табак и время от времени — сомнительное ревю[7].

Здесь находилось не так уж много мужчин его положения. Большинство составляли младшие сыновья — «запасные», как их называли в высших слоях общества — со своими дружками и прихлебателями. Большая часть из них, конечно же, никогда ничего не унаследует. Их старшие братья женятся и заведут своих наследников.

Однако Натаниэль не испытывал большой симпатии к «запасным». Подобно Бэзилу, они могут жить за счет фамильного состояния и ожиданий, не считая необходимым обременять себя какой-либо ответственностью.

И тем не менее эта ситуация порождала неудовлетворенность. Хотя существовало несколько мест, где Натаниэль мог появиться на публике и подобраться к сэру Фостеру, Клуб Лжецов был так же пригоден для того, чтобы начать с него это дело, как и любой другой.

А кроме того, он манил к себе тем, что был выгодным полем деятельности для секретной банды воров и оперативных шпионов Королевской Четверки.

Он заказал выпивку только для маскировки, так что уровень бренди в его стакане не уменьшился к тому времени, когда обслуживающий мальчик вернулся.

Паренек поклонился.

— Милорд, ваша отдельная столовая готова, как вы заказывали.

Единственным заказом, который сделал Натаниэль по прибытии, был заказ увидеть Джентльмена. Кивнув, он поднялся и последовал за мальчиком — несомненно, это был один из новых стажеров Академии — к одной из дверей, который располагались в дальней стене главной залы.

Это действительно была отдельная столовая, не удивившись, подумал он. Знакомая, мужская обстановка — темно-зеленые обои на стенах и обшивка из выдержанного дуба. В комнате была только одна дверь, та, через которую вошел он сам, но за столом помещалась внушительная фигура Далтона Монморенси, лорда Этериджа, главы Клуба Лжецов и бывшей Кобры.

— Хорошая шутка, — небрежно произнес Натаниэль.

Этеридж не улыбнулся.

— Что Лжецы могут сделать для тебя, Кобра? — невыразительно поинтересовался он.