Миссис Белл была отличной кулинаркой: все ее кушанья отличались добротностью и соответствовали порядку и традициям. Однако старой даме недоставало изобретательности.

Иногда Манелла очень скучала по тем восхитительным блюдам, которые готовились у ее бабушки и запомнились ей с самого детства.

Тогда она шла на кухню и просила миссис Белл:

— Мне сегодня нечем заняться, можно, я вам помогу?

На что миссис Белл обычно отвечала с напускной строгостью:

— Не надо умасливать меня медовыми речами, вы просто соскучились по своим лягушачьим деликатесам. Как не стыдно есть эту дребедень. Мало того, что французы ничего не понимают в еде, так еще и этот их ужасный Наполеон загубил столько народу!

Она всегда так говорила и про лягушачьи деликатесы, и про императора. Казалось даже, что два этих образа составляют в ее представлении неразрывное целое.

Тем не менее она помогала Манелле готовить суфле из фазанов и земляничный шербет, да и сама с удовольствием лакомилась этими замечательными блюдами французской кухни.

» Завтра я сделаю его светлости сюрприз!«— решила Манелла.

А пока она отлично справилась с английскими традиционными блюдами, совсем как это делала миссис Белл.

Мистер Доббинс руководил лакеями, которые отнесли угощение в столовую.

После обеда Доббинс зашел на кухню и, довольно улыбаясь, сообщил: его светлости маркизу и его даме очень понравился обед.

— Его даме? — переспросила Манелла.

— Той даме, что приехала с ним, — уточнил Доббинс. — Она француженка, как и вы.

— Как же ее зовут? — полюбопытствовала Манелла.

— Графиня д'Орбрей, — с запинкой выговорил Доббинс, — но его светлость называет ее Иветт.

Манелле показалось странным, что маркиз, герой сражений с Наполеоном, принимает у себя француженку.

Впрочем, скорее всего он познакомился с графиней в тот период, когда находился во Франции с оккупационными войсками.

— А другие гости маркиза, кто они? — продолжала расспрашивать заинтригованная Манелла.

— Один называет себя просто графом, — ответил Доббинс. — Похоже, он брат графини. Имя у него какое-то чудное, кажется, де Фюсси или что-то в этом роде. А к другому обращаются» месье «.

— Тоже француз? — удивилась Манелла.

— Я слышал, как он говорил, что родом из Парижа. А уж безобразный, просто страсть, — разоткровенничался Доббинс. — Но его светлости с ними весело.

Манелла почувствовала, что интересуется явно не своими делами, и постаралась положить конец разговору.

— Мне ведь важно только, как понравились мои кушанья, — пояснила она. — Все остальное меня не касается.

— Гости уплетали за обе щеки, — заверил Доббинс. — А уж подлизываются к его светлости — так просто смешно. Что он ни скажет, все восхищаются, особенно графиня, — с неодобрением заметил Доббинс.

Манеллу действительно мало интересовали гости маркиза.

Правда, ей очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на прославленного героя. Какая девушка на ее месте не испытывала бы такого желания?

Она едва ли могла рассчитывать встретиться с владельцем этого великолепного дома лицом к лицу. Но тут она вспомнила, что окно ее комнаты выходит на парадный вход. Вполне можно увидеть, как маркиз садится на лошадь или выезжает в фаэтоне.

Только теперь, когда все треволнения этого долгого-долгого дня благополучно закончились, Манелла почувствовала, как чудовищно устала. Ведь и прошлую ночь она буквально не сомкнула глаз.

Как только на кухне было прибрано, она отослала девушек, намереваясь пойти спать как можно скорее.

Однако ей надо было еще вывести на прогулку Флэша, и она направилась с ним к задней двери.

» Завтра я обойду замок, чтобы осмотреть, где что находится, — размышляла она по дороге. — А пока что мне довольно того, что у меня есть удобная постель и не надо платить за жилье «.

Около боковой двери росли кусты жимолости, а за ними начиналась аллейка, поросшая по обеим сторонам боярышником.

Всходила луна, парк осветился ее призрачным светом и выглядел очень романтично. Манелле представилось, что она проникла в некий волшебный мир и словно стала героиней печальной сказки со счастливым концом.

Пройдя по аллее несколько шагов, Манелла увидела конюшню.

» Не засну, пока не увижу, как устроили Герона «, — подумала девушка, тут же забыв про свои фантазии.

Подойдя к конюшне, она увидела длинный ряд дверей и открыла наудачу одну из них.

Конюшня была освещена, и Манелла с удовольствием отметила, что стойла у лошадей просторные и удобные.

Миновав несколько стойл, она издали узнала своего любимца.

Зайдя к нему, она обняла жеребца за шею, потрепала по морде и пожалела, что не захватила ему кусочка сахара, как всегда делала дома.

Жеребец тыкался мордой в ее ладонь, надеясь получить угощение.

— Мы в безопасности, все устроилось, мой милый, — нежно приговаривала Манелла. — Поживем здесь. Не думаю, что дядя Герберт сможет нас здесь разыскать.

Ей показалось, что Герон, с которым она всегда разговаривала, понял ее слова.

Похлопав его по крупу, Манелла заметила, что ему в кормушку засыпан отборный овес. Девушка, с детства выросшая с лошадьми, знала толк в кормах.

Разумеется, тут же стояло и ведро, полное чистой воды.

Погладив еще раз Герона по холке, Манелла пошла к дому.

В кухне было темно.

Вдруг Манелле показалось, что в кладовой что-то стукнуло.

— Неужели миссис Франклин в столь поздний час проверяет запасы? — удивилась Манелла.

Разумеется, она не знала точно, что хранят в кладовых в таких роскошных домах, но полагала, что любую проверку можно было бы отложить до утра.

Миновав дверь кладовой, она все-таки оглянулась, не в силах побороть любопытство. Оттуда выскользнул какой-то мужчина, маленький и тщедушный. Если бы он шагал уверенно, не замирал на месте через каждый шаг, не прижимался к стене, Манелла не обратила бы на него никакого внимания. Поведение же этого человека показалась ей подозрительным. Однако время было позднее, и она не осмелилась будить миссис Франклин.

» Сообщу ей об этом происшествии завтра, — подумала она. — Возможно, после пережитых волнений мне все стало казаться подозрительным «.

Манелла дошла до своей комнаты, ни на кого больше не наткнувшись.

Открывая дверь, она заметила в другом конце полуосвещенного коридора тень. Ей показалось, что она видит того же человека, что с таинственным видом выходил из кладовой. На ее глазах незнакомец вошел в одну из комнат.

Зная, что гости занимали парадные комнаты, расположенные дальше по коридору, Манелла удивилась: неужели кто-то из гостей маркиза украдкой нанес визит в кладовую?

Если и так, Манелле оставалось молчать. Ее положение показалось ей теперь крайне затруднительным. Она была новым человеком в доме и едва ли могла жаловаться на друзей хозяина, даже из лучших побуждений.

— Если завтра не поднимется переполох, а сейф будет в целости и сохранности, я никому ничего не скажу, — сказала себе Манелла. — В конце концов, я задержусь здесь не более чем на два-три месяца, не мне наводить порядки в чужом доме.

Войдя в свою скромную спаленку, она почувствовала себя спокойно и радостно, будто оказалась в раю или в своей детской.

Девушка знала, что по крайней мере эту ночь она проведет спокойно, никто ее не потревожит. Флэш, не решившийся высказывать свои собачьи суждения о субъекте, мелькавшем в коридоре, войдя в комнату, уютно свернулся у изножия ее кровати.

Набегавшись за день, он каждый раз радовался возможности поспать так же, как утром радовался наступлению нового дня, предвещающего, если повезет, многочасовую беготню. Его безмятежная поза словно прибавила Манелле уверенности.

Раздеваясь и укладываясь в постель, в полусне шепча молитву на сон грядущий, она подумала, что обрела здесь покой.

Проснувшись на следующее утро, Манелла испуганно взглянула на часы. С облегчением она увидела, что стрелки показывали всего без четверти шесть.