Наконец-то показались последние солдаты королевской армии, и под ней, внизу, извивалась длинная змея из одетых в мундиры людей, шагающих размеренными, правильными рядами и заполнивших собой всю дорогу в долине.

Это зрелище и в самом деле внушало страх, и Теола подумала с каким-то болезненным ужасом, что если бы не спрятанные кавонийцы, Алексис Василас мог бы передумать.

Возможно, он бы решил, что его положение безнадежно; возможно, в конце концов он действительно не станет рисковать жизнями своих людей и сдастся королю.

Не успела Теола справиться с дрожью, охватившей ее при этой мысли, как раздался резкий грохот. Прогремевший выстрел отразился в горах многократным эхом, едущий впереди офицер упал с коня, а невредимое животное поскакало вперед.

Это был сигнал к началу стрельбы с обоих склонов долины.

Люди Алексиса Василаса стреляли из-за камней, из пещер, из ущелий и расселин. Ровные порядки войска внизу распались, и солдаты бросились искать укрытие по сторонам дороги. Только мулы, тянущие пушки, продолжали двигаться вперед по дороге, ускорив шаги и в ужасе бросаясь из стороны в сторону при звуках выстрелов.

Раздались ответные выстрелы, но их было очень мало. Люди, укрывшиеся на берегу реки, целились из ружей в скалы, нависающие над ними, но не могли четко видеть цели. Их пули отскакивали рикошетом от голых камней, принося мало ущерба.

Стоял оглушительный грохот, не только от самих ружейных выстрелов, но и от эха в долине.

Каждый выстрел многократно отражался эхом в пещерах и между гор, усиливался до такой степени, что, казалось, бил прямо в уши.

Теперь уже все солдаты короля лежали или сидели, скорчившись, за валунами, и, когда перекрестный огонь пробил в их рядах ужасающие бреши, они ударились в бегство.

Пушкари побежали первыми, так как у них не было своего оружия, и, когда они пустились бежать назад по дороге, к ним присоединялись другие, отбрасывая в стороны свои ружья, словно они им мешали. Некоторые даже сбрасывали мундиры, чтобы бежать быстрее.

Так быстро, что даже трудно было осознать, что это происходит в действительности, поднялась такая паника, что на солдат короля жалко было смотреть. Пораженные ужасом, они бежали, забыв обо всем, кроме чувства самосохранения. А те, кто остался, уже не стреляли, потому что были мертвы.

Теола видела, как несколько офицеров пытались задержать этот мощный отлив, но все было безнадежно.

Верховые ускакали галопом, остальные бежали за ними со всей доступной им скоростью.

А потом Теола увидела, как их люди выходят из укрытий и спускаются вниз, в долину, и генерал отдает им приказы, и те спешат их выполнить, издавая радостные крики.

Теолу охватило такое несказанное облегчение после испытанного напряжения, что слезы потекли по ее лицу и ей стало трудно видеть то, что происходило дальше.

Прошло еще немало времени, пока майор Петлос наконец не пришел сообщить ей, что явился забрать ее из пещеры и что ее ждет генерал.

Майор выглядел очень счастливым, хотя его красивый мундир был покрыт грязью. Через щеку тянулась длинная царапина, а один из пальцев на руке был окровавлен.

— Вы ранены! — воскликнула Теола.

— Только по собственной неосторожности, — ответил он. — Я слишком быстро пробирался среди скал, торопясь спуститься на дорогу.

— Мы победили! — задыхалась от счастья Теола.

— Блестящая победа! — ответил майор Петлос, глаза его сияли. — Кто еще мог ее одержать, кроме нашего генерала?

— С нашей стороны много убитых? — спросила Теола.

— Практически ни одного! — ответил майор. — Несколько человек ранены, а те, кого убили, сами подставились под пули без особой необходимости. — Он глубоко вздохнул. — Лишь у генерала могло хватить мудрости не только спланировать, как лучше расставить наших людей, но и заставить их удерживаться от стрельбы до самой последней минуты. — Он рассмеялся. — Это было нелегко. Необученным солдатам хотелось стрелять, как только они завидели противника. И только потому, что они боялись ослушаться генерала, нам удалось их удержать.

Ожидая его прихода, Теола уже надела шляпку и теперь только отряхнула юбку от песка и протянула руку в перчатке майору Петлосу, чтобы он помог ей спуститься вниз по горному склону.

— Вы поразительная женщина! — заметил он. — Вы выглядите так, словно только что вышли из подарочной коробочки, и я уверен, наши люди отнесут это на счет вашего сверхъестественного происхождения.

— Я так рада, что присутствовала здесь, — сказала Теола. — Мне кажется, я бы сошла с ума, если бы мне пришлось ждать в Зантосе, не зная, как разворачиваются события.

Если Теола была рада тому, что была вместе со сражающимися солдатами, то, когда она спустилась с горы, у нее не осталось сомнений, что они были горды этим.

Большая часть людей собралась вокруг пушек, разглядывая их с почтением и понимая, что, захватив у армии короля ее самое мощное оружие, они лишили ее всякой возможности нанести им ответный удар. Несколько солдат подбирали ружья, брошенные убегающими солдатами. Другие занимались ранеными и старались им помочь чем могли.

— Скажите им, — услышала Теола голос генерала, — что мы пришлем повозки и доставим их в Зантос, где ими займется врач.

Его голос перекрывал гул всех громких и возбужденных голосов.

Когда Теола спустилась наконец на дорогу, солдаты обернулись и увидели ее. Отовсюду раздались такие радостные приветствия, и были они столь искренними, что она снова почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза.

Генерал, увидев причину волнения своих людей, повернулся в сторону Теолы и майора Петлоса, но никак не мог до них добраться.

Издавая радостные крики, солдаты окружили Теолу и опускались перед ней на колено, чтобы поцеловать руку.

Она смутилась от такого выражения преданности, но ей ничего не оставалось, как только улыбаться и благодарить их на их родном языке. Казалось, желающим выразить ей свое почтение не будет конца.

Наконец Теоле пришло в голову, что она, возможно, задерживает выполнение приказов генерала, но, посмотрев в его сторону, она увидела, что он наблюдает за ней со странным выражением на лице. Она не могла понять, нравится ему это или раздражает, а через несколько мгновений майор Петлос отвел ее к коню и посадил в седло.

— Они вас уже канонизировали, — тихо произнес он. — Надеюсь, мадам, вам понравится быть святой!

Теола почувствовала, что он пытается снять ее напряжение, и улыбнулась ему; но говорить ей было трудно, потому что ее и правда глубоко тронуло поведение солдат.

Генерал, закончив отдавать приказы, сделал Теоле знак подъехать к нему, и они вместе двинулись впереди длинной колонны людей и пушек обратно к Зантосу.

Она понимала, что это намеренная демонстрация силы для того, чтобы внушить людям из города уверенность, а также дать им возможность выразить благодарность своим защитникам, спасшим их от уничтожения войсками короля.

По дороге Теола то и дело бросала взгляд на генерала, надеясь, что он заговорит с ней. Однако поговорить наедине не было никакой возможности, так как не проходило и минуты, чтобы кто-нибудь не обращался к нему с вопросом; или же возникала необходимость отдать приказ, для чего генералу приходилось ехать назад вдоль шеренги людей и обращаться к одному из офицеров, наблюдающих за продвижением пушек.

Задолго до того, как они добрались до Зантоса, Теола поняла, что известие о победе уже донеслось до города. Они видели толпы людей, вышедших им навстречу, и развевающиеся над домами флаги.

Приветственные крики, летящие в них цветы и горячая радость народа превзошли все, что Теола могла себе вообразить.

Когда они въехали на площадь, дети бросали цветы под ноги их коней, звенели приветственные крики толпы, а по щекам пожилых женщин текли счастливые слезы.

Иногда они с генералом не могли проехать, так как лошади оказывались окруженными плотной толпой людей. Теола знала, что причиной тому — желание многих женщин прикоснуться к ней, поцеловать край ее платья и подарить ей цветы.