Ему вдруг захотелось напиться. Он угрюмо наблюдал, как она весело болтала с соседом Моффэтов, Лексом Береннаном. Это был холостяк лет тридцати. Он только что вернулся после удачного восхождения на Эверест. Загорелый, точная копия Пирса Броснана, он завоевал своим обаянием всех присутствующих женщин.

— Скотт!

При виде Кэмрин Скотт отвел взгляд от этой парочки.

— А… ты здесь.

— Почему такой мрачный? Ты не возражаешь, если дети переночуют у нас дома? Я уложу их спать. Сначала я подумала, что так сокращу им удовольствие от праздника. Но потом представила, как уставшие дети начнут капризничать. Ты посадишь их в машину и отвезешь домой. А мне бы не хотелось, чтобы ты так скоро ушел с вечеринки.

— Пусть остаются.

Теперь они вдвоем с Уиллоу поедут домой в Саммерхилл. Ночью в доме их будет только двое.

Он мечтал, как обнимет и поцелует ее.

— Я ценю твою заботу, Кэмрин. Мне не хочется портить вечеринку. Я заеду за детьми завтра утром.

— Почему бы тебе не оставить у нас детей на выходные? Скоро они пойдут в школу. А пока могли бы провести у нас оставшееся время до учебы.

Я позвоню тебе завтра утром, договориться об этом. Кстати, — вспомнила она, — ты не мог бы мне помочь?

— Да?

— Я хочу попросить всех гостей собраться на некоторое время здесь. Попроси, пожалуйста, Лекса скатать ковер. Затем проведи Уиллоу в кабинет и покажи, где стоит музыкальный центр. Оттуда хорошо слышно музыку.

— Зачем это тебе?

— Я попросила Уиллоу просмотреть мои сборники и подобрать музыку для танцев. Знаешь, она получила много наград за танцевальные выступления. — Уже на ходу Кэмрин бросила:

— Кажется, она стала заниматься балетом и слушать джаз, как только научилась ходить.

Скотт надеялся, что остаток вечера Уиллоу проведет в кабинете. Ему не придется все время смотреть на нее.

Он поставил стакан на ближайший столик, постарался выглядеть доброжелательным, что было почти невозможно при его мрачном настроении, и подошел к Уиллоу, которая беседовала с покорителем Эвереста.

— Прошу прощения, что прерываю вас, Броснэн…

— Меня зовут Бреннан, — вежливо поправил тот.

Скотт чертыхался про себя, что дал маху. Ему хотелось хорошенько врезать этому плейбою за его обаяние. За то, что тот стоит рядом с Уиллоу и их плечи соприкасаются.

— Бреннан. Извини. Кэмрин попросила тебя убрать ковер. Будут танцы.

— Танцы? Превосходно! — Бреннан одарил Уиллоу лучезарной улыбкой. — Дорогая, мы с вами обязательно потанцуем.

Он ушел, насвистывая. Скотт зло проводил его взглядом.

— Вы чем-то недовольны, — напряженно произнесла Уиллоу. — Я чем-то расстроила вас?

Скотт взглянул на нее и увидел искреннее беспокойство в ее глазах. Ему стало стыдно. То, что он желал физической близости с ней, было его проблемой. Несправедливо вымещать на ней свое раздражение. Ее не влекло к нему. Даже наоборот.

— Вы ни в чем не виноваты, — тихо признался Скотт, — абсолютно ни в чем. Ваше поведение безупречно. Я благодарен вам за то, что вы терпеливо скрываете истинные чувства ко мне. Я ценю ваше терпение. Кэмрин сказала, что вы подберете музыку. Она попросила проводить вас в кабинет и показать, где стоит музыкальный центр.

— Надеюсь, вы не возражаете, если я помогу Кэмрин? Она попросила сама. Я хотела остаться с детьми наверху…

— Дети наверняка уже крепко спят. Никаких проблем.

Когда они шли вместе по коридору. Скотт уловил запах ее духов. В машине она сидела на заднем сиденье. Там он ничего не почувствовал. Запах, точно нежное, неуловимое облако, окутал его. Запах искушения. У ее духов должно быть именно такое название.

— Вот мы и на месте, — объявил он, входя в кабинет. — Здесь музыкальный центр.

— Да здесь целая дискотека, — изумилась Уиллоу.

— Я бы не прочь установить в Саммерхилле такой же. — Он открыл шкафчик с аккуратными рядами дисков. Все стояли в алфавитном порядке, с ярлычками.

— Спасибо. — Уиллоу с оживленным видом подошла к шкафчику. — Мои любимые… — Она вытащила диски и разложила их на полу.

Скотт понимал, что Уиллоу говорит сама с собой. Про него она забыла. Он должен уйти. Иначе не удержится и прикоснется к ее шелковистым волосам.

Он кашлянул:

— Я пошел.

В ответ Уиллоу пробормотала что-то невнятное.

Скотт вышел из комнаты, но направился не в бар к остальным, а в кухню, где кухарка доставала гору посуды из посудомоечной машины.

— Ужин был отменный, — сказал он, когда кухарка подняла на него свое красное и потное лицо. Ты опять превзошла саму себя, Беттина.

— Спасибо, доктор Гэлбрейт. Рада слышать это.

— Всем очень понравилось. — Скотт развернулся и пошел к задней двери. — Пойду прогуляюсь. Хочется немного тишины и покоя. Если кто-нибудь будет искать меня, то ты меня не видела.

Беттина удивленно подняла брови:

— Не видела?

Скотт рассмеялся и вышел. На улице была ясная звездная ночь.

— Я так и думала, что найду тебя здесь. Зачем ты тут спряталась?

Кэмрин заглянула в темную детскую. Уиллоу молча встала со стула у кроватки Эми и на цыпочках подошла к ней.

— Я не пряталась, — прошептала она. — После того как подобрала музыку, я поднялась проверить детей. И вовремя. Эми проснулась и захотела пить.

Я принесла стакан воды, но она начала капризничать. Мне пришлось посидеть с ней, пока она снова не заснула. Она долго ворочалась.

— А сейчас… — Кэмрин посмотрела на ребенка через ее плечо, — спит как мышка.

— Да, наконец угомонилась.

Кэмрин взяла Уиллоу за руку и потащила в коридор.

— Никаких возражений. — Она плотно закрыла дверь и потянула за собой упирающуюся Уиллоу по коридору. — Такая замечательная вечеринка. Ты просто обязана повеселиться.

— Кэмрин, я здесь не для веселья. Я должна смотреть за детьми.

— С этим ты прекрасно справляешься. Но незачем становиться занудой. Я обещаю, что буду отпускать тебя каждые пятнадцать минут посмотреть детей.

Кэмрин шутила. Но она была такой милой, так по-дружески относилась к ней, что в конце концов Уиллоу сдалась, решив, что бессмысленно упираться. Ей самой хотелось к гостям. Когда она сидела у кроватки Эми, до нее доносилась приглушенная музыка, и она невольно стала тихонько притопывать в такт. Звуки музыки всегда заводили ее. У нее даже учащенно забилось сердце, когда они стали спускаться по лестнице, навстречу какой-то танцевальной мелодии.

Лекс Бреннан шел в бар, когда увидел их на лестнице. Он расплылся в улыбке.

— Кэмрин, — обратился он к ней, — ваш рыцарь в блестящих доспехах у ваших ног. Ваша мама послала найти вас, но я сбился с курса и сам заблудился. Но теперь все в порядке, храбрый воин здесь и готов пригласить даму на танец.

Кэмрин рассмеялась.

— Верится с трудом. Вряд ли кому удастся затащить этого мужчину на танцы, — пояснила она Уиллоу. — Женевьева как-то говорила, что один-то раз танцевала с ним. Это была ее свадьба, когда невозможно было отказаться.

Мужчина, который не любит танцы. Уиллоу было жаль его. Сколько он потерял!

Они направились в бар. По пути Уиллоу заметила несколько пар, самозабвенно танцующих под чудесную музыку. Родители Кэмрин сидели за маленьким столиком. И беседовали со Снэдом Галлахером, адвокатом на пенсии. Двери на балкон были открыты. Уиллоу в глубине дворика заметила темную фигуру. Это был Скотт. Он выглядел так одиноко…

Миссис Моффэт позвала свою дочь:

— Кэмрин, дорогая, подойди на минутку. Разреши наш спор.

Кэмрин извинилась и подошла к родителям.

Лекс обратился к Уиллоу:

— Теперь, мечта моего сердца, — он взял руку Уиллоу в свои огромные ладони, — танец, который вы мне обещали.

Уиллоу понимала, что никакая она не мечта его сердца. И танца ему не обещала. Но было бы грубо отказать ему, тем более что он сделал для нее такое исключение. Она пошла с ним танцевать.

Лекс, к ее удивлению, оказался виртуозным партнером. Уиллоу отдалась полностью танцу, растворилась в музыке. Все проблемы исчезли. Она была одна в волшебных звуках.