– На соплях, конечно, – сказал он, – но, будем надеяться, сработает.

– Не боись, сработает, – успокоил Чесни. – Если она ловит из скафандра в космосе, чего ей не ловить в плотной атмосфере самой по себе.

– За столько лет игры в солдатики ты мог бы усвоить, что самая нужная вещь сломается непременно.

– Я – неисправимый романтик, – заявил Чесни. – К слову, убежден, что воздух здесь напоен экзотическими ароматами.

– Погоди минутку.

Вольф сбавил мощность антигравитатора и, цепляясь за суки, спрыгнул на мягкую прелую листву.

– Сейчас удовлетворю твое любопытство, – сказал он, поднимая лицевой щиток.

– Ну?

– Пахнет не то чтоб розами… Скорее потной подмышкой, дерьмом и прокисшим пивом.

– Типичные джунгли.

– Типичные джунгли, – повторил Вольф. – Одна есть, теперь еще одну.

Он вернулся к реке и поплыл к следующему дереву, в нескольких сотнях ярдов ниже по течению.

– Свобода, – спокойно повторил Вольф в стоящие перед ним два микрофона. Слышался только треск разрядов.

– Ах, как романтична жизнь солдат удачи, – пробормотал Чесни.

Вольф выждал пятнадцать минут.

– Похоже, Инспекторат накрыл наших клиентов, – сказал Чесни. – Три часа уже твердишь. Не знаешь, кому еще нужен набор «Собери бомбочку»?

Микрофон внезапно затрещал.

– Или смерть.

– Частота один, – сообщил Чесни. – А пароль у них не только дурацкий, но и вот с такой бородой.

– Прием, – сказал Вольф.

– Назовите себя, – потребовал микрофон.

– Ваш поставщик, – сказал Вольф.

– Назовите имя человека, передавшего вам материал.

– Я уже почти засек их, – заметил Чесни. – А то, что они просят, хрен прибавит им безопасности. Инспекторат к этому времени давно бы повыдергивал девке ногти.

– Марго, – сказал Вольф.

– Хорошо, – отвечал голос – Вы все еще на планете?

– Возможно, – сказал Вольф.

– По-прежнему готовы отгрузить?

– Да.

– Если вы на планете и близко от того места, где вас сегодня обстреляли, дайте ваши координаты, и к вам придут.

– Готово, – сказал Чесни. – Паршивая триангуляция, но сигнал идет из… – Он взглянул на экран, где на карте сходились две красные линии, – … точки примерно за хребтом, если карта верна. Часа за два доберутся?

– Видно, что ты никогда не ходил по джунглям. – Вольф снова включил микрофон. – На ваше предложение ответ негативный. У вас кто-то стучит, на случай, если еще не догадались. Мы придем сами.

Последовало долгое молчание, затем вновь раздался голос. Даже в узком УКВ-диапазоне было слышно, что он пропитан подозрением.

– Мы не знаем, кто нас предал. Не хотим сообщать координаты. Может, вы – Инспекторат на нашей частоте.

– Верно, – сказал Вольф. – Но я уже знаю, где вы. Если бомбы не начнут падать в следующие несколько секунд, значит, ваши страхи необоснованны.

Снова долгая тишина.

– Ладно. У нас ведь нет выбора? Будем ждать. Время?

– Где-то послезавтра. Скорее всего, с утра, – сказал Вольф. – Отбой.

Он выключил рацию.

– Чего б тебе не сесть за пульт и не приготовиться к быстрому взлету, – сказал он. – На случай, если мы говорили не с доблестными борцами за свободу и нас-то как раз и засекли.

Чесни послушался.

– Значит, отправляемся на прогулку? Ты прав, ползать по лесам мне не приходилось. Идем в удобных, снабженных кондиционерами скафандрах, дабы избежать близкого знакомства с местной фауной?

– Нет, – сказал Вольф. – Слишком громоздкие, слишком медленные, слишком легкая мишень.

– Лучше быть бронированной мишенью, чем беззащитной, – посетовал Чесни. – А как найти дорогу? Я слышал, спутниковая система ориентирования – палка о двух концах.

– Ага, – согласился Вольф. – Я сам, бывалоча, ставил на них «жучки». Распечатаем карту, а я изобрету совершенно новое, невиданное устройство. Компас называется.

– Черт, – простонал Чесни, – чего только я не делаю из жадности.

На заре корабль всплыл, подошел к берегу. Люк открылся, из него выпрыгнули Чесни и Вольф. У обоих были рюкзаки на плечах и бластеры на поясе, а у Вольфа – еще и бластерная винтовка. В шлюзовом отсеке остался тяжелый ящик с радиоактивными материалами, водруженный на антигравитатор скафандра. Джошуа включил генератор на полную мощность и подхватил ящик за лямку, как будто тот весил не больше фунта.

– Да, арсенал у меня паршивый, – пожаловался Чесни. – Почему всякий раз я берусь за дело, уверенный, что все нужное есть, и выясняю, что не хватает исключительно предметов первой необходимости?

Вольф пожал плечами. Чесни вынул из кармана маленький пульт, коснулся сенсоров. «Резолют» закрыл шлюз и ушел на дно.

– Вне корабля я всегда чувствую себя голым, – сказал Чесни.

– Вот и хорошо, – отвечал Вольф. – Голый боится. Кто боится – будет жить. Потопали.

Через час они увидели обгорелые хижины. Во многих крышах зияли дыры от бластеров.

Повсюду валялись выкорчеванные деревья, опутанные веревками, там и сям белели человеческие кости.

Вольф почувствовал крики, боль, мучительную смерть.

– Давно это было? – спросил Чесни.

– С год назад.

– Кто их пожег?

– Может, мятежники, может, каратели. Предположу, что последние, – сказал Вольф. – Будь это «революционная справедливость», крестьяне со временем бы вернулись.

– Приятная публика, – заметил Чесни.

– Цивилизованней, – хрипло произнес Вольф, – бомбить деревню с воздуха? Или самое страшное – что солдаты смотрели жертвам в глаза?

Чесни не ответил. Они пошли дальше.

Вольф считал шаги, сверялся с картой, периодически останавливался, наливал воду из фляжки в пластмассовую крышечку и пускал плавать намагниченную иголку. После этого они вновь трогались в путь.

Они сделали привал, когда солнце, едва различимое за плотными облаками, достигло зенита. Чесни поставил ящик на землю, застонал.

– Черт! Вес хренов. Лучше б придумали, как уменьшать массу.

– Эйнштейн придумал, – сказал Вольф. – А наши клиенты собираются использовать его рецепт.

– Я хотел сказать… ладно, фиг с ним. – Чесни открыл рюкзак, вынул две коробки с рационами, бросил одну Вольфу, потом вытащил бутылку вина, нежно оглядел, спрятал обратно. Нажал кнопку разогрева, выждал с минуту, вскрыл рацион. – Пора завязывать с привычкой покупать за дешевизну. Что это за дрянь?

Вольф открыл свою коробочку.

– Занятно, – сказал он. – Думаю, лет сто назад их сделали для эмигрантов из Японии. Вот это – лапша, это – маринованный огурец, это, ну, что-то вроде мидий. В пакетике – соевый соус.

– А зеленое? – спросил Чесни, пробуя.

– Стой! Это…

– У, зверь… – сдавленно выговорил Чесни, свинчивая крышку с винной бутылки, которая служила теперь фляжкой для воды.

– Какой-то молотый корень, – продолжал Вольф. – Я слышал, что его называют зеленой горчицей.

– Вот садюги! – простонал Чесни.

– Кончится… когда-нибудь… этот проклятый подъем? – выговорил Чесни.

– Завтра будем спускаться. Утешайся мыслью, что назад пойдем по нему вниз.

– Не могу… все думаю, что сперва придется карабкаться на тот, другой, склон.

– Помолчи, легче будет, – посоветовал Вольф.

– Я – пилот, а не землепроходец, – продолжал Чесни, пропуская совет мимо ушей. – И что меня понесло…

Подлесок зашуршал, из чащи вырвалось нечто ужасное. Вольф отскочил в сторону, успев заметить короткие лапы, когти и горящий фасетчатый глаз. Винтовка отлетела в кусты. Зверь прыгнул, промахнулся, завертелся на месте.

Чесни выхватил бластер, прогремел выстрел. Вспышка отсекла чудовищу две лапы, оно взвыло от боли и страха, вздыбилось.

Членистое туловище нависло над Вольфом.

Тот искал мозг животного и не находил ничего, кроме яростной злобы. Пальцы нажали курок раз, другой. Чудовище с визгом рухнуло, Вольф еле успел отпрыгнуть.