Ник молчал. Кэтрин не понимала, почему он ничего не говорит. Он ведь на ее стороне! Он ее чемпион! И хотя бывшему разбойнику тяжело дались эти слова, он прекрасно понимал, что Омбрик прав.

— Путешествие слишком опасно, Кэтрин. Твое место здесь. Так будет лучше для всех нас, — тихо произнес Ник.

Девочка посчитала это настоящим предательством, поэтому, когда разбойник пожелал ей спокойной ночи, она демонстративно промолчала. Ник снова обратился к ней, но Кэтрин только отвернулась к стене.

Что ж, разбойник все прекрасно понимал. Для Короля бандитов слово «нет» тоже никогда не было ответом. Но молчание девочки расстроило его.

«Я могу выдержать многое, — размышлял он. — Но холодность Кэтрин ранит меня сильнее любого клинка и пули».

Когда Николас покидал спальню девочки, он взмахнул рукой, чтобы погасить свечи (заклинание, которое он совсем недавно выучил). Но разбойник слишком нервничал и злился, поэтому огоньки потухли мгновенно. Оказалось, что, если применять заклинание в моменты сильных душевных переживаний, оно срабатывало гораздо лучше. Поднявшись в лабораторию, Ник со всей силы хлопнул дверью.

Тем временем Омбрик сидел в темноте у постели девочки.

— Мальчик храбрый, но слишком несдержанный, — пробормотал он. — Из него никогда не получится настоящего волшебника.

Старый маг не успел договорить последнюю фразу, как из лаборатории послышался кашель, и свечка, стоявшая на ночном столике подле кровати, с тихим шипением загорелась снова. Тусклый свет разлился по комнате. Кэтрин приподнялась на локтях, задула пламя и, откинувшись на подушку, натянула на голову одеяло.

Омбрик неодобрительно покачал головой.

«Вот дела! Такое расстройство из-за ерунды! А все молодость», — думал он. Старый маг вспоминал свои юные годы. Когда-то и он был таким же — горячим, нетерпеливым, пылким. Терпение приходит с годами. Битва с Букой и медведем оставила свой отпечаток на Омбрике — он чувствовал себя резко постаревшим, а его уверенность в своих силах значительно поколебалась. Хватит ли у него магических знаний, чтобы противостоять Королю кошмаров? Какой из Ника получится волшебник — неизвестно, ведь он еще даже не испытал бывшего разбойника. Старый маг понимал, что нельзя показывать свою слабость, ведь враг не дремлет. Он должен оставаться твердым, непоколебимым, сконцентрированным. Бука всегда умел ловко играть на людском страхе — это веками было его главное оружие. Что ж, Омбрик не даст козыри врагу в руки! Чего бы это ему ни стоило!

Старый маг отправил светящуюся гусеницу в спальню Кэтрин — гусеница служила ночником в детской, а сам принялся подниматься наверх, в лабораторию. Лестница показалась Омбрику как никогда крутой. Но волшебник был приятно удивлен, видя, что Ник в который раз за сегодняшний день проверял все необходимое для похода. Чего только они не брали с собой: инструменты, книги, магические эликсиры, зелья и снадобья, оружие. Самым удивительным было то, что все содержимое лаборатории удалось уместить в маленьком рюкзаке. Омбрик называл его сумкой-невидимкой — волшебник изобрел такую сумку, которая бы вмещала что угодно.

— Однажды я умудрился засунуть туда целую гору и замок, — объяснил маг Николасу, когда тот скептически высказался по поводу вместительности рюкзака. — Правда, я столкнулся с другой проблемой — сумка становилась неподъемной. Но, к счастью, у нас теперь есть джинн. Ведь робот сможет нести ее?

— Сможет, — кивнул Ник. — И даже две таких.

Джинн склонился в почтительном поклоне.

— Надо отдохнуть. Выходим на рассвете, — бросил волшебник и полез в огромную сферу, которая заменяла ему кровать. Когда Николас первый раз увидел гигантский глобус, он просто потерял дар речи. Как только маг приблизился к своей импровизированной спальне, половинки сферы разъехались в стороны. Внутри шар был абсолютно полым, если не считать деревянной перекладины внизу, на которой и разместился Омбрик. Вверху на жердочках дремала примерно дюжина филинов. Старый маг, в свою очередь, тоже закрыл глаза. Филины издали приглушенное уханье, и половинки сферы закрылись. Волшебник мирно спал.

Надо сказать, что Нику доводилось спать во многих странных местах — на деревьях, на отрогах скал, под кроватью спящего махараджи, но тогда его вынуждала на это профессия. Все-таки разбой не предусматривал особого комфорта. Омбрик же выбрал насест в шаре намеренно — видимо, для него это было куда удобней мягкой уютной постели.

«Все-таки волшебники — странные ребята», — усмехнулся про себя Ник. Впрочем, в эту ночь мысли о необычной кровати мага не занимали разбойника, так же как и треволнения по поводу предстоящего рискованного путешествия. Вместо этого Ник думал о Кэтрин и том, как девочка, должно быть, злится на него. Наконец бывший разбойник усилием воли заставил себя переключиться на более важные вещи. Его интересовало, спит ли механический человек и вообще есть ли у него такая потребность. Ник неслышно прошел в мастерскую и уставился в полумрак. Из шара Омбрика доносилось мерное похрапывание, а джинн стоял ровно на том же месте, где и был оставлен.

— Спокойной ночи, — прошептал Ник.

— Как прикажете, — последовал ответ.

Ник вовсе не собирался отдавать приказа, поэтому такой ответ его несколько удивил. Вернувшись к себе в спальню и поудобнее устроившись в кровати, разбойник пустился в размышления о роботе. Интересно, если бы он пожелал тому хорошего дня, джинн смог быть заставить выйти солнце, если бы, к примеру, шел дождь? Мысли о Кэтрин больше не посещали Николаса, и постепенно он провалился в сон… Но механический человек не спал.

Тем временем в мастерской маленький черный паук опустился на тоненькой ниточке паутины как раз напротив уха робота. Пауки населяли Корневище, и Омбрик не раз беседовал с ними. Но этот паук отличался от остальных мохнатых насекомых Сантофф Клауссена. Несколько помедлив, паук заполз в ухо джинна.

Что ж, Бука гораздо умнее, чем они все думали…

Когда на следующий день Кэтрин проснулась, в Корневище было очень тихо. Слишком тихо. Не доносилось ни единого звука, или обрывка разговора, или веселого звонкого смеха, который обычно означал наступление утра. Девочка не услышала шуток Ника, от которых разбойник не мог удержаться, пробуя действие очередного заклинания Омбрика.

Они даже не попрощались! Кэтрин чуть не заплакала от досады. Как бы там ни было, но на тумбочке рядом с кроватью ее ждал завтрак, а также маленькая коробка с запиской. Девочка потянулась за кружкой горячего какао и отхлебнула. Готовил Омбрик. Он всегда клал меньше шоколада, в отличие от Николаса, который часто перебарщивал. Кэтрин и сама не знала, напиток чьего приготовления ей нравился больше. Тут взгляд девочки упал на коробку. Она сразу догадалась, что ее оставил Ник, Омбрик бы наверняка красиво завернул в оберточную бумагу.

«Так они говорят, что будут скучать по мне», — подумала Кэтрин, открывая. На личном опыте общения с волшебниками она выучила, что те охотнее делают, чем говорят.

Внутри коробки лежал какой-то круглый прибор — позолоченный и довольно тяжелый. Он чем-то напоминал часы. Правда, цифры отсутствовали, а внизу красовалась заглавная буква «С». Кэтрин развернула записку и прочитала:

От былой грусти девочки не осталось и следа. В этом весь Ник! Только он мог придумать компас, указывающий не на север [3], а на него! Кэтрин догадалась — так бывший разбойник проверяет ее. Она в любой момент сможет отправиться за ними, стоит только захотеть! Но Омбрик просил остаться здесь, присмотреть за Петровичем и медведем. Она не ослушается. Но вот если бы с ними приключилась какая-нибудь неприятность, тогда бы у нее был повод отправиться следом. От этой мысли захотелось улыбаться, правда, Кэтрин тут же вспомнила слова старого мага — «будь осторожна с желаниями».