У Бетти была задушевная беседа с Майклом по поводу ее замужества. Она поцеловала его из благодарности, в порыве радости. Он не отвозил ее домой, у них не было близости. И он вовсе не пришел к ней прямо из объятий Бетти…

— Венди, с тобой все в порядке? — услышала она обеспокоенный голос Эйлин.

— Да, да, все прекрасно.

— У тебя ужасный вид, ты так побледнела.

— Я… я просто немного устала. Эта рекламная кампания… Но хватит об этом. Тебе удалось уговорить Билли увеличить семью? — Для нее не было секретом, что подруга очень хочет завести ребенка.

— Продолжаю работать в этом направлении, — со вздохом призналась Эйлин. — Правда, мы с ним договорились, что подождем несколько лет, но с тех пор как забеременела Лайза и Рут… Билли считает, что мы еще не готовы к этому, а я чувствую…

— Что сама ты готова к этому? — сухо закончила за нее Венди.

— Да, призналась Эйлин. — В конце сентября мы уезжаем в Ниццу, Лайза и Роберт сняли нам на месяц виллу. Там я и собираюсь что-нибудь предпринять.

— Может быть, Билли опасается, что ребенок станет для тебя важнее его самого? — предположила Венди.

— О нет… он не может так думать… ведь правда? — ужаснулась Эйлин.

— У тебя это уже превращается в навязчивую идею, — предупредила Венди подругу.

— Да… что-то вроде того, что ты испытываешь по отношению к мужчинам вообще и к бедняге Майклу в частности, ты это хотела сказать? — дерзко бросила Эйлин.

— Мне пора идти. — Венди торопливо допила кофе. — Я связана определенным сроком…

— Я тоже, — лукаво сказала Эйлин. — К Рождеству я хочу оказаться беременной.

Хотя Венди не обманывала подругу, когда говорила, что у нее много работы, она не поспешила домой. Пытаясь привести в порядок свои путаные мысли, она без всякой конкретной цели поехала за город. Незнакомое ей ранее чувство паники заставляло дрожать руки, лежащие на рулевом колесе.

Не может же быть, чтобы она ошиблась в оценке Майкла. Все эти разговоры о любви и взаимных обязательствах, о том, что лишенный глубоких чувств секс пуст и не имеет смысла, просто-напросто ловкий прием, позволяющий усыпить бдительность женщины. Она не могла ошибиться, никак не могла. Но откуда же тогда это ощущение, будто ее все плотнее окутывает черное облако страха? Страха перед чем? Венди вспомнила о том, как ныло все ее тело после ухода Майкла. Даже когда она проснулась на рассвете, боль еще жила в нем, а в мозгу крутились обрывки вызванных болезненными воспоминаниями сновидений — сновидений, в которых Венди видела себя брошенной, напуганной тем, что сделала нечто ужасно нехорошее. Вот она что-то кричит вслед сердитым, недовольным взрослым, но они не обращают никакого внимания на просьбы остаться, не покидать ее, не наказывать так.

Разумеется, все это имеет под собой вполне рациональную основу, подумала Венди. Болезненные ощущения в теле — результат сексуальной неудовлетворенности, ведь она уже столько времени живет без мужской .ласки. Черт возьми, никогда раньше я не стыдилась своих желаний, так почему должна делать это сейчас, сердито подумала она. А что касается снов… Совершенно очевидно, толчком послужило письмо отца.

Венди еще не ответила на него, да и само письмо куда-то исчезло. Должно быть, она его выкинула, хотя никак не могла припомнить, при каких обстоятельствах. Разумеется, ей придется подтвердить получение приглашения, принести формальные извинения с приложением чека в качестве свадебного подарка. В конце концов, разве она не знает, что ее деньги будут приняты гораздо более приветливо, чем она сама? К счастью, последняя выплата за предыдущую большую работу поступила на ее счет совсем недавно, устало подумала она. И, развернувшись, направилась домой…

После обширной, хорошо оборудованной кухни в доме Билла и Эйлин, где Венди помогала подруге приготовить кофе, собственная показалась ей неестественно пустой. Эйлин, несомненно, станет хорошей матерью — не то что она. Правда, у той был отличный пример — Рут, тогда как у Венди… Памелу Нортон едва ли можно было назвать примерной матерью. Нередко она в открытую говорила, что ее жизнь была бы намного проще без столь обременительного груза, как ребенок. Особенно после того, как отец этого ребенка переложил всю ответственность за него на ее плечи.

Вопрос о детях — собственных детях — особенно не занимал Венди. Она ведь знала, что у нее не будет детей, поскольку она никогда не свяжет себя браком. Майкл же, разумеется, захочет иметь целую кучу и будет обожать и лелеять их…

Опять этот чертов Майкл, выругалась про себя Венди. Что ж, она желает ему счастья с этими детьми и с женщиной, их матерью. Она прекрасно представляла себе ее: миниатюрная, милая, любимая всеми знакомыми, слывущая идеальной матерью и женой, покорно позволяющая мужу руководить всеми аспектами их жизни и молча закрывающая глаза в тех случаях, когда он надумает сойти с пути добродетели. А он, конечно, то и дело будет сходить с него, свирепо подумала Венди. Но только не с ней…

Глубоко погруженная в свои невеселые мысли, она не сразу услышала телефонный звонок. Телефон замолчал как раз в тот момент, когда Венди почти уже дотянулась до него. Ничего страшного. Кто бы это ни был, он, без сомнения, перезвонит, а пока у нее есть работа, или, во всяком случае, ей хотелось думать, что есть. Несмотря на все попытки, ей никак не удавалось найти удовлетворительной альтернативы своей первоначальной идее рекламной кампании…

Телефон зазвонил снова. Венди взяла трубку и, услышав голос отца, насторожилась.

— Венди, я просто хотел еще раз извиниться за то, что не смогу разместить тебя и твоего друга в доме, но ты же понимаешь… На свадьбу соберутся все, а мы и так уже не знаем, куда кого размещать. Могу тебя заверить, в гостинице вам будет гораздо удобнее. Я снял номер.

— Кстати, в пятницу вечером мы устраиваем маленький семейный ужин и будем очень рады, если вы присоединитесь к нам, хотя Майкл был не слишком уверен, что ты захочешь этого. Кстати, он приятный парень. Где ты с ним познакомилась? Он явно американец… Должен признаться, что был несколько удивлен, когда позвонил он, а не ты. Но Майкл сказал, что ты сейчас занята крупной рекламной кампанией…

— Папа… — с трудом выговорила Венди. Тут в трубке послышались звуки детской ссоры, и прежде чем она успела сказать отцу, что не собирается приезжать на свадьбу, он торопливо заговорил:

— Послушай, мне надо идти… Это тройняшки. Мэриголд пошла по магазинам и оставила их на меня. До встречи. — И линия отключилась.

Что еще задумал Майкл? — в безмолвной ярости подумала Венди, кладя трубку. Кто дал ему право звонить ее отцу и принимать предложение, от которого она уже решила отказаться, да еще самому присоединяться к ней?!

— Если хотите, я могу поехать с вами… — непринужденно предложил он ей вчера, она еще подумала, что он старается найти какой-нибудь другой подход к ней. Может быть, надежда еще не оставила его?

Будь на его месте другой человек, мотивы были бы вполне очевидны: ночь в гостинице дает прекрасную возможность попытаться соблазнить женщину. Но после того, что произошло между ними, такое предположение просто смехотворно! В подобной ситуации Майкл просто испугался бы, что соблазненным может оказаться он сам.

Какой-то фарс… Ей никогда не приходилось затаскивать в постель упирающегося мужчину, но и ее тоже никогда не укладывали туда против желания. Она либо хотела этого, либо нет. Если не хотела, то так и говорила, а если хотела… Если хотела, то делала все возможное, чтобы полностью контролировать как себя, так и своего партнера.

Так же, как прошлым вечером ты контролировала себя и Майкла? — услышала она издевающийся внутренний голос. Так хорошо контролировала, что в какой-то момент под впечатлением его слов и ласк тебе даже захотелось… Чего? Попросить его остаться? Нет, никогда… ни за что!

Никогда и ни за что! Эти слова все еще звучали в душе Венди, когда, полчаса спустя, узнав от секретарши, что Майкла нет в офисе и не будет допоздна, она сердито опустила трубку. Она позвонила ему, чтобы потребовать объяснения: как это он набрался наглости позвонить ее отцу и заявить, что они — подумать только, они, а не просто она! — будут присутствовать на свадьбе Грейс.