— О, кто это у нас появился? Когда познакомились? Где? А сколько ей лет? — сразу же начинает опрос Финник. Кажется, он неправильно выбрал профессию. Чем вам не журналист? По-моему, он бы прекрасно справился. — Эй, какого черта? Ты что, бегаешь от неё? — возмущается друг, увидев то, как я сбрасываю входящий.

— Она бегает. Совершенно её не понимаю ещё с самого первого дня. Она слишком отличается на фоне всех моих бывших, — я рассказываю ему все с самого начала, показывая отрывки переписок и фото.

— Ну, на фотографиях, она прям ауф, — одобряет он. — Никогда бы не подумал, что Мелларка утром не треснут за секс, — говорит Фин и начинает ржать. Ага, друг называется. — Она тебе нравится? Про любовь даже заикаться уже не буду, тебе это чуждо.

— Намёк на то, что я бесчувственный? Подъебал, так подъебал, спасибо, засчитано.

— Ой, да ладно тебе, не обижайся. Поехали лучше туда, куда собирались, — хлопает он меня по плечу и мы начинаем движение в заданном направлении.

***

23:38

Прошло около 4 часов после того, как мы встретились на центральной площади города. Около часа мы ещё решали куда же нам все-таки пойти, а после это вот «куда» нужно было ещё и найти. Потом посидели и совсем немножечко. Самую малость. Нет, на самом деле, всего две стопки текилы.

До дома Одейров мы дошли пешком. Энни с сыном уже спали, поэтому я посчитал некорректным оставаться ещё и там.

С трудом добравшись домой и поднявшись на свой этаж, я начинаю искать по карманам ключи. Однако, по неосторожности я их роняю, а они благополучно скатываются вниз по ступенькам. Шикарно.

Подняв ключи и вернувшись, я оборачиваюсь на звук прибывшего на этаж лифта. Двери открываются, на площадку выходит девушка с серыми глазами и каштановыми волосами. Да, как вы уже поняли, это Китнисс.

— А я как раз ждала, когда же ты вернешься, — говорит девушка, опираясь на подъездную стенку.

— Зачем ты приехала? То есть… Чем была мотивирована девушка, чтобы приехать в столь поздний час? — спрашиваю я, быстро переводя взгляд с лица на ноги и обратно. Нет, я не подамся своим потребностям, нет.

— Затем же, зачем и звонила. Но мы же парни, — протягивает она. — Зачем брать трубки сразу?

— Сказала мне та, которая после этого еще 5 раз сбросил. Я не в состоянии разговаривать, — отвечаю я, открывая входную дверь и опираясь на дверной косяк.

— Могу простимулировать, — улыбается она и достает из сумки бутылку вина.

О, черт. Что же ты творишь, Кит? Приехала почти в полночь, с бутылкой вина и чего ради? Чувствую моё «немножечко» и «стимулирование» от Китнисс оставят моему здоровью желать лучшего.

— Ох, дорогая моя Китнисс, ты же помнишь к чему это привело в прошлый раз, — специально ухмыляюсь я, медленно подойдя к ней почти вплотную.

— Дорогой мой Пит, даже не надейся на то, что это повторится, — также отвечает она и смело заходит в квартиру.

Я передразниваю её и захожу следом, закрывая дверь и быстро разуваясь. Догнав её в гостиной, приобнимаю сзади и убираю волосы на другую сторону.

— Я ведь скучал, — говорю я, целуя шею. Она буквально тает в моих руках, расслабляясь и издавая прерывистый стон. — Бутылку только не урони.

— Придурок, — говорит она, вернувшись в реальность, и отталкивает меня.

По инерции я отлетаю к дивану, кувыркаюсь назад и сразу же оказываюсь в удобном для себя положении. Блаженство. В это время Китнисс ставит бутылку в холодильник, а обернувшись, вопросительно смотрит на меня.

— Говори все, что угодно, но ты определенно окажешься там вместе со мной к завтрашнему утру, — пробормотал я, указывая рукой на дверь спальни.

— Я не для этого сюда приехала, — строго говорит она, облакачиваясь на спинку дивана.

Благополучно, я сдержаться не смог, поэтому тут же резко потянул её за руку на себя. Она с визгом преодолевает спинку дивана и оказывается сверху. Я вновь тяну её на себя, однако, на этот раз у меня ничего не выходит. Она лишь разводит мне руки по обе стороны от головы и продолжает держать, все сильней вжимая их в диван.

— Ах, вот, как мы заиграли, — иронично протягиваю я, смотря ей в глаза. — Тогда для чего же ты приехала? В таком легеньком платьице, да еще и с вином.

— Мне уехать? — спрашивает она, оставаясь непоколебимой. Черт, да что же с тобой происходит?

Воспользовавшись моментом, я быстро хватаю её и переворчиваюсь. Теперь она подо мной. Надо ли еще отвечать на вопрос? Поцеловав её в шею, я поднимаю голову, а она прогибается подо мной, после чего закидывает ноги мне за спину. Ну да, не за этим она приехала, конечно.

— Еще вопросы будут?

— Какого черта ты вновь это делаешь со мной? — спрашивает она, выдыхая мне в губы.

— Что именно? — уточняю и прокладываю дорожку поцелуев от шеи и до груди, иногда прикусывая нежную кожу, оставляя красоваться багровые следы. — Если бы тебе не нравилось, ты бы уже давно оттолкнула меня. Доверься мне, солнышко.

— Один раз уже доверилась, — говорит она, пытаясь выбраться, но я только сильней прижимаю ее, углубляя поцелуи на ее шее. — Даже два. Пит, не надо, пожалуйста. Хватит! Мелларк, я же сказала, что не хочу тебя! — кричит она, отталкивая меня.

Я отстраняюсь, отодвигаясь к подлокотнику, а после и вовсе встаю. Дожили. Не могу теперь и девушку уломать.

— Вот только не надо делать из меня виноватую и обижаться, — говорит она, идя следом за мной на кухню.

— Если бы я обиделся, тебя бы здесь уже не было, — говорю я и отхожу к кухонной тумбе. — Ты можешь обманывать кого угодно, но со мной это не пройдет. Еще меньше минуты назад ты извивалась подо мной на этом чертовом диване, была готова отдаться мне. А теперь…

Однако, договорить я не успеваю. Моя щека сразу же начинает гореть от столь смачной пощечины.

Теперь она просто собирается уйти. Открывает входную, но в этот же момент я догоняю её, закрываю дверь и прижимаю к стене.

— Думаешь твоя пощечина что-то решает?

— Отпусти меня, Пит. Недотрах свой лечи с какой-нибудь шалавой из переулка, а меня не трожь! Почему ты просто не можешь взять и выслушать меня? Без всех своих биологических потребностей?! Неужели ты настолько… — однако, теперь моя очередь обрывать посреди монолога.

Поймав момент, я целую её. Уже не так страстно, как пару мгновений назад на диване. Ответа не последовало. Игнорируешь, значит? Ну, хорошо. Видимо, даже этот невинный поцелуй не в силах в ней что-либо разбудить. Она вновь отстраняется и на этот раз уже окончательно уходит. Кажется, в слезах.

— Черт, — ругаюсь я, задирая голову в потолок. — Что же я натворил?

Я больше не пытался её удержать. Не собирался бежать вдогонку. Я просто-напросто не понимал. Почему весь этот цикл преследует меня? Когда я успел стать таким? В какой момент моя жизнь переломилась?

И самое главное… С каких пор меня вообще стало это волновать?

***

Не улетай ввысь.

Не убегай вдаль.

Хоть по ночам снись —

Нежной тоской жаль.

Ранит стрелой мрак.

Вырвет из рук крик.

Не уходи так,

Не исчезай вмиг.

Очевидно ведь, что она не возьмет трубку, но я продолжал настойчиво перезванивать. Безрезультатно.

Однако, чем больше времени я думал о вчерашнем, тем сильней осознавал всю свою глупость и эгоистичность. Раньше было: споил, трахнул и забыл. Но с Китнисс с самого гребанного клуба все иначе.

В зале не было людей, которых я мог знать.

Финник за полчаса до начала вечера написал, что в силу своего плохого самочувствия, прийти не сможет. Ну, ещё и потому, что ему вечером ещё предстоит отвезти Энни с сыном к тёще.

Где-то внутри я надеялся, что Китнисс придёт. Всей душой этого желал, потому что хотел извиниться. Но, к сожалению, у жизни на меня сегодня совершенно другие планы.

— Знаете, жизнь не очень справедливая штука. Все ведь о таком когда-либо задумывались, верно? — спрашиваю я, обращаясь к залу, после очередной песни. Многие положительно кивнули головой. — Часто ли вы говорите то, что исходит прямо от вашего сердца? Чувства — очень неоднозначная вещь. Порой, мы даже не понимаем, что именно испытываем. А замечали ли вы, что то, что мы говорим или делаем, это совсем не то, по сравнению с чувствами внутри нас? Иногда это убивает. Как, например, любовь. Большинство проблем происходит именно из-за неё. Но ведь в самом начале, для каждого из нас это было всего лишь слово из шести букв. И так было до тех пор, пока нас не заставили в неё поверить. Неужели получается, что чтобы испытать какое-то чувство нам надо в него поверить?