А существо не только поднялось из-за стола, но уже оказалось прямо перед ним, хотя Тедди не заметил, чтобы это чудище подходило к нему. «Как такое могло быть?» Должно быть, во всём виноват шок, который он испытал, осознав, что стрелял в собаку, а ещё — чувство вины. Отсюда и такие странные видения.

Но фу… Воняло от этой твари ужасно — протухшей рыбой. А вот глаза у страшного существа были удивительные — он бы мог целую вечность смотреть в эти глаза…

Тварь укусила Тедди, но парень ничего не почувствовал.

Лукас Скейл торжествующе завыл. Из этого высокого, крепкого парня получится отличный вервольф. Он обладает всеми необходимыми качествами, чтобы стать солдатом их неуничтожимой армии: злобой, силой и жадностью. Скейл засунул потерявшего сознание мальчишку в мешок из дерюги, перевернул корзинку для пикника, высыпав из неё весь мусор. Легко забросив мешок на плечо, он направился к чёрному «хаммеру». Швырнул мешок в багажное отделение, туда же поставил и корзинку.

Лукас Скейл катил к Хеллборин-Холт по узкой дороге и подвывал песенку под названием «Рождённый быть диким». ^[30]Его чёрное злобное сердце раздувалось от предвкушения очередной победы. Скоро, очень скоро он поймает волвена!

«Ты на очереди следующий, — при этой мысли он улыбнулся. — О да! Ты и твой маленький человеческий друг! Мы с вами отлично позабавимся!»

Глава 18

Камера Волка

Двери кабины лифта сомкнулись с мягким шипением. Двое мужчин-здоровяков, одетых в одинаковые костюмы от Валентино, стояли лицом друг к другу, опускаясь в глубины Хеллборин-Холта. Они опаздывали на экстренное совещание. Доктор Грубер всю неделю пребывал в прескверном настроении, и ни один из близнецов не жаждал присутствовать при очередной истерике, которую — в этом они не сомневались — закатит Грубер.

— Ты готов, брат? — спросил Винсент Спагетти.

Анджело Спагетти кивнул:

— Как всегда, чувак.

Двери открылись, братья Спагетти вышли из лифта. Их чёрные кожаные туфли от Прада поблёскивали в приглушенном свете, тускло заливающем извилистые коридоры, прорубленные в скале. Анджело содрогнулся от криков, доносящихся из одной из камер, которая была расположена в нижней пещере.

— Похоже, у нас новичок, — угрюмо бросил Винсент.

— Новая кровь, — согласился Анджело, и его затрясло. «Бедное, обречённое существо», — подумал он.

Анджело ненавидел подземелья Холта. Если зло заражало — а Анджело в это верил, — Холт буквально источал его. Он помнил, с какой гордостью Лукас Скейл впервые показывал им, что находится под большим старинным особняком. Он вёл их по той самой тускло освещённой лестнице, по которой они сейчас шли, направляясь к надёжно запертой камере — Камере Волка. Здесь находился первый ликантроп проекта, посаженный туда ещё в шестидесятых годах.

Скейл преподнёс урок зла, рассказав Анджело и Винсенту историю Холта и объяснив, что здесь, в атмосфере насилия, зло творилось уже в течение многих столетий.

— Холт основал сэр Генри Хорвуд в самом начале восемнадцатого века, — бубнил Скейл. — Это место было выбрано потому, что под холмом находятся пещеры эпохи палеолита. Архитектор сэра Генри сумел провести тоннели из дома в пещеры.

— Похоже, ему хотелось многое скрыть, — вставил Анджело.

Скейл улыбнулся, продемонстрировав острые белые зубы:

— Ну да. Насколько мне известно, он поклонялся дьяволу и на этом поприще приобрёл немалую известность.

— Это чувствуется, — пробурчал Винсент.

Скейл проигнорировал его ворчание.

— Архитектор обнаружил, что пол в пещерах завален человеческими костями. — Скейл хохотнул. — Вероятно, в давние времена тут обитали людоеды.

— Очень мило, — поморщился Анджело.

Близнецы также узнали, что в Холте всегда ощущался недостаток сотрудников: многих из тех, кто поступил на работу, когда проект только стартовал, съели. Но их успешно заменили некоторые из «резидентов» — существ, которых здесь изучали. Такое положение устраивало Габриеля Грубера, потому что им он не платил и вполне укладывался в отпущенные бюджетом средства.

Министерство внутренних дел, в чьём ведении находился проект «Протей», возложило руководство проектом на Габриеля Грубера, после того как Пакстона вывели из игры. Мировые события последних лет показали, что стране необходим монстр, которого пытался создать Габриель. Некоторые министерства и ведомства целиком и полностью поддерживали идею о том, что Неуничтожимые Воины — большой шаг вперёд, а то, как они созданы, чиновников не волновало, при условии, что их ни в чём не будут винить.

Близнецы наконец достигли места назначения и синхронно сняли солнцезащитные очки. Их глаза ослепил свет — будто разлилась расплавленная лава.

— Пришли, брат. — Винсент повернулся к Анджело. — Что бы он ни сказал, просто соглашайся.

Анджело нервно кивнул. Он был вервольфом и сложен, как танк «Шерман», но тем не менее до такой степени боялся Грубера, что практически ничего не соображал, находясь с ним в одной комнате. Магический жест Винсента, и дверь бесшумно открылась. Двое мужчин уже сидели за столом. Габриель просиял. Его красивое лицо буквально излучало ликование.

— Господа! Лучше поздно, чем никогда.

Скейл, самодовольно ухмыляясь, сидел по правую руку от Грубера.

Винсент, усаживаясь рядом со Скейлом, приподнял верхнюю губу. Как же он его ненавидел! Братья не хотели становиться ликантропами и всё ещё винили в этом Скейла. Пятью годами раньше один укус кривых, потемневших зубов превратил братьев в вервольфов и навсегда изменил их жизнь. Однако они полностью контролировали свои обращения и уровнем интеллекта превосходили других верфольфов Холта, а потому сразу стали любимцами Грубера. Через некоторое время он назначил их своими телохранителями.

В холодном воздухе — в помещении работал кондиционер — повисла напряжённая тишина.

— Я знаю, вам понравится, если я сразу перейду к делу. — Губы Габриеля вновь растянулись в широченной улыбке. — Вопреки ожиданиям наших вечно сомневающихся друзей с Уайтхолла, ^[31]мы достигли своей цели. У нас появился волвен.

Анджело и Винсент одновременно радостно вскрикнули и дружно зааплодировали, зная, что от них ждут именно этого.

— Боюсь, никто из вас не сумеет поставить это себе в заслугу, — продолжил он. От его улыбки не осталось и следа. — Потому что, хотя в общем-то я доволен, ЕГО СЛЕДОВАЛО НАЙТИ ГОРАЗДО РАНЬШЕ!

Даже Лукас Скейл выпрямился и застыл как истукан. Его губы больше не кривились в ухмылке.

Винсент сдержал улыбку и ткнул локтем своего брата. «Что ж, — подумал он, — начинается очередное представление».

В молчаливом раздражении они наблюдали, как Габриель Грубер поднимается из-за стола и выражает своё неудовольствие при помощи бешеного танца. Побагровев, он закружил по комнате, дрожа от ярости и сшибая с полок папки с документами. Смахнул на пол и кофеварку, которая стояла на стеклянном столике. На какое-то мгновение он остановился, чтобы понаблюдать, как та разваливается на черепки. Гнев его продолжал нарастать. Продолжая кружить по комнате, он оказался рядом с Лукасом Скейлом и звонко шлёпнул его по голове последним номером «Норт-Сомерсет ривэли». Наконец Грубер остановился, попытался отдышаться и продолжил атаку, но уже словесную.

— Жалкие потуги моего коллеги, сидящего здесь, основанные на его так называемом усовершенствованном сознании, позорно провалились. И ЕСЛИ БЫ Я НЕ ЧИТАЛ ЭТУ ДУРАЦКУЮ МЕСТНУЮ ГАЗЕТУ, ТО И НЕ ЗНАЛ БЫ, ЧТО ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ!

Все трое сидели за круглым столом, наклонив головы, словно проштрафившиеся дети. Габриель говорил чистую правду: если волвен всё это время находился в Темпл-Герни, он просто обвёл их вокруг пальца. Лукас Скейл даже похитил и притащил в Хеллборин-Холт леди Иону, но двухдневный допрос не принёс результата: она отрицала, что ей известно о местонахождении волвена.