Позади них остались Уральские горы. Быстро стемнело, но это не затруднило их стремительный полёт на восток. Потянулись бескрайние просторы Сибири, но и эта бескрайность оказалась конечной – сначала Юля с Сашей увидели далеко внизу воды Охотского моря, а вскоре показался и берег Камчатки. Они уменьшили скорость, начали снижаться и вот уже под ними стали видны огни ночной столицы этого края.
«Третьи» Юля и Саша быстро нашли нужный комплекс, проникли внутрь и приступили к изучению обстановки. Через десять минут выяснили, что в хосписе находится тридцать два ребёнка, трое из них были в критическом состоянии, вот с них они и начали претворять в жизнь свою благородную гуманитарную миссию - помогать неизлечимо больным людям.
У меня уже был неплохой опыт излечения самых сложных случаев, поэтому и в этот раз процесс пошёл довольно быстро. Юля не имеет возможности лечить онкологические заболевания, но зато она может подпитывать энергией ослабленный организм больного, умеет запускать процесс регенерации жизненно важных органов, легко может врачевать обычные заболевания. В итоге эти трое детей были полностью излечены в течение полутора часов.
Мы прекрасно понимали, что утром начнётся небывалый ажиотаж - забегают с озадаченными лицами медсёстры и врачи, не будут утихать телефонные звонки, родители детей со слезами радости будут молиться и благодарить Бога, а затем в хосписе появятся представители власти и журналисты. И вот тогда мир узнает о Чуде! И пусть! Да, будет множество самых различных предположений, догадок, версий, от конспирологических теорий до божественного вмешательства.
А какая нам разница? Пусть говорят и пишут, что хотят. Мы лишь стараемся помочь неизлечимо больным детям. Потому что, если не мы, то кто? Нам дано исцелять неизлечимые болезни, значит, мы должны и будем это делать! А почести, слава, медали – это нам не нужно, никто не будет знать наших имён. Вот деньги с неизлечимо больных богатых фигурантов списка Форбс мы обязательно возьмём! Ибо сказано – поделись с ближним! И будем строить на эти средства современные дома для престарелых и городки для пожилых, онкологические клиники и подобные хосписы.
Рассказывая о действиях «второго», «третьего» и «четвёртого», о своих ментальных сущностях, о моих ментальных братьях, я говорю то от третьего лица, то от первого. Почему так? Потому что все мы есть одно целое. Любая информация, полученная одним из нас, тут же становится доступной всем нам, любая мысль, идея, возникшая у одного из «братьев», сразу же становится нашим общим достоянием, все решения принимаются коллегиально. Всё вышесказанное относится к материальной Юле и её ментальным сущностям.
Но вернёмся в детский хоспис. Мама одного из трёх вылеченных нами детей проснулась от того, что почувствовала какие-то перемены в ауре её ребёнка. Она бросила взгляд на один из медицинских мониторов и поняла, что показания от многочисленных датчиков изменились. Тут же побежала к дежурной медсестре и рассказала той об этих изменениях. Пожилая медицинская сестра, не очень доверяя всему этому сложному медицинскому оборудованию, проверила по старинке пульс, давление, частоту дыхания и температуру ребёнка – всё в норме.
Теперь уже она побежала к дежурному врачу и поведала тому об увиденном ею чуде. Молодой врач доверял показаниям медицинских приборов, но в чудеса не верил, и сейчас в растерянности стоял перед больничной кроватью ребёнка. Перед ним лежала очень худая, но здоровая девочка, а рядом с ней на коленях стояла улыбающаяся мама, и, то вытирала слёзы радости, то возносила благодарственную молитву всем святым и Господу Богу.
В это время в палату вошла бабушка другого ребёнка и взволнованно сказала дежурному врачу о том, что изменились показания приборов, контролирующих здоровье её внука. Врач и медсестра направились в соседнюю палату и там увидели похожую картину – худой мальчик спал здоровым сном и явно покидать этот мир не собирался, хотя доктора предполагали, что эту ночь он не переживёт.
Молодой врач растерялся и не знал, что же делать дальше. С одной стороны, он понимал, что нужно срочно докладывать главному врачу, но с другой стороны, часы показывали четыре утра, и было ясно, что такой ранний звонок главврача не обрадует. Но его сомнения развеяла опытная медсестра, она на всякий случай сходила в палату третьего тяжелобольного ребёнка и, убедившись в том, что и эта детка каким-то чудесным образом выздоровела, решительно заявила, что нужно вызывать начальство. Начальство внимательно выслушало доклад дежурного врача, потом пообщалось с медсестрой и сказало, что скоро приедет.
К приезду главного врача мы с Юлей излечили уже половину неизлечимых доселе детей, и этот процесс активно продолжался. На помощь прибыли «вторая» Юля и двое Александров – «второй» и «четвёртый», а материальные я и Юля наблюдали за процессом из Москвы. Несмотря на раннее утро, к хоспису подтянулись счастливые мамы, папы, бабушки и дедушки этих ребят. Были и родственники тех мальчиков и девочек, до которых очередь ещё не дошла, но эти взрослые люди с нескрываемой надеждой ожидали чуда.
Главный врач оценил ситуацию за десять минут и срочно вызвал на работу врачей-специалистов. Те приехали, убедились, что услышанное по телефону не является бредовыми фантазиями их начальника, но предложить каких-либо толковых объяснений случившемуся они не смогли. Более того, получилось так, что на глазах консилиума врачей произошло исцеление ещё одного ребёнка.
Случилось это так. Главврач привёл своих коллег в палату с больным мальчиком, они убедились в том, что болезнь, увы, не отступила. Несколько минут врачи обменивались мнениями по поводу необъяснимых событий в хосписе, но тут один из них обратил внимание своих коллег на изменение цвета лица этого ребёнка. Серо-землистый цвет лица постепенно становился бледно-розовым. Врачи с недоумением смотрели на то, как на их глазах происходило исцеление ребёнка. Главный врач осенил себя крестным знамением, дал указание врачам-специалистам продолжить наблюдение за мальчиком, а сам отправился в свой кабинет. Врачи проводили его взглядом до двери, затем каждый из них трижды перекрестился.
Из своего кабинета главврач позвонил в приёмную мэра, представился и потребовал, несмотря на раннее утро, связать его с главой города. Через пять минут его соединили, и он рассказал мэру о сенсационных событиях в хосписе. Градоначальник был опытным политиком, поэтому тут же потребовал закрыть для всех доступ в клинику, не давать интервью репортёрам, если таковые объявятся, и пообещал, что скоро будет собственной персоной.
Посидев несколько минут в кресле, рассеяно глядя на телефонный аппарат, главврач набрал номер приёмной главы Петропавловской и Камчатской епархии. На другом конце провода его внимательно выслушали, поблагодарили за звонок и сказали, что преосвященный уже всё знает и скоро прибудет в хоспис.
- Я сделал всё, что мог, - подумал главврач и отправился выполнять распоряжения мэра.
Но в длинном коридоре он увидел многочисленных репортёров с профессиональными камерами, родителей детей, лежащих в хосписе, и медицинский персонал. Журналисты пытались прорваться в больничные палаты с излечившимися детьми, брали интервью у их родственников, забрасывали вопросами врачей и медсестёр.
К этому времени все дети были полностью излечены, теперь требовалось время на их медицинскую реабилитацию. «Четвёртый» вызвался остаться в хосписе на некоторое время, дабы проследить за состоянием здоровья мальчишек и девчонок, а заодно посмотреть на то, как будут развиваться события вокруг клиники. «Вторые» Юля и Саша вернулись к кошкам, а основные наши целители отправились в один из детских хосписов в Ленинградской области. В этот раз они избрали более быстрый способ перемещения – телепортацию.
Прибыв на место, «вторые» Юля и Саша решили действовать несколько иначе. Они уже знали, что в стране имеется двадцать девять детских хосписов и девяносто пять хосписов для взрослых. А общее число нуждающихся в паллиативной помощи людей может достигать почти миллиона!
