Буквально через несколько минут я получил ответ: «Спасибо! Начинаем эту работу. Как только первая партия неизлечимо больных детей будет доставлена в хосписы, мы вас известим». Я был приятно удивлён тем, что с их стороны не было попытки как-то давить на меня, не последовало предложений о встрече или хотя бы о телефонном разговоре, не задавалось вопросов о том, кто мы такие и прочее, и прочее. Впрочем, я понимал, что всё это могло последовать в будущем.
Во входящей почте опять была дюжина новых писем от олигархов с разных концов света. Большинство их них не жаловались на здоровье, но хотели увидеть мою работу в действии, то есть настойчиво просили, чтобы я показательно излечил несколько безнадёжных пациентов. В ответ я им разослал одинаковые письма, в которых рекомендовал обратить внимание на новости из России и посоветовал обращаться ко мне только в том случае, если им, или их родным и близким действительно понадобится моя помощь.
Но одно письмо было очень интересным. Нам писал молодой человек из штатов, по его словам он является одним из секретарей пожилого миллиардера. В его обязанности входит просмотр входящей корреспонденции, поэтому моё письмо попало в его руки. Ниже он описывает довольно забавную ситуацию. Миллиардер лежит в реанимации при смерти, у него неоперабельный рак кишечника, желудка и других внутренних органов. Ближайшие родственники этого олигарха ждут, когда он уйдёт в лучший мир, чтобы поделить огромное состояние – почти сто миллиардов долларов.
Далее молодой секретарь делает нам предложение, от которого, как говорят, трудно отказаться. Мы должны вылечить его босса и получить от того причитающееся нам вознаграждение в одну двадцатую часть его состояния. После этого мы должны не забыть о его услугах и выделить ему хотя бы десять миллионов баксов за его сообразительность и решение выйти с нами на связь.
«Четвёртый» уже висел в воздухе за моей спиной и высказал мысль о том, что можно увеличить вознаграждение этому парню в два раза – на фоне пяти миллиардов какие-то двадцать миллионов это вроде, как капля в море. Предложение «четвёртого» поддержала и Юля – она готовила завтрак, поэтому была в курсе всех дел, поскольку компьютер находится на кухне.
Я отправил Джорджу (так звали секретаря) письмо, в котором сообщил ему о том, что мы удваиваем его вознаграждение, но предупредил, что нам скоро понадобится его помощь. «Четвёртый» уже отправился зарабатывать эти деньги. Действительно, наш клиент находился в состоянии глубокого медикаментозного сна, жить ему оставалось не более недели. Саша проверил мысли медицинского персонала – все они были куплены родичами олигарха, поэтому в случае неожиданного улучшения состояния здоровья нашего пациента, родственники тут же были бы извещены об этом неприятном для них факте, и о дальнейших их действиях можно было только догадываться.
Поэтому мы приняли такое решение – Джордж откровенно объясняет ситуацию начальнику ближайшего полицейского участка, обещает тому миллион баксов за содействие, комиссар берёт с собой наряд полиции и прибывает в палату больного. «Четвёртый» в их присутствии немного подлечивает нашего олигарха, затем выводит его из комы, после этого я звоню шефу полиции, тот передаёт трубку нашему клиенту, а дальше я объясняю ему всё, как есть. После этого, как мы надеялись, владелец заводов, газет, пароходов примет правильное решение.
У нас было раннее утро, в Нью-Йорке ночь, но Джордж логично заметил, что миллион долларов поднимет комиссара в любое время, поэтому парень отправился претворять наш план в жизнь. «Четвёртый» решил следовать за молодым человеком, здраво рассуждая, что, возможно, тому понадобится помощь в виде правильного внушения шефу полиции. Но опасения оказались напрасными – похоже, что не зря миллиардер взял на работу этого парня. Джордж подъехал к дому начальника полицейского участка, за десять минут обрисовал положение дел и своим красноречием смог убедить того действовать быстро и решительно.
Мы с Юлей только-только успели позавтракать, а комиссар с четырьмя полицейскими в сопровождении Джорджа уже вошли в палату к нашему больному. Сразу же были изъяты мобильные телефоны у дежурного врача и у медсестры, кроме того два полицейских остались присматривать за этими ненадёжными личностями. В это время «четвёртый» уже делал своё дело – лечил нашего миллиардера. Ещё через пять минут наш клиент открыл глаза и с недоумением посмотрел вокруг себя, но увидев своего секретаря, несколько успокоился. Тут же я позвонил комиссару и попросил передать телефон уважаемому господину.
Говорил я всего лишь несколько минут, а основную информацию олигарху внушил «четвёртый». Надо отдать должное деловой хватке нашего подопечного – он сразу же пообещал солидное вознаграждение каждому полицейскому, затем попросил оставить его наедине с шефом полиции. Когда все вышли из палаты, посулил тому миллион долларов, после этого потребовал установить возле палаты круглосуточный вооружённый пост из нескольких полицейских и запретил впускать в палату своих родственников.
После этого он продолжил разговор со мной. Я знал, что его мучают боли («четвёртый» не стал полностью устранять болевые ощущения), вот об этом и пошла речь. Мы продолжали с ним разговор, и в это время Сашка провёл обезболивание. Для наглядности я комментировал процесс исчезновения боли, а потом заверил пациента, что сейчас его самочувствие немного улучшится, и «четвёртый» подкачал в его дряхлый и больной организм энергию Океана.
Олигарх сразу почувствовал себя лучше, повеселел, попросил комиссара позвать в палату секретаря и начал отдавать распоряжения по переводу оговоренного вознаграждения на указанный нами счёт, затем два миллиона баксов были переведены на счёт шефа полиции – миллион лично ему и второй миллион для полицейских.
В это время к нам приехала целая группа специалистов для проведения работ по преобразованию нашей квартиры в хорошо охраняемый сейф. Их бригадир уверенно отдавал распоряжения, и работа закипела. Меня заверили, что во второй половине дня всё будет готово.
Я вызвал такси для Юли, и вскоре она уехала за бабушкой – через полчаса их ждали в салоне модной одежды с целью приодеть и приобуть Миру Моисеевну для похода в театр.
Всё это время «четвёртый» находился в клинике, в которой пребывал наш пациент, и наблюдал за развитием событий.
После того, как деньги были отправлены нам и полицейским, миллиардер позвонил главным редакторам газеты и телеканала, хозяином которых он являлся, и потребовал немедленно явиться к нему в палату с группой репортёров. Одному из редакторов он дал команду забрать из своего кабинета костюм, рубашку, галстук, туфли и привезти всё это в клинику.
К этому времени полицейские уже закончили дознание в отношении дежурного врача и медсестры и принесли комиссару протоколы допросов. Из этих документов было понятно, что ближайшие родственники нашего олигарха (далее следовали их полные имена, родственные связи с больным, их адреса ителефоны) организовали саботаж лечения своего уважаемого родственника путём подкупа врачей и медсестёр. При этом они ссылались на то, что их богатый родич «неизлечимо болен, дни его сочтены, и не надо терзать его тело и душу бесполезными медицинскими процедурами».
Наконец приехали труженики газет и телеканалов, наш магнат переоделся из больничной пижамы в костюм, уселся за большой письменный стол (полицейские принесли мебель из кабинета главврача), за его спиной встали комиссар и личный секретарь, после чего начался экстренный ночной выпуск новостей.
Зрителям и читателям рассказывалось о коварном замысле близких родственников всем известного бизнесмена, показывались оригиналы протоколов допросов, в кадре то и дело появлялся измождённый болезнью, но вполне себе живой зловеще улыбающийся и грозящий кому-то пальцем главный герой репортажа.
Сашка на всякий случай ещё немного подправил здоровье нашему клиенту, а я снова позвонил комиссару и порекомендовал увезти из клиники его подопечного, объяснив это тем, что дома под хорошей охраной наш больной будет в большей безопасности и сохранится лучше. Шеф полиции передал мои рекомендации больному, тот взял телефон и задал мне беспокоящий его вопрос – не повредит ли этот переезд здоровью. Я успокоил его тем, что в течение двух-трёх недель жизни уважаемого господина ничего угрожать не будет, кроме возможных козней со стороны родственников.
