Читать книгу Новая жизнь. Божественная комедия. Страница 84. онлайн на сайте all-library.ru

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

1Мои глаза так алчно утоляли

Десятилетней жажды [1139]жгучий зной,

Что все другие чувства мертвы стали;

4Взор здесь и там был огражден стеной

Невнятия, влекомый неуклонно

В былую сеть улыбкой неземной;

7Но влево отклонился принужденно,

Когда из уст богинь, [1140]стоявших там,

Раздалось слово: «Слишком напряженно!»

10Упадок зренья, свойственный глазам,

В которых солнце свеже отразилось,

Меня на время приобщил к слепцам;

13Когда же с малым зренье вновь сроднилось

(Я молвлю «с малым», мысля о большом,

С которым ощущенье разлучилось),

16Я видел — вправо повернув плечом,

Святое войско шло стезей возвратной, [1141]

С седмицей свеч и с солнцем пред челом.

19Как, оградив себя щитами, ратный

Заходит строй, за стягом идя вспять,

Пока порядок не создаст обратный, —

22Так стран небесных головная рать

Вся перед нами прежде растянулась,

Чем колесница стала загибать.

25Из женщин каждая к оси вернулась,

И благодатный груз повлек Грифон,

Но ни перо на нем не шелохнулось.

28Та, кем я был сквозь воду проведен,

И я, и Стаций шли с руки, где круче

Колесный след в загибе закруглен.

31Так, через лес, пустынный и дремучий

С тех пор, как змею женщина вняла,

Мы шли под голос ангельских созвучий.

34Насколько трижды пролетит стрела,

Настолько удалясь, мы шаг прервали,

И Беатриче на землю сошла.

37Тогда «Адам!» все тихо пророптали

И обступили древо, чьих ветвей

Ни листья, ни цветы не украшали. [1142]

40Его намет, чем выше, тем мощней

И вправо расширявшийся, и влево,

Дивил бы индов высотой своей.

43«Хвала тебе, Грифон, за то, что древа

Не ранишь клювом; [1143]вкус отраден в нем,

Но горькие терзанья терпит чрево», —

46Вскричали прочие, обстав кругом

Могучий ствол; и Зверь двоерожденный:

«Так семя всякой правды соблюдем».

49И, к дышлу колесницы обращенный,

Он к сирой ветви сам его привлек,

Связав их вязью, из нее сплетенной. [1144]

52Как наши поросли, когда поток

Большого света смешан с тем, который

Вслед за ельцом небесным ждет свой срок, [1145]

55Пестро рядятся в свежие уборы,

Пока еще не под другой звездой

Коней для Солнца запрягают Оры, —

58Так в цвет, светлей фиалки полевой

И гуще розы, облеклось растенье,

Где прежде каждый сук был неживой.

61Я не постиг нездешнее хваленье,

Которое весь сонм их возгласил,

И не дослушал до конца их пенье.

64Умей я начертать, как усыпил

Сказ о Сиринге очи стражу злому, [1146]

Который бденье дорого купил,

67Я, подражая образцу такому,

Живописал бы, как ввергался в сон;

Но пусть искуснейший опишет дрему.

70А я скажу, как я был пробужден

И полог сна раздрали блеск мгновенный

И возглас: «Встань же! Чем ты усыплен?» [1147]

73Как, цвет увидев яблони священной,

Чьим брачным пиром небеса полны

И чьи плоды бесплотным вожделенны,

76Петр, Иоанн и Яков, сражены

Бесчувствием, очнулись от глагола,

Который разрушал и глубже сны,

79И видели, что лишена их школа

Уже и Моисея, и Ильи,

И на учителе другая стола, [1148]—

82Так я очнулся, в смутном забытьи

Увидев над собой при этом кличе

Ту, что вдоль струй вела шаги мои.

85В смятенье, я сказал: «Где Беатриче?»

И та: «Она воссела у корней

Листвы, обретшей новое величье.

88Взгляни на круг приблизившихся к ней;

Другие ввысь восходят [1149]за Грифоном,

И песня их и глубже, и звучней».

91Звенела ль эта речь дальнейшим звоном,

Не знаю, ибо мне была видна

Та, что мой слух заставила заслоном.

94Она сидела на земле, одна,

Как если б воз, который Зверь двучастный

Связал с растеньем, стерегла она.

97Окрест нее смыкали круг прекрасный

Семь нимф, [1150]держа огней священный строй,

Над коим Австр и Аквилон [1151]не властны.

100«Ты здесь на краткий срок в сени лесной,

Дабы затем навек, средь граждан Рима,

Где римлянин — Христос, пребыть со мной.

103Для пользы мира, где добро гонимо,

Смотри на колесницу и потом

Все опиши, что взору было зримо». [1152]

106Так Беатриче; я же, весь во всем

К стопам ее велений преклоненный,

Воззрел послушно взором и умом.

109Не падает столь быстро устремленный

Огонь из тучи плотной, чьи пласты

Скопились в сфере самой отдаленной,

112Как птица Дия пала с высоты

Вдоль дерева, кору его терзая,

А не одну лишь зелень и цветы,

115И, в колесницу мощно ударяя,

Ее качнула; так, с боков хлеща,

Раскачивает судно зыбь морская. [1153]

118Потом я видел, как, вскочить ища,

Кралась лиса к повозке величавой,

Без доброй снеди до костей тоща.

121Но, услыхав, какой постыдной славой

Ее моя корила госпожа,

Она умчала остов худощавый. [1154]

124Потом, я видел, прежний путь держа,

Орел спустился к колеснице снова

И оперил ее, над ней кружа. [1155]

127Как бы из сердца, горестью больного,

С небес нисшедший голос произнес:

«О челн мой, полный бремени дурного!»

130Потом земля разверзлась меж колес,

И видел я, как вышел из провала

Дракон, хвостом пронзая снизу воз;

133Он, как оса, вбирающая жало,

Согнул зловредный хвост и за собой

Увлек часть днища, утоленный мало.

136Остаток, словно тучный луг — травой,

Оделся перьями, во имя цели,

Быть может, даже здравой и благой,

139Подаренными, и они одели

И дышло, и колеса по бокам,

Так, что уста вздохнуть бы не успели. [1156]

142Преображенный так, священный храм

Явил семь глав над опереньем птичьим:

Вдоль дышла — три, четыре — по углам.

145Три первые уподоблялись бычьим,

У прочих был единый рог в челе;

В мир не являлся зверь, странней обличьем. [1157]

148Уверенно, как башня на скале,

На нем блудница наглая сидела,

Кругом глазами рыща по земле;

151С ней рядом стал гигант, чтобы не смела

Ничья рука похитить этот клад;

И оба целовались то и дело. [1158]

154Едва она живой и жадный взгляд

Ко мне метнула, друг ее сердитый

Ее стегнул от головы до пят.

157Потом, исполнен злобы ядовитой,

Он отвязал чудовище и в лес

Его повлек, где, как щитом укрытый,

160С блудницей зверь невиданный исчез. [1159]

вернуться

1139

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Земной Рай. — Древо познания

2. Десятилетней жажды— увидеть Беатриче, умершую за десять лет до 1300 г.

вернуться

1140

8. Из уст богинь— то есть трех «богословских» добродетелей.

вернуться

1141

17-18. Святое войско шло стезей возвратной. — То есть мистическая процессия повернула обратно на восток (см. Ч., XXIX, 12).

вернуться

1142

37-39. Древо. — Это библейское «древо познания добра и зла», от запретных плодов которого вкусили Ева и Адам. Данте превращает его в символ империи.

вернуться

1143

44. Не ранишь клювом— не посягаешь на прерогативы светской власти.

вернуться

1144

49-51. Грифон оборачивается к колеснице(церкви), привлекает ее к сирому, то есть оголенному, древу(империи) и одной из его ветвей связывает с ним ее дышло(крест).

вернуться

1145

52-54. Когда поток большого света(то есть солнечного) смешан с лучами Овна, который соединяется с солнцем вслед за ельцом небесным(созвездием Рыб), — другими словами: весной.

вернуться

1146

65. Сказ о Сиринге. — Меркурий усыпил рассказом о нимфе Сиринге и затем обезглавил стоглазого Аргуса, который, по приказу Юноны, неусыпно стерег Ио, возлюбленную Юпитера (Метам., I, 568–747).

вернуться

1147

72. И возглас— возглас Мательды (см. ст. 83–84).

вернуться

1148

73-81. Смысл: «Как — в евангельской легенде — пораженные преображением Христа ( яблони священной), апостолы Петр, Иоанн и Яковпали ниц и, очнувшисьот его голоса, разрушавшегодаже сонумерших, увидели, что наих учителепрежняя одежда и что исчезли беседовавшие с ним Моисей и Илья…»

вернуться

1149

89. Ввысь восходят— возносятся на небо.

вернуться

1150

98. Семь нимф— семь добродетелей, взявших в руки светильники.

вернуться

1151

99. Австр— южный ветер; Аквилон— северный.

вернуться

1152

103-105. Беатриче поручает поэту описать все, что он сейчас увидит. Перед Данте предстанут в аллегорических образах прошлые, настоящие и грядущие судьбы римской церкви.

вернуться

1153

109-117. Орел ( птица Дия), устремляющийся на колесницу с вершины дерева, которому он при этом наносит вред, олицетворяет римских императоров-язычников, преследовавших христианскую церковь в ущерб — по мысли Данте — самой империи.

вернуться

1154

118-123. Лиса— символизирует ереси первых веков христианства.

вернуться

1155

124-126 Снова к колеснице спускается орели осыпает ее своими перьями. — Это богатства, которыми христианские императоры одаряли церковь, и главным образом — «дар Константина» (см. прим. А., XIX, 115–117).

вернуться

1156

130-141. Дракон(дьявол) оторвал у колесницы часть ее днища— дух смирения и бедности. Тогда она мгновенно оделась перьями, обросла богатствами.

вернуться

1157

142-147. Пернатая колесница превращается в апокалипсического зверя (см. прим. А., XIX, 106–110).

вернуться

1158

149-153. Наглая блудница— папство, глазами рыща, выискивает себе друзей. Рядом с ней стоит ревнивый гигант— король французский Филипп IV, иногда ладивший с Бонифацием VIII, но кончивший тем, что нанес ему жестокое оскорбление в Ананьи (см. прим. Ч., XX, 86–90).

вернуться

1159

154-160. Намек на перенесение папского престола из Рима в Авиньон, при Клименте V, в 1309 г. (см. прим. А., XIX, 79–84).