ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
1«Deus, venerunt gentes», [1160]— то четыре,
То три жены, та череда и та,
Сквозь слезы стали петь стихи Псалтири.
4И Беатриче, скорбью повита,
Внимала им, подобная в печали,
Быть может, лишь Марии у креста.
7Когда же те простор для речи дали,
Сказала, вспыхнув, как огонь во тьме,
И встав, и так слова ее звучали:
10«Modicum, et non videbitis me;
Et iterum, любимые сестрицы,
Modicum, et vos videbitis me». [1161]
13И, двинувшись в предшествии седмицы, [1162]
Мне, женщине и мудрецу [1163]— за ней
Идти велела манием десницы.
16И ранее, чем на стезе своей
Она десятый шаг свой опустила,
Мне хлынул в очи свет ее очей.
19«Иди быстрей, — она проговорила,
Спокойное обличие храня, —
Чтобы тебе удобней слушать было».
22Я подошел, по ней мой шаг равня;
Она сказала: «Брат мой, почему бы
Тебе сейчас не расспросить меня?»
25Как те, кому мешает страх сугубый
Со старшими свободно речь вести,
И голос их едва идет сквозь зубы,
28Так, полный звук не в силах обрести:
«О госпожа, — ответил я, смущенный, —
То, что мне нужно, легче вам найти».
31Она на это: «Пусть твой дух стесненный
Боязнь и стыд освободят от пут,
Так, чтобы ты не говорил, как сонный.
34Знай, что порушенный змеей сосуд [1164]
Был и не стал; [1165]но от судьи вселенной
Вино и хлеб злодея не спасут. [1166]
37Еще придет преемник предреченный
Орла, чьи перья, в колесницу пав,
Ее уродом сделали и пленной.
40Я говорю, провиденьем познав,
Что вот уже и звезды у порога,
Не знающие никаких застав,
43Когда Пятьсот Пятнадцать, [1167]вестник бога,
Воровку и гиганта истребит
За то, что оба согрешали много.
46И если эта речь моя гласит,
Как Сфинга и Фемида, темным складом,
И смысл ее от разума сокрыт, —
49Событья уподобятся Наядам
И трудную загадку разрешат,
Но будет мир над нивой и над стадом. [1168]
52Следи; и точно, как они звучат,
Мои слова запомни для наказа
Живым, чья жизнь — лишь путь до смертных врат
55И при писанье своего рассказа
Не скрой, каким растенье ты нашел,
Ограбленное здесь уже два раза. [1169]
58Кто грабит ветви иль терзает ствол,
Повинен в богохульственной крамоле:
Бог для себя святыню их возвел.
61Грызнув его, пять тысяч лет и доле
Ждала в мученьях первая душа, [1170]
Чтоб грех избыл другой, по доброй воле.
64Спит разум твой, размыслить не спеша,
Что неспроста оно взнеслось так круто,
Таким наметом стебель заверша.
67Не будь твое сознание замкнуто,
Как в струи Эльсы, [1171]в помыслы сует,
Не будь их прелесть — как Пирам для тута, [1172]
70Ты, по наличью этих лишь примет,
Постиг бы нравственно, сколь правосудно
Господь на древо наложил запрет.
73Но так как ты, — мне угадать нетрудно, —
Окаменел и потускнел умом
И свет моих речей приемлешь скудно,
76Хочу, чтоб ты в себе их нес потом,
Подобно хоть не книге, а картине,
Как жезл приносят с пальмовым листом». [1173]
79И я: «Как оттиск в воске или глине,
Который принял неизменный вид,
Мой разум вашу речь хранит отныне.
82Но для чего в такой дали парит
Ваш долгожданный голос, и чем боле
К нему я рвусь, тем дальше он звучит?»
85«Чтоб ты постиг, — сказала, — что за школе [1174]
Ты следовал, и видел, можно ль ей
Познать сокрытое в моем глаголе;
88И видел, что до божеских путей
Вам так далеко, как земному краю
До неба, мчащегося всех быстрей». [1175]
91На что я молвил: «Я не вспоминаю,
Чтоб я когда-либо чуждался вас,
И в этом я себя не упрекаю».
94Она же: «Если ты на этот раз
Забыл, — и улыбнулась еле зримо, —
То вспомни, как ты Лету пил сейчас;
97Как судят об огне по клубам дыма,
Само твое забвенье — приговор
Виновной воле, устремленной мимо. [1176]
100Но говорить с тобою с этих пор
Я буду обнаженными словами,
Чтобы их видеть мог твой грубый взор».
103Все ярче, замедленными шагами,
Вступало солнце в полуденный круг,
Который создан нашими глазами,
106Когда в пути остановились вдруг, —
Как проводник, который полн сомнений,
Увидев незнакомое вокруг, —
109Семь жен у выхода из бледной тени,
Какую в Альпах стелет вдоль ручья
Вязь черных веток и зеленой сени.
112Там растекались, — мог бы думать я, —
Тигр и Евфрат из одного истока,
Лениво разлучаясь, как друзья. [1177]
115«О светоч смертных, блещущий высоко,
Что это за раздвоенный поток,
Сам от себя стремящийся далеко?»
118На что сказали так [1178]: «Тебе урок
Подаст Мательда». [1179]И, путем ответа
Как бы желая отвести упрек,
121Прекрасная сказала: «И про это, [1180]
И про иное с ним я речь вела,
И не могла ее похитить Лета».
124И Беатриче: «Больших мыслей мгла,
Ложащихся на память пеленою,
Ему, быть может, ум заволокла.
127Но видишь льющуюся там Эвною:
Сведи его и сделай, как всегда,
Угаснувшую силу [1181]вновь живою».
130Как избранные души без труда
Желанное другим желают сами,
Лишь только есть малейшая нужда,
133Так, до меня дотронувшись перстами,
Она пошла и на учтивый лад
Сказала Стацию: «Ты следуй с нами».
136Не будь, читатель, у меня преград
Писать еще, я бы воспел хоть мало
Питье, чью сладость вечно пить бы рад;
139Но так как счет положен изначала [1182]
Страницам этой кантики второй,
Узда искусства здесь меня сдержала.
142Я шел назад, [1183]священною волной
Воссоздан так, как жизненная сила
Живит растенья зеленью живой,
145Чист и достоин посетить светила. [1184]
вернуться

1160

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Земной Рай — Эвноя

1.  «Deus, venerunt gentes»(лат.) — «Боже, пришли язычники».

вернуться

1161

10-12. «Modicum, et non videbitis me; et iterum modicum, et vos videbitis me»(лат.) — «Вскоре вы не увидите меня, и опять вскоре увидите меня». Этими словами (цитата из Евангелия) Беатриче высказывает уверенность в том, что похищенная гигантом колесница будет возвращена и примет свой прежний вид.

вернуться

1162

13.  В предшествии седмицы— то есть семи добродетелей, несущих светильники.

вернуться

1163

14.  Мне, женщине и мудрецу— Данте, Мательде и Стацию.

вернуться

1164

34.  Порушенный змеей сосуд— то есть колесница церкви, у которой дракон оторвал часть днища (Ч., XXXII, 130–135).

вернуться

1165

35.  Был и не стал— чудовищно искаженная церковь перестала быть собою (ср. Р., XXVII, 22–27).

вернуться

1166

36.  Вино и хлеб злодея не спасут. — В Италии существовал обычай, по которому родственники убитого теряли право кровной мести, если убийца или его родич девять дней кряду приходил на могилу жертвы и съедал там хлеб, смоченный в вине. Беатриче хочет сказать: «Ничто не оградит злодея от божьего суда».

вернуться

1167

43.  Пятьсот Пятнадцать— загадочное обозначение грядущего избавителя церкви и восстановителя империи, который истребит воровку(блудницу песни XXXII, занявшую чужое место) и гиганта(французского короля). Цифра DXV образует, при перестановке знаков — слово DVX (вождь), и старейшие комментаторы так ее и толкуют.

вернуться

1168

47-51. Сфинга(Сфинкс) — в античном мифе — крылатое чудовище с женским лицом, обитавшее возле Фив и убивавшее всех, кто не мог разгадать его загадку. Когда Эдип (Лаяд) ее разгадал, Сфинга бросилась со скалы и разбилась насмерть. Отмщая за ее гибель, прорицательница Фемиданаслала на фивян хищного зверя, который губил нивы и стада(Метам., VII, 759–765). В старинных списках «Метаморфоз» вместо Laiades читалось Naiades, и разрешение загадки Данте приписывал Наядам. Смысл ст. 49–51: «События покажут, кто такой «Пятьсот Пятнадцать», но разрешение этой трудной загадкиприведет не к бедствиям, а к миру».

вернуться

1169

57.  Два раза— Адамом, вкусившим от его плодов, и гигантом, отвязавшим от него колесницу.

вернуться

1170

62.  Первая душа— то есть Адам.

вернуться

1171

68.  Как в струи Эльсы. — Предметы, опущенные в известковую воду Эльсы (приток Арно), покрываются твердой оболочкой.

вернуться

1172

69.  Не будь их прелесть — как Пирам для тута. — То есть если бы прелесть суетных помыслов не омрачала сознание Данте, подобно тому как Пирам своею кровью окрасил белые ягоды тутового дерева в темный цвет (см. прим. Ч., XXVII, 37–39).

вернуться

1173

78.  Как жезл… — Беатриче хочет, чтобы Данте, вернувшись к людям, передал им ее слова, даже не вникая в их смысл, а просто сохранив их в памяти; так паломник возвращается из Палестины с пальмовой ветвью, привязанной к посоху.

вернуться

1174

85.  Что за школе— школе поэтов и философов.

вернуться

1175

90.  До неба мчащегося всех быстрей— то есть до Перводвигателя (см. Р., XXVIII).

вернуться

1176

98-99. Смысл: «Само твое забвенье доказывает, что ты был виновен, когда следовал ложной школе и свою волю устремлял не ко мне, а мимо. Если бы это был не грех, Лета не смыла бы этого воспоминания».

вернуться

1177

112-114. Там растекались… — Растекающиеся из одного истока Лета и Эвноя напоминают поэту Тигр и Евфрат, которые средневековая география считала текущими из общего источника.

вернуться

1178

118.  На что сказали так. — То есть сказала Беатриче.

вернуться

1179

119.  Мательда. — Здесь впервые названа по имени прекрасная женщина, встретившая поэта в Земном Раю.

вернуться

1180

121.  И про это. — См. Ч., XXVIII, 121–133.

вернуться

1181

129.  Угаснувшую силу— то есть силу памяти о совершенных им добрых делах (см. прим. Ч., XXVIII, 121–133).

вернуться

1182

139.  Счет положен изначала. — В построении «Божественной Комедии» Данте соблюдает строгую симметрию. В каждой из трех ее частей (кантик) — по 33 песни; «Ад» содержит, кроме того, еще одну песнь, служащую вступлением ко всей поэме. Объем каждой из ста песен приблизительно одинаков.

вернуться

1183

142.  Я шел назад— к Беатриче.

вернуться

1184

145.  Светила— см. прим. А., XXXIV, 139.