Вольтури засмеялся:

– Не учуй я в твоих воспоминаниях ее запах, не поверил бы, что зов чужой крови может быть так силен. Никогда ничего подобного не испытывал! Многие из нас дорого бы отдали за такой талант, а ты…

– Транжирю его, – с сарказмом подсказал Эдвард.

Аро снова захохотал:

– Как я скучаю по моему другу Карлайлу! Ты очень на него похож, только слишком сердитый.

– Отец и в других отношениях меня превосходит.

– Никогда не думал, что кому-нибудь удастся затмить его в плане самоконтроля, но у тебя это блестяще получилось.

– Вряд ли! – нетерпеливо сказал Эдвард, будто устав от затянувшейся прелюдии. Я даже испугалась: какого продолжения он ожидает?

– Я рад успехам Карлайла, – продолжал Аро. – Твои воспоминания о нем – настоящий подарок. Я счастлив его благополучному продвижению по непроторенному пути, который он избрал. Раньше я был уверен, что со временем решимость Карлайла ослабнет; помню, я насмехался над планом найти единомышленников – с такими-то взглядами! – но сейчас даже рад, что оказался не прав.

Каллен не ответил.

– Но твое самообладание… – вздохнул власти тель Вольтерры. – Я и не знал, что в природе суще ствует такая сила! Бороться с огромным соблазном, причем не единожды, а постоянно… Не получи я до ступ к твоим мыслям, ни за что бы не поверил!

Восторги Аро оставили Эдварда совершенно равнодушным. Однако я слишком хорошо знала любимое лицо – и за месяцы разлуки ничего не изменилось, – чтобы не заметить: под маской безразличия все бурлит и кипит. От ужаса у меня даже дыхание сбилось.

– Стоит вспомнить, как тебя к ней тянет… – ус мехнулся Волыури. – М-м-м, даже слюнки текут!

Эдвард сжался, словно тугая пружина.

– Не волнуйся, – успокоил Аро, – ничего пло хого я ей не сделаю. Просто любопытно, а одна идея прямо-таки покоя не дает… – Вампир оглядывал меня с живейшим интересом. – Можно? – протя гивая руку, спросил он.

– У нее спросите, – бесцветным голосом предложил Каллен.

– Ну, конечно, какой я грубиян! – воскликнул Волыури. – Белла, – теперь он обращался непосредственно ко мне, – меня завораживает и изумляет, что над тобой не властен талант Эдварда. Невероятно, что подобное исключение существует! Вот я и подумал: раз наши способности во многом совпадают, может, позволишь попробовать… ну, в смысле, выяснить, не являешься ли ты исключением и для меня тоже?

Я в панике посмотрела на Эдварда: несмотря на учтивость Аро, не похоже, что у меня есть выбор. При мысли, что ко мне прикоснется этот древний вампир, становилось жутко, но вместе со страхом просыпалось извращенное любопытство: смогу узнать, какова на ощупь его странная кожа.

Каллен ободряюще кивнул: то ли потому, что верил Волыури, то ли зная: выбора в самом деле нет.

Повернувшись к Аро, я медленно подняла руку. Кисть мелко дрожала.

Потянувшись, словно для рукопожатия, Волыури дотронулся до меня полупрозрачной, как у призрака, ладонью. Она оказалась жесткой, но какой-то хрупкой и напоминала скорее не гранит, а застывшую глину.

Подернутые дымкой глаза улыбались, и отвернуться я просто не смогла. Они гипнотизировали, хотя ощущение было довольно неприятным.

Лицо Аро менялось: уверенность сменилась сначала сомнением, затем недоверием, и наконец на нем застыла дружелюбная маска.

– Очень интересно. – Он выпустил мою ладонь и с потрясающей грацией отошел в сторону.

Я взглянула на Каллена: мне показалось или за внешней невозмутимостью любимого правда мелькнуло самодовольство?

В задумчивости властитель Вольтерры продолжал скользить по круглому залу. Вот он замер, и мутно-малиновый взгляд метнулся от Элис сначала к Эдварду, а потом ко мне. Неожиданно вампир покачал головой.

– Первый случай, – скорее для себя пробормотал он. – Интересно, а для других наших способностей она тоже неуязвима? Джейн, милая!

– Нет! – прорычал Эдвард. Элис схватила брата за руку, но тот легко вырвался.

Малютка Джейн радостно улыбнулась Аро:

– Да, господин!

Эдвард зарычал еще громче: раскатистый звук будто вспарывал его горло. Замерев от изумления, все наблюдали за Калленом, будто тот совершал непростительную ошибку. От меня не укрылось, с какой надеждой ухмыльнулся Феликс и выступил вперед. Но одного взгляда Аро было достаточно, чтобы он примерз к месту, а усмешка превратилась в унылую гримасу.

Вольтури снова обратился к Джейн:

– Милая, а для тебя Белла уязвима?

Гневное рычание Эдварда почти заглушило голос Вольтури. Разомкнув объятия, Каллен заслонил меня собой. На глазах у свиты к нам беззвучно двинулся Кай, а Джейн, сладко улыбаясь, повернулась в мою сторону.

– Нет! – вскрикнула Элис: ее брат кинулся на миниатюрную девушку.

Не успела я разобрать, что к чему, стражники – оттеснить Эдварда, а телохранители Аро – даже встрепенуться, как Каллен уже лежал на полу.

Вроде бы никто к нему не прикасался, но, распростертый на каменных плитах, он корчился от боли. Я онемела от ужаса.

Теперь Джейн улыбалась одному Каллену, и кусочки мозаики наконец соединились в целую картинку: что Элис говорила о «потрясающих талантах», почему все относились к Джейн с благоговейным страхом и зачем Эдвард прикрыл меня собой.

– Прекрати! – Вспоров гулкую тишину истерическим воплем, я рванулась вперед, чтобы все досталось мне, а не Каллену. Увы, тонкие руки Элис вцепились в плечо мертвой хваткой. Эдвард корчился на каменных плитах, не издавая ни единого звука. Не могу смотреть на это, сейчас голова расколется!

– Джейн! – спокойно позвал Аро.

Девушка подняла голову – на губах все та же приятная улыбка, в глазах вопрос. Едва она отвела взгляд, Эдвард перестал корчиться.

Вольтури кивнул в мою сторону, и послушная Джейн выполнила безмолвное указание.

Я даже голову не подняла, продолжая вырываться из железных объятий подруги и следить за Эдвардом.

– С ним все в порядке, – шепнула Элис, и, будто услышав сестру, Каллен сначала сел, а потом легко поднялся на ноги. Он был очень напуган, и сначала я решила, что это из-за испытанных мучений. Но вот Эдвард посмотрел на нас с Джейн, и на лице любимого мелькнуло заметное облегчение.