Эдвард попробовал сделать, как ему говорят, но я вцепилась в него мертвой хваткой. Отец безуспешно пытался разжать мои пальцы.

– Папа, перестань! – чуть громче прошептала я и, кое-как разлепив веки, уставилась на отца мут ными глазами. – Меня ругай!

Мы около нашего дома. Входная дверь распахнута настежь. Толстая пелена облаков мешает определить, какое сейчас время суток.

– Буду, можешь не сомневаться! – пообещал Чарли. – Заходи!

– Ладно, – вздохнула я, – отпустите!

Эдвард поставил меня на ноги. Я устояла, хотя ног под собой не чувствовала. Что же, все равно нужно идти… Шаг, другой, и подъездная аллея бросилась на меня, словно хищная кобра. Поцеловать асфальт не дали сильные руки Каллена.

– Позвольте только занести ее наверх, – попросил Эдвард, – потом сразу уйду.

– Нет! – в панике закричала я. А как же мои вопросы? Он ведь должен остаться и все объяснить, разве не так?

– Я буду рядом, – прильнув к моему уху, прошептал Эдвард так тихо, что Чарли бы в жизни не услышал.

Эдварду позволили войти в дом. С открытыми глазами я продержалась только до лестницы, и последним, что я чувствовала, проваливаясь в беспамятство, были холодные руки Каллена, отдирающие мои пальцы от своей рубашки.