– Да, а еще вождем, как и мой отец. Видишь ли, «белые» – единственные враги волков. Ну, не настоящих волков, а тех, что превращаются в людей, как наши предки. Вы называете их оборотнями.

– У оборотней есть враги?

– Только один.

В горле что-то застряло, не давая дышать. Я попыталась проглотить неприятный комок, но он не двигался. Может, выплюнуть?

– Оборотень! – выпалила я.

Весь мир будто перекосился, сместившись с привычной для меня оси.

Да и что это за мир такой, что за реальность, если древние легенды оживают на улицах провинциальных городов и вступают в схватку с мифическими монстрами? Неужели самые невероятные сказки зиждутся на правде? Неужели в жизни не осталось ничего здравого и нормального и балом правит волшебство?

Я обхватила голову руками: вдруг разорвется?

Где-то в глубине сознания холодный голос рассудка поинтересовался, из-за чего весь сыр-бор. Разве я не смирилась с существованием вампиров давным-давно и без всяких истерик?

«Да, конечно! – хотело ответить сердце. – Но разве одной сказки на человека недостаточно?»

Кроме того, я и секунды не верила, что Эдвард Каллен такой, как все. Так что правда не стала потрясением – он явно был кем-то особенным.

Но Джейкоб… Джейкоб, мой старый друг, единственный человек, с которым удавалось нормально общаться.

Выходит, он даже не человек.

Снова захотелось закричать.

Что это обо мне говорит?

Ответ более чем очевиден: со мной что-то не так. Очень не так… Иначе зачем окружать себя героями фильмов ужасов? Зачем до боли в груди страдать, когда они возвращаются к своим сказочным делам?

В голове все крутилось, вертелось и перестраивалось: то, что еще вчера значило одно, теперь обозначало совсем другое.

Оказывается, секты не было. Никогда не существовало ни секты, ни банды. Компания Джейкоба намного ужаснее и называется «стая».

Стая невероятно огромных разномастных волков прошла по лугу Эдварда…

В следующую секунду у меня началась паника. Рань, судя по часам, несусветная, но я думала не об этом. Мне нужно в Ла-Пуш, скорее, пусть Джейкоб скажет, что я не выжила из ума окончательно.

Натянув попавшиеся под руку вещи (сочетаются или нет, посмотреть не удосужилась), я через две ступеньки скатилась вниз по лестнице и, заворачивая к двери, чуть не налетела на Чарли.

– Ты куда? – спросил папа, удивленный не меньше моего. – Знаешь, сколько времени?

– Мне нужно к Джейкобу.

– Я думал, его дружба с Сэмом…

– Не важно, хочу поговорить с ним прямо сейчас.

– В такую рань? – На моем лице не дрогнул ни один мускул, и отец нахмурился. – И не позавтракаешь?

– Пока не хочется, – бездумно пробормотала я. Ну что он встал на дороге? Может, под рукой у него прошмыгнуть? Нет, потом разговоров не оберешься! – Слушай, я скоро вернусь!

Чарли нахмурился:

– Прямо к Джейкобу, ладно? По пути никуда не заезжать!

– Само собой, куда мне заезжать? – Я так спешила, что слова неслись бешеной скороговоркой.

– Не знаю… – замялся папа. – Произошло еще одно нападение – волки никак не успокоятся. У горячих источников, совсем близко к курорту, причем у нас есть очевидец. По словам женщины, ее муж был метрах в десяти от дороги, а потом исчез. Она пошла искать, увидела огромного волка и бросилась за помощью.

Желудок болезненно сжался, будто я на огромной скорости налетела на штопор.

– Того мужчину загрыз волк?

– Нет, он просто исчез, осталась только окровавленная трава, – с болью в голосе проговорил Чарли. – Егери вооружаются, набирают добровольцев. Думаю, их будет немало: за каждого убитого волка назначили вознаграждение. В лесу начнется беспорядочная стрельба, и меня это пугает. – Он покачал головой. – В такой суматохе возможны несчастные случаи…

– Волков будут отстреливать? – Мой голос упал на три октавы.

– А как иначе? Что с тобой? – спросил Чарли, внимательно изучая мое лицо. Сильно кружилась голова, наверное, поэтому я и побледнела. – Только не говори, что в «Гринпис» вступила!

Я будто онемела и, если бы не папа, скрючилась бы от боли и ужаса. Пропавшие туристы и окровавленные следы совершенно вылетели из головы. Я даже не подумала связать их со своей догадкой…

– Ну, милая, не бойся, только с шоссе не съез жай, ладно?

– Ладно, – тихо пообещала я.

Присмотревшись внимательнее, я заметила, что Чарли в высоких охотничьих сапогах, а к поясу пристегнута кобура.

– Пап, ты что, тоже пойдешь на волков?

– Беллз, я должен помочь: люди пропадают. Мой голос сорвался на истерический визг:

– Нет, нет, не ходи, это слишком опасно!

– Детка, у меня работа! Не волнуйся, все будет в порядке! – Он повернулся и приоткрыл дверь. – Идешь?

Я замялась, а невидимый штопор продолжал буравить желудок. Что сказать? Как остановить Чарли? Разве в таком состоянии что-нибудь дельное придумаешь?

– Беллз!

– Может, рано ехать в Ла-Пуш? – прошептала я.

– Согласен, – кивнул он и вышел под дождь, закрыв за собой дверь.

Едва на крыльце стихли шаги, я бессильно опустилась на пол и обхватила колени руками.

Побежать за Чарли? И что сказать?

А как насчет Джейкоба? Он мой лучший друг, нужно его предупредить. Если он действительно… м-м-м… – поежившись, я мысленно произнесла страшное слово – оборотень (сердце подсказывало: это правда), значит, егери будут стрелять в него! Нужно сообщить Блэку и его друзьям, что жители Форкса готовят облаву и в ипостаси огромных волков разгуливать опасно. Нужно их остановить…

Они должны остановиться! В лес отправился Чарли. Имеет это для них какое-то значение? Я задумалась… До сих пор пропадали только чужаки; интересно, это простое совпадение или часть плана?

Я убеждала себя, что хотя бы Джейкоб образумится…

И все-таки его стоит предупредить.

Или не стоит?

Джейкоб Блэк – мой лучший друг или монстр? Настоящее чудище, злое и бессердечное? Нужно ли предупреждать, если он и его друзья… – убийцы, безжалостно терзающие невинных туристов? Если они в самом деле монстры из фильма ужасов, разве их можно защищать?

Естественно, индейцев пришлось сравнивать с Калленами. От одного воспоминания руки судорожно метнулись к груди, так сильно болела зияющая рана.