– Хозяин, хозяин! – «Шестой» подбежал к директору и щёлкнул выключателем таймера для установки времени, отведенного на сон.

Как только электрическое питание от аккумулятора поступило в мозг, по позвоночнику пробежал сигнал пробуждения. За несколько секунд организм Курносика пришел в полную готовность. Электронный мозг работал великолепно, гипсовая голова схватилась и стала крепкая, как орех.

– Осмелюсь доложить, хозяин, – радостно продребезжал «Шестой». – Вас опять слегка контузили. Пришлось кое-что заменить согласно инструкции.

Курносик ощупал голову.

– Зеркало!

Зрелище было жутковатое: из зеркала на Курносика смотрел белый марлевый шар с чёрными дырами глазниц.

– По крайней мере, ничего лишнего… – проговорил директор.

«Шестой» смотрел на него, в умилении склонив голову набок.

– Как это случилось?

– Осмелюсь доложить, пока ещё не совсем ясно. По-видимому, кто-то залез в вентиляционную трубу и ударил вас вот этим. – «Шестой» внезапно достал из-за спины и протянул хозяину деревянную колотушку.

Курносик испуганно отшатнулся.

– Уберите! Его… поймали?

– Никак нет. Персонал не обучен лазать по трубам. Много стука и ни малейшего продвижения вперед.

– Молчать! А чему вы вообще обучены? Меня окружает сборище идиотов.

– Осмелюсь доложить, хозяин, есть кое-какое важное сообщение. Вам будет интересно…

– Короче.

Коротким звуковым сигналом – сжатым файлом – «Шестой» передал своему хозяину запись подслушанного им разговора.

Несколько мгновений директор анализировал услышанное. В его мозгу пронеслись сотни вариантов последующего развития событий и ещё по сотне тысяч ссылок на возможные незначительные вариации.

Он отсеял всё лишнее, а из двух оставшихся сценариев выбрал тот, в финале которого трансляция победного марша на Колобке предусматривалась в музыкальном размере две, а не четыре четверти. Так ему казалось убедительнее.

Во всех рассмотренных им сценариях происходил захват «Волчка», вывод большого алмаза на орбиту Колобка, зачитывание населению условий Нового Порядка и, наконец, эффектные праздничные торжества по поводу воцарения Великого Диктатора.

В воображении Курносика пронеслись улицы и фасады домов, украшенные его гигантскими портретами и соответствующими лозунгами. Портреты поменьше во всех учреждениях, детских садах и школьных классах…

«И чтобы непременно понаделали гипсовых бюстов, – подумал Курносик. – Их должно быть много, так много, чтобы они воспринимались как нечто привычное, нечто само собой разумеющееся, как свет и тень, как вода и воздух, как…»

Курносик в задумчивости провел пальцами по своей физиономии, рука его наткнулась на гипсовый шар, он вздрогнул и вернулся к действительности.

– Отозвать из старой шахты охрану, – произнёс он, посмотрев на транслируемую в мониторах картинку и прикидывая, сколько осталось до наступления темноты.

– Отозвать?! – переспросил «Шестой», в шутовской программе которого допускалась некоторая вольность. – Хозяин, вы, наверное, хотели сказать «усилить охрану»?..

– Не смей перечить, идиот, – беззлобно сказал директор. – Ты сам-то понял, что у них на уме?

«Шестой» поднял брови, состроив вежливо-заинтересованное лицо.

–– Допустим, что они захватят грузовой модуль и полетят на «Волчок» через кратер. Когда челнок начнет снижаться, адмирал снимет защитное поле, чтобы пропустить его… Этих секунд мне должно хватить для того, чтобы проникнуть внутрь. Мы должны позволить имзахватить челнок. Мало того, мы должны негласно способствовать им в этом. Теперь ты понял, для чего необходимо отозвать охрану из старой шахты?

«Шестой» только всплеснул руками и в неописуемом немом восторге поводил приподнятым подбородком из стороны в сторону. На щеке его блеснула невесть откуда взявшаяся слеза.

– Прикажете… немедленно?.. – сдавленным голосом проговорил он, будто бы едва сдерживаясь от душивших его рыданий.

– Иди.

Распираемый гордостью за своего хозяина, «Шестой», слегка пошатываясь и утираясь платочком, удалился. А Курносик подумал, что немного переборщил с его эмоциональной программой личной преданности…

Для успешного захвата «Волчка» следовало поручить роботам-слесарям изготовление одной хитроумной вещицы. Курносик быстро набросал эскиз её конструкции, а затем на собственном жёстком диске смоделировал её точное трёхмерное изображение.

Вещица эта представляла собой пружинную катапульту, способную в одно мгновение перебросить коротышку из тоннеля, где он затаится, внутрь окружавшей «Волчок» защитной сферы.

Коротышкой был, естественно, сам Курносик. Он не мог запустить вместо себя робота, так как замок входного люка «Волчка» открывался лишь при соприкосновении с его собственной или адмирала Прибамбаса ладонью.

Для успешного проведения операции следовало также абсолютно точно угадать момент снятия невидимой оболочки. Для этого Курносик придумал обсыпать часть ее поверхности пылью и каменной крошкой, будто бы образовавшейся в результате безуспешных попыток сверления. Там и без того оседало достаточно пыли, сохранявшейся до первого дождя. А для того, чтобы никакой каприз природы не сорвал его хитроумный план, Курносик додумался сначала обмазать нужный участок оболочки клеем, а уже сверху обсыпать пылью.

Как только Прибамбас снимет защиту, клеевая плёнка с налипшей пылью упадёт… И тут из темноты тоннеля, подобно горделивому мстителю ночи, стремительно вылетит Курносик.

В мгновение ока он пересечет проклятую границу, взбежит на корабль и…

Для решительного успеха операции у него имелась особая вещица.

Курносик достал из кармана пиджака кольцо с вправленным в него крупным камнем. При ближайшем рассмотрении можно было определить в нём обыкновенный искусственный глаз, какие применяются в робототехнике. Однако форма его казалась не совсем обычной. Впрочем, камень тонул в массивной оправе и рассмотреть его хорошенько не представлялось возможным.

Курносик с удовольствием подержал странный перстень на ладони, надел его на средний палец и резким движением грозно вскинул кулак по направлению к воображаемому противнику.

Повертев рукой и полюбовавшись перстнем ещё несколько мгновений, Курносик снял его с пальца и сунул обратно в карман пиджака. Адмирал сделает все, что он ему прикажет, это дело решенное. Скоро он захватит корабль, погрузит на него алмаз… и тогда трепещите, коротышки планеты Колобок! Великий Диктатор уже на пороге, он стучится в ваши двери!..

В коридоре послышался шум, и в кабинет ввалились роботы-слесари. Но на что они были похожи! У одного не хватало половины руки, у другого из груди торчал огромный кусок железа, третьего они волочили по полу: вместо ног у него болтались оборванные провода.

– Какой ужасный день, хозяин! – причитал старший слесарь. – Какой ужасный день!

– Что такое? – гневно воскликнул директор. – Почему?.. Членовредительство!..

– Ах, какое несчастье, хозяин! – плачущим голосом дребезжал старший. – Мы изготовили пилу, всё как вы велели, мы добились четырех тысяч оборотов в секунду, мы плавно подкатили пилу к проклятой оболочке, мы…

– Да говорите же, болваны!

Курносик не заметил, как из-за спин слесарей в кабинет тихонечко просочился «Шестой». Это он сделал слесарям знак замолчать.

– Осмелюсь доложить, хозяин, – заговорил он вкрадчиво, – эти болваны не смогут ничего толком объяснить. Взгляните лучше сами на эту запись…

Всё ещё не понимая, о каком несчастье идёт речь, директор кивнул.

Экраны мониторов загорелись, на них появилось изображение кратера с «Волчком» и роботами-слесарями.

Вот из тёмного отверстия тоннеля появилась вагонетка с дискообразной пилой. Пила, словно граммофонная пластинка, вращалась, набирая скорость.

Постепенно звук становился громче, выше и пронзительнее. Потом в какой-то момент звук достиг таких частот, что слух перестал его воспринимать, и стало тихо.