Но если это действительно был коротышка, то очень странный: лысый, в чёрном, до самых пяток, плаще, он, не отставая, скакал следом за вездеходом. При этом на его застывшем лице не было ни малейших признаков усталости; более того, казалось, что он совсем не дышал.

Конечно, это не мог быть коротышка. Несомненно, это был робот. Уж не из компании ли он тех самых космических агрессоров, которыми пугал всех профессор Злючкин? Уж не гонится ли один из них за своими, может быть, уже и не первыми жертвами?..

Такие или очень похожие мысли приходили на ум не только встречным водителям, но и прохожим на улицах Солнечного города, куда, не сбавляя скорости, ворвался вездеход и скачущее за ним следом не?что.

Остановив машину перед входом в гостиницу, сидевшая за рулем малышка, её пассажир и поднявшийся на задние конечности робот проследовали внутрь. Они вежливо поздоровались и попросили у дежурной ключи от двух номеров. Из произведённой ими в журнале записи следовало, что малышку зовут Огонёк, а ее спутника – Незнайка.

– А что же этот, третий? – спросила дежурная, с опаской поглядывая на третьего посетителя, имевшего жутковатую внешность и рост на голову выше нормального коротышки. – Его-то как записать?

– Запишите, что он «Дружок», – сказал Незнайка.

– Какой ещё «дружок»? – не поняла дежурная. – Мне что же, так и писать в журнале, что он ваш дружок?

– С большой буквы и в кавычках, – пояснила Огонёк. – А лучше совсем не пишите, потому что это не имя, а название. Это робот, а не коротышка.

– Робот… – растерянно повторила дежурная. – Если робот, тогда, наверное, записывать не обязательно.

Незнайка и Огонёк отправились в свои номера, а «Дружок» отступил к стене и замер в неподвижности.

– Все-таки он какой-то страшный, – проговорила дежурная, оставшись с роботом наедине. – Погодите, погодите… А ведь я такого где-то уже видела… Верно! Он из этого телефильма про путешествие на остров… И эти двое оттуда, только второй был в шляпе – такой огромной-преогромной… – Дежурная развела руками над головой и спохватилась: – Эх, надо было предложить им люкс. Даже, пожалуй, представительский люкс.

И, раздосадованная своей оплошностью, она стала звонить подружкам.

Когда Огонёк и Незнайка снова спустились в фойе, робот находился в том же самом положении, в каком его оставили, но теперь вокруг него образовалась небольшая толпа зевак.

– Ничего он у вас, симпатичный… – сказала улыбающаяся дежурная.

Тут следует пояснить, что Огонёк собрала «Дружка» из двух неисправных роботов, для чего ей пришлось провозиться в мастерской целую ночь. Она сохранила в его программе все заложенные до этого полезные функции, которыми обладали «Бобик» и «Трезор», добавив от себя некоторые новые. Получивший название «Дружок», робот умел находить источники радиосигналов, следить за живыми объектами и производить химический анализ веществ. С ним можно было держать связь на расстоянии, он умел драться по всем правилам рукопашного боя и бегать на четвереньках с невероятной скоростью. Кроме того, робот мог самостоятельно ориентироваться в ситуации, выбирая правильное решение. Короче говоря, он был универсальным и незаменимым помощником в любом деле.

Незнайка и Огонёк уселись в такси и назвали адрес. «Дружок», которого водитель сажать наотрез отказался, резво поскакал рядом, стуча по мостовой своими железными конечностями.

В Большом колонном зале Академии наук было пустынно и тихо. Всё здесь – от потемневшего скрипучего паркета и кресел с высокими резными спинками в президиуме до бородатых портретов вдоль стен – казалось, было насквозь пропитано основательностью, авторитетом и глубокими научными познаниями.

Двое коротышек и робот прошли в тёмную ложу, находившуюся по левую сторону от сцены с президиумом, и там затаились.

Первыми в зале появились телевизионщики. Они начали сновать повсюду, протягивая провода и устанавливая аппаратуру. Предстояла прямая трансляция заседания на всю страну.

Неожиданно откуда-то появился профессор Злючкин. Он начал энергично суетиться и давать всем указания:

– Мониторчики, мониторчики в зал! Два мониторчика в фойе и один в буфет. Эту камеру вот сюда, крупПРФФный план; эту – на балкон, эту – на галёрку… Шевелитесь, шевелитесь…

Злючкин исчез так же внезапно, как и появился. Очевидно, он сделал или увидел все, что хотел.

– Теперь за ним надо смотреть в оба, – сказала Огонёк. – Я думаю, он не просто так вертелся возле аппаратуры. Пожалуй, нам предстоит сегодня увидеть нечто любопытное.

Постепенно все кресла в партере, в ложах и на балконе заполнила публика, в проходах и по краям сцены громоздилась аппаратура, по полу струились провода, туда-сюда, пригнувшись, сновали телевизионщики.

Под аплодисменты зала президиум осветился, и в нём расселись седобородые учёные знаменитости в мантиях и специальных головных уборах. Ударом гонга заседание было открыто.

На трибуну вышел профессор Злючкин.

– Итак, – сказал он без вступлений, – положение угрожающее.

По залу пробежал взволнованный ропот.

– Однако при этом кое-кто, – Злючкин многозначительно покосился и даже сделал несколько движений бровями в сторону президиума, в котором заседал среди прочих академик Ярило, – кое-кто изо всех сил пытаетПРФФся приуменьшить опасность, которой мы все подвергаемся и имя которой… КА-ТА-СТРОФА!!!

В зале зашумели, Злючкин поднял руку и продолжал:

– Да, да, именно катастрофа. Но кое-кому, – лицо профессора снова задергалось в сторону президиума, – кое-кому очень не хочется признаватПРФФь свою неправоту. Неправоту… Неправоту? Но так ли наивен, хочу спросить я вас, этот коротышка? Всего ли навсего это его наивное заблуждение и не кроется ли за этим большее? А может быть, это чудовищный, безжалостный расчёт, затеянный лишь только в угоду его собстПРФФвенным амбициям?!

Председатель позвонил в колокольчик и объявил:

– Господин Злючкин, мы убедительно просим вас выражаться яснее; напоминаю, что мы находимся в прямом телевизионном эфире.

Злючкин повернулся к председателю и сказал: «Повторяю для дураков», после чего продолжил:

– Всего за два с половиной года, при расходовании всего лишь трёх с четвертью коротышко-часов на кубическую единицу грунта, мы построим суперсовременный подземный город. Мегаполис! Который надежно защититПРФФ нас от нападения космического агрессора.

– Пожалуйста, объясните нам, профессор, – подал голос академик Ярило, – о каком таком космическом агрессоре вы нам давно и так настойчиво говорите?

– Что? – встрепенулся Злючкин. – Вы не понимаете, о чём я говорю, академик? Вы испуганы и растеряны собстПРФФвенным невежеством? Но к чему в таком случае ваши награды и дипломы, если докладчику приходится пережёвывать и класть вам в рот элементарнейшие вещи, понятПРФФные даже обезьяне?.. Извините. Я хотел сказать, дорогой мой коллега, что в подземном мегаполисе не бывает плохой погоды, жары или холода: мы сами – сами!.. – будем регулировать там климатический режим…

– Погодите, – прервал его Ярило. – Вы всё время перескакиваете с одной темы на другую. Я спросил, откуда у вас сведения о предстоящем нападении космического агрессора.

– Именно об этом я и говорю, дорогой мой академик, именно об этПРФФом. Ведь спасение от этого агрессора, о котором – заметьте! – вы сами только что всем объявили, может быть организовано исключитПРФФельно путем рытья…

Председатель потянулся к колокольчику, но Ярило усталым жестом остановил его, и профессор ещё несколько минут говорил о необходимости рытья мегаполиса.

– …Таким образом, – закончил Злючкин свою мысль, – единодушным решением предлагаю назвать будущий подземный город моим именем – город Злючкин!