Сегодня за ужином я заметил, что Женя излишне задумчива, и поинтересовался у неё:

– Жень, что случилось?

Она как-то замялась, вышла из кухни, а вернувшись, положила на стол передо мной пять купюр по сто долларов.

– Что это? – посмотрел я на неё.

– Лёш, тут так получилось… Я сегодня в институте пораньше освободилась и заехала домой маму проведать. Она начала меня спрашивать, в каких условиях я живу со своим молодым человеком… – Женя опустила глаза. – Ну я ей и рассказала…

По словам девушки, мама у неё сидела дома, а деньги зарабатывал отец, который умудрялся в это сложное время как-то крутится. Подробности я не знал, но предполагал, что в конце концов познакомлюсь с родителями Жени и выясню все эти моменты. Сама девушка работала в институте за смешную зарплату, о которой не стоило и говорить, а деньги ей давал все тот же отец.

– И в каких условиях мы с тобой живём? – улыбнулся я.

– После того, как мама узнала, что квартира однокомнатная и я сижу с ноутбуком на кухне, условия оказались ужасными… – Женя так и не поднимала глаза. – Мама дала мне эти деньги, чтобы мы с тобой сняли квартиру поприличней.

Очень хотелось ответить фразой поручика Ржевского: «Гусары денег не берут! Хотя…»

– Женя, ты поела? – она кивнула. – Тогда собирайся, пойдём прогуляемся, кое-что тебе покажу.

– Что? – она заинтересованно посмотрела на меня.

– Увидишь!

Одевшись, мы вышли из дома, и я провёл Женю в сторону «спецпроекта».

– Заходи! – сказал я ей после того, как открыл новую железную дверь в квартиру.

Ремонт достиг такой стадии, когда фактически осталось только поклеить обои. Бригадир, после коттеджа, уже не удивлялся моему странному желанию понатыкать везде розеток – народ ещё не привык к тому, что с каждым годом количество техники, работающий от электрической сети, будет только расти. Не удивился он и моему желанию сделать «фартук» на кухне.

Я включил свет и Женя осторожно зашла во внутрь.

– Лёша, это что, твоя квартира?

– Нет. Эта квартира моих родителей. – формально говоря, я нисколько и не лукавил, по документам числилась именно так. – Но, я думаю, они не будут возражать, если здесь будем жить мы.

Девушка не стала ничего говорить, а молча стала обходить комнаты. Прорвало её наконец, когда она заглянула в ванную комнату, где поменяли абсолютно все и ремонт был закончен.

– Лёшка, какая красота! – воскликнула Женя.

– В туалет ещё загляни. – я с улыбкой наблюдал за девушкой.

Ремонт в туалете она уже восприняла спокойнее.

– Лёша, а какие обои вы выбрали для комнаты? – спросила Женя, делая вид, что не особо-то это её и волнует.

Я решил поддержать игру.

– Родители отдали эту квартиру мне и сказали делать ремонт по своему усмотрению. А мне лень этим всем заниматься, и я сказал бригадиру, что пусть сам выбирает…

– Но так же нельзя, Лёша! – Женя, по своей привычке, топнула ножкой. – Не ему, а тебе здесь жить!

– И что ты мне предлагаешь делать? – улыбался я.

– Ну, не знаю… – Женя сделала вид, что размышляет. – Может быть, я смогла помочь?..

– Каким образом?

– Да что ты такой непонятливый-то! Давай я обои выберу! – выпалила она.

– Ну, даже не знаю… – протянул я.

– Лёша, я так понимаю, что вроде мне тоже здесь жить! Или ты передумал? – она поджала губы.

- Не передумал. – поспешил ответить я, наслаждаясь тем, как меня «разводят».

- Вот! А ты мне даже выбор обоев не доверяешь… – Женя сделала вид, что обиделась на меня.

– Занимайся! – кивнул я.

– Лёшка! – девушка кинулась ко мне на шею.

На следующий день, после Академии, Валера повёз меня навстречу с Матанцевым. Встав, как и в прошлый, раз за углом Управления, он пошёл на проходную звонить генералу. Вернулся он не только с Матанцевым, но и с Володей Казанцевым.

– Ну что, студент, – начал генерал, когда они с Володей разместились на заднем сидении. – У меня есть новости, к которым даже и не знаю, как относиться… Помнишь Олега Васильевича, моего друга из Москвы, с которым мы тогда к тебе приезжали в дом? – я кивнул. – Так вот, он мне вчера вечером позвонил и сказал, что твою скромную персону возжелал увидеть очень влиятельный человек. Имени он не назвал, но по намёкам я понял, что отказать он не может… – генерал замолчал, а у меня все похолодело внутри.

– Виктор Петрович, а есть шанс, что я из Москвы вернусь? – задал я волнующий меня вопрос.

– Алексей, что ты такое говоришь! – уверенно воскликнул с заднего сидения Матанцев, но нотки сомнения я все же уловил. – Откуда, думаешь, у нас все эти клиенты из Москвы? Это Олег постарался по моей просьбе, только договорённость у нас была с ним такая, что люди будут приезжать к нам, в Екатеринбург. Но тут сложилась такая ситуация, что тебе придётся ехать в Москву, других вариантов нет. Володя с Валерой поедут с тобой, а Олег обещал обеспечить безопасность непосредственно на месте.

– Виктор Петрович, я так понимаю, что возможности отказаться у меня всё равно нет, а по деньгам что-нибудь обещают?

– Сто тысяч долларов и благодарность. – услышал я с заднего сидения.

– Раз деньги обещают, значит шанс вернуться всё-таки есть… – усмехнулся я. – Когда лететь?

– Завтра утром. – ответил уже Володя. – Билеты я забронировал.

– И возьмите для Олега что-нибудь в подарок. – устало сказал генерал. – Пару-тройку кремов тех же…

– Хорошо, Виктор Петрович. – кивнул я. – И ещё…

– Слушаю. – сказал он.

– Я, на всякий случай, хочу отдать вам деньги за базу. Если что-нибудь случится, то обещайте оформить половину на моих родителей.

– Обещаю. – буркнул генерал.

– Володя, заедешь? – спросил я Казанцева.

Тот кивнул.

– Алексей, и последнее… – услышал я от Матанцева. – Не наделай там глупостей.

Я хмыкнул и заверил его:

– Если только другого выхода не останется!

По дороге домой Валеру понесло, он очень долго и витиевато в матерных выражениях высказывал свое отношение к сложившейся ситуации, описывая её с разных сторон и под разными углами.

– Всё у нас в стране, сука, через жопу! – подытожил он.

– Валера, тебе, случаем, профилактическую беседу не надо проводить на тему «Как чувства и эмоции влияют на общее дело»? – решил я его подколоть его же методами.

– Не надо. – буркнул он. – Я в норме. Как сам?

- Ты знаешь, на удивление, нормально… - и попытался донести до Валеры своё состояние. – Я подсознательно к такому развитию событий себя и готовил, и даже с Матанцевым всё это один раз уже проходил, опыт есть… – я вздохнул. – Но надеялся, как всегда, что случится подобное позже, когда мы твёрдо встанем на ноги, обрастём тяжеловесными связями, у нас будет много должников, да и деньги с технологиями могли бы сыграть не последнюю роль. Но получилось, как получилось…

- Не ссы, студент, прорвёмся! – подбодрил меня Валера и хищно улыбнулся.

Первым делом мы решили заехать к Светлане и предупредить её, чтобы она на ближайшие дни не принимала никаких заказов. Когда девушка робко поинтересовалась причиной, Валера прямо ей сказал, что мы уезжаем в Москву на пару дней в командировку. После Светланы поехали в коттедж, пообедали, и только после этого я, между делом, сообщил маме, что полечу в Москву с Валерой к какому-то важному клиенту.

– Когда вернётесь? – спросила мама спокойно.

В этом не было ничего удивительного, мама искренне верила, что если рядом будет находиться Валера, то со мной ничего страшного случиться просто не может.

– Или завтра вечером, или послезавтра. – ответил я, а Валера просто кивнул.

Решив вопрос с родителями, а в том, что мама сама расскажет всё отцу вечером, сомнений не было, я поднялся в свою комнату и занялся деньгами. Отложив в отдельный пакет двести двадцать тысяч долларов, остальные деньги, не пересчитывая, положил в свою старую спортивную сумку, позвал маму, и в её присутствии убрал эту сумку обратно в шкаф. Только после этого мама начала беспокоиться по поводу предстоящей поездки.