Когда перед нами всеми стояли дымящиеся кружки с кофе, Матанцев махнул мне рукой:
- Введи ребят в курс дела.
Я начал рассказ с первого разговора между мной и Матанцевым. Закончив, посмотрел на него. Генерал кивнул, типа, нормально, ничего не пропустил.
- Вот так, господа офицеры, концепция меняется. – усмехнулся Матанцев, а я вспомнил анекдот:
Депутата, поздно вечером, после трудного рабочего дня, пьяного в дым, водитель затаскивает в прихожую квартиры. Опытная жена встречает его с тазиком. Депутат, с усмешкой глядя на тазик, отрицательно машет головой, и заявляет:
- Концепция поменялась! Я обосraлся!
Вот и с нами, по ходу пьесы, произошла такая же ерунда.
- Володя! – обратился к Казанцеву Матанцев. – Ты понял свою задачу?
- Подготовить аналитическую записку по поводу тех производств, куда мы можем залезть, или организовать их сами, особо при этом не оттоптав кому-то ноги? – уточнил Казанцев.
- Именно. – кивнул Матанцев. – Впрочем, на счёт ног можешь особо не стесняться, мы сейчас себя чувствуем гораздо увереннее, чем зимой. – Валера, у тебя задачи те же, но и новую специфику учитывай.
- Понял, Виктор Петрович.
Когда мы с Валерой уже ехали домой, я спросил его:
- Как ощущения?
- Ты про эти пять процентов спрашиваешь? – усмехнулся он. – Приятно, чёрт возьми, и внушает уверенность в завтрашнем дне! Но и ответственность немалую накладывает. – он посмотрел на меня и добавил уже серьёзно. – Спасибо говорить не буду, постараюсь оправдать оказанное доверие.
Я же принял максимально важный вид и заявил:
- Цени!
Мы посмеялись.
- Слушай, Лёха! А ты знал, что подобные вещи, я имею ввиду наделение акциями и долями в компании ключевых сотрудников, на загнивающем Западе является обычной практикой?
- Нет, мы это ещё в Академии не проходили. – начал я «косить» под малолетку.
- Так это не юридический профиль, а скорее экономический или управленческий. Я статью в каком-то иностранном деловом журнале читал на эту тему, так вот там говорилось, что производительность сотрудника с акциями и его заинтересованность в конечном результате росла в геометрической прогрессии. Вот на мне и проверим.
- Хорошо, Валера, - кивнул я, - с огромным интересом буду следить за твоими успехами.
Дома я был около половины десятого вечера. Раздевшись и помыв руки, я направился на кухню, где Женя уже наложила мне запеченную в новой духовке курицу с картошкой.
- Лёш, у тебя планы на выходные не изменились? – спросила она, наблюдая за тем, как я ем.
- Нет. Они сегодня как раз подтвердились. Свободен я буду только во второй половине дня субботы. Можем погулять или куда-нибудь сходить.
- А в воскресенье?
- В воскресенье нам с Валерой надо быть к десяти утра в Сысерти по родительским делам, так что буду только к вечеру. Но! – я с улыбкой посмотрел на девушку. – У меня есть и хорошие новости! Для этого мне надо знать твои планы в СИНХе на ближайший месяц.
- А что за новости? – в Жене проснулось извечное женское любопытство.
- Когда экзамены сдам, можно будет слетать на море. – я продолжал улыбаться.
- Лёшка, я только за! – она вскочила. – Смотри! Следующая неделя зачётная, а потом экзамены три недели. – перечислила она мне, как я недавно Матанцеву. – Потом я свободна как ветер! У тебя ведь то же самое?
- Да. Только вот я не свободен как ветер, мне родителям помогать и на каникулах придётся.
- Ничего страшного! Я всё понимаю! Но хоть на недельку хочется вырваться на море! – Женя умилительно сложила руки на груди, сделала глазки как у кота из Шрека и захлопала ресницами.
- На недельку слетаем. – кивнул я.
- Лёшка, я тебя люблю! – она кинулась ко мне на шею, тем более что я встал поставить тарелку в мойку.
Кое-как отбившись от Жени, я попил чай, и был отведён девушкой в кабинет, где она мне с гордостью продемонстрировала сложенные отдельно мои ксерокопии лекций и учебные тетради, а также свою литературу.
- Я даже сегодня диссер пописала. – Женя указала мне на компьютерный стол с ноутбуком. – Мне эта квартира очень нравится! Пошли, всё остальное покажу.
Вещи мы перевозили вчера и не успели разобрать. Сегодня же девушка из института освободилась пораньше и успела до моего приезда разложить всё по местам, благо, что вещей было не так уж и много – наши зимние вещи и всякая мелочёвка остались у родителей.
Лёжа в кровати в первом часу ночи и обнимая тихонько сопевшую рядом Женю, я думал о прошедшем сегодня вечером разговоре на базе и был им доволен. Как ни крути, но Матанцев мог мне просто сказать, что от добра добра не ищут, давай ещё денег и связей наработаем, а только потом… Конечно, имел право на существование и такой вариант, когда мне в глаза будут говорить, что вот-вот всё будет готово, а на самом деле Казанцев свою аналитическую записку будет составлять полгода-год, а генерал будет обосновывать это тем, что сейчас не время. Но я с них всё равно не слезу!
В пятницу вечером, после приёма местных пациентов, в дом моих родителей приехал Володя с деньгами от Айболита.
- Наши с Валерой десять процентов я уже снял. – заявил он мне, протягивая пакет с деньгами.
- Как ощущения? – улыбнулся я.
- Приятные. – не стал скрывать Казанцев.
- Запомни эти ощущения! Потом привыкнешь, как должное будешь воспринимать. – продолжал я улыбаться.
- Хорошо. – кивнул он. – Зови Валеру и Светлану. Есть разговор.
Убрав пакет с деньгами, я позвал Светлану и Валеру во двор.
- У меня новость. – начал Казанцев. – Завтра из Москвы, помимо наших клиентов, прилетает жена Олега Васильевича, Вера Фёдоровна, посмотреть, как у нас тут всё устроено и с нами познакомится. Светлана, Алексей с Валерой тебе всё позже объяснят. Фактически, она будет изображать из себя обычную клиентку, единственное, проводить сеанс ей не надо, она уже была. – я кивнул. – Вечером, после аэропорта, я отвезу её к Матанцевым домой, а в воскресенье она поедет с нами смотреть профилакторий.
- Быстро они… - ухмыльнулся я.
- Это да. – согласился Володя. – Тогда, до завтра?
Мы с ним попрощались и повезли Светлану домой, рассказав ей по дороге причины появления Веры Фёдоровны в Екатеринбурге.
Следующим утром, как и было намечено, прошёл сеанс с клиентами из Москвы. Еще вчера Светлана предупредила, что следующая суббота уже занята, и из столицы звонят с завидным постоянством. Вера Фёдоровна шла последней в очереди – шестой. Это была невысокая, чуть полноватая блондинка, одетая в скромное, но стильное платье.
- Добрый день, Алексей! – поприветствовала она меня, присаживаясь на стул в гостевой комнате, прямо напротив меня.
- Добрый день, Вера Фёдоровна. – кивнул я. – Прекрасно выглядите!
- Всё вашими стараниями, Алексей! – скромно потупилась она.
- Как впечатления?
- Самые лучшие, учитывая условия. – улыбнулась она. – Я послушала отзывы остальных приехавших, умеете вы произвести впечатление! Да и красотка ваша, Светлана, молодец, умеет себя вести. Но мы-то с вами знаем, что главное – результат. А результат будет! По себе знаю. И по сыну. Спасибо вам огромное, Алексей! – её глаза повлажнели.
- Олег Васильевич мне говорил, что с ним всё хорошо. Вот и не переживайте! – попытался я её успокоить. – Вы же завтра с нами профилакторий едете смотреть?
- Да.
- Вот там и поговорим, а то сами понимаете…
- Да, да, Алексей! – поднялась она. – Поговорим завтра.
Проводив клиентов до машин и пожелав им здоровья, я вернулся в дом, позвонил Жене, что скоро буду, переоделся, попрощался с родителями и направился на остановку общественного транспорта. Сев в подошедший троллейбус, почувствовал себя настоящим экстремалом – нахлынули давно забытые ощущения простоты и незамысловатости бытия. Надо почаще предпринимать «хождение в народ», а то связь с реальностью можно потерять…
Гулять мы с Женей пошли в парк, купив перед этим по мороженке. Учитывая, что на улице днём температура уже достигала больше двадцати градусов, желающих провести выходной день на свежем воздухе было очень много. Гуляли и компаниями, и парочками, очень много было молодых мамашек с колясками и маленькими детьми. На волейбольной площадке уже натянули сетку и разминались перед началом игры. На баскетбольной впятером играли на одно кольцо. В спортгородке большая компания молодёжи распивала пиво с крабовыми чипсами, периодически делая подходы к турникам и брусьям. Предприимчивые кавказские люди готовили шашлык, лучшей рекламой для их продукции был запах, разносившийся среди деревьев.