Херуски — германское племя, обитавшее по Среднему Везеру. [с.143]

Вар Публий Квинктилий (род. ок. 46 г. до н.э.) — римский полководец. В 9 г. н.э. в битве в Тевтобургском лесу потерпел поражение от германских племен под руководством Арминия. [с.143]

Лист Фридрих (1789-1846) — немецкий экономист, сторонник активного вмешательства государства в экономическую жизнь. По его инициативе в 1819 г. была создана Общегерманская ассоциация промышленников и коммерсантов, добившаяся создания в 1834 г. Германского таможенного союза (Zollverein) в составе Пруссии, Гессен-Дармштадта, Баварии, Вюртемберга, Гессенского курфюрства, Саксонии и Тюрингских государств (к 1854 г. распространил свое влияние на всю Германию, за исключением Мекленбурга и Любека). Таможенный союз сыграл значительную роль в экономическом подъеме Германии и стал первым шагом на пути к ее политическому объединению. За свои либеральные взгляды Лист был выслан из Германии. Жил в США, где в 1827 г. опубликовал работу “Очерк американской политической экономии”. Получив американское гражданство, вернулся в Германию, с 1834 г. был консулом США в Лейпциге. В 1841 г. вышел его самый значительный труд “Национальная система политической экономии”. Жизнь Листа оборвалась трагически: доведенный до отчаяния прежде всего финансовыми трудностями, он покончил с собой

Заслуживает внимания его теория, известная как “автаркия больших пространств”. Согласно этой теории полноценное стратегическое и экономическое развитие государства возможно только в том случае, если оно обладает достаточным геополитическим масштабом и большими территориальными возможностями.

Киликия — древнее название восточной части южного побережья Малой Азии. [с.143]

Сулла Луций Корнелий (138-78 до н.э.) — римский полководец и политический деятель. В 83 г. до н.э. он провозгласил себя диктатором (на неопределенный срок). Его диктатура была направлена против демократических установлений Римского государства. Сулла передал суды в руки сенаторов, ограничил полномочия народных трибунов и тем самым лишил опоры тех, кто требовал “республики предков”. [с.143]

Намек на первую мировую войну. [с.143]

Клавдии — древний патрицианский род, старейшие представители которого, в частности Аппий Клавдий, слыли образцами добродетели. Юлии — древнеримский патрицианский род. Из этого рода произошел Цезарь, усыновивший будущего императора Августа, основателя династии Юлиев — Клавдиев. [с.143]

Ли Хунчжан (1823-1901) — сановник феодального Китая. С 1870 г. наместник столичной провинции, руководил внешней политикой правительства. [с.143]

Цзинь — государство и династия в Китае (1115-1234) К середине XII в. в его состав входила территория современного северо-восточного и северного районов Китая и часть территории современного автономного района Внутренняя Монголия (КНР). [с.144]

Чжан Цзолинь (1876-1928) — китайский генерал, в период русско-японской войны 1904-1905 гг. был главарем банды хунхузов, действовавшей на стороне Японии в Маньчжурии, в 1911-1913 гг. фактический правитель, а с 1916 г — диктатор Маньчжурии. В 1928 г пытался переориентироваться на США. Погиб во время взрыва, организованного японской разведкой. [с.144]

Франклин Бенджамин (1706-1790) — американский государственный деятель, ученый, просветитель. [с.144]

Молуккские острова. [с.144]

В основу любой оценки границ по точности разработки (качеству) и способности, учитывая аналогичные проявления, быть поставленными в родственные ряды (типы) мы должны, естественно, положить количественную и генетическую предварительную работу. Протяженность и структура границы, испытываемое ею давление и свобода ее образования могут быть установлены механически, объективно определены в ходе ее становления, прежде чем мы рискнем высказать ценные суждения, а нам, несомненно, следует сделать это, принимая во внимание совершенствующуюся оценку качества и типов.

Вагнер и Зигер, как мы уже отмечали, установили механические основы, исчисление давления-частного, а Мауль и Дике еще более расширили их. Уже при простом рассмотрении карт нам бросились в глаза известные прописные истины, коим, пожалуй, недоставало политического расчета. Так, превосходство японской, отступающей от материка, сильно изрезанной тихоокеанской береговой границы и удаленной, монотонной японской морской границы, которые соотносятся как 4:1, сопоставимо, скажем, с ненормальным пограничным давлением на Германию, усилившимся в результате договоров, заключенных в предместье Парижа, или на Цислейтанию уже перед войной из-за авантюристического устройства границ.

Пограничное давление, испытываемое соучастником союза [т.е. Цислейтанией], по обыкновению не бросалось в глаза в Германии только вследствие того, что Габсбургскую монархию всегда рассматривали как целое, не обращая внимания на то, что она состояла из двух частей, притом одна другую при случае хладнокровно брала измором Во Франции эти отношения при оценке политической воли к сопротивлению и жизнеспособности учитывались более внимательно

Следовательно, неприкрытый нажим на границу — если он не будет осознан народом — недостаточен как воспитатель: иначе такое отсутствие подозрительности в отношении растущей пограничной опасности в Германии и Австрии нельзя было бы противопоставить тонкому чувству границы в защищенной природой Японии.

В то время как, например, в коренной баварской земле ныне все еще не представляют себе ясно, что в результате соглашения о восточных границах ее основные ландшафты [с.145] восточнее и южнее линии Хоф — Нейштадт — Регенсбург — русло Дуная (вверх по течению) — Донауэшинген — Нейштадт в Шварцвальде лишены всякой пограничной защиты (примерно как некогда Галиция в роли “гласиса” за Краковом и Перемышлем (Пшемыслем), в Японии имеются образцы раннего возникновения пограничного инстинкта уже начиная со времени перенесения национального святилища, храма Солнца, из Нара в Исэ, в одном древнем сказании при 12-м императоре, что доказывает появление еще в древности предрасположенности к защитным устройствам.

Следовательно, количественная предварительная работа должна всегда принимать во внимание не поддающиеся учету ценности (Imponderabilien), без коих невозможно вынести ценные суждения. В данном случае налицо одна из самых трудных задач географии, и эту сторону, как мне кажется, недостаточно оценил Вагнер, делающий слишком сильный акцент на математических расчетах. “Остается остаток, который не делится”, — справедливо полагает Челлен.