К величайшему удивлению и смущению Луизы, ее представили семье, как героиню, друга Рафаэля, которая помогает ему воссоединиться с Амели. Поскольку не было никакой возможности объяснить, как все обстоит на самом деле, ей ничего не оставалось, как молча терпеть это мучение.

Рафаэль сидел на самом конце стола, он усадил Луизу по правую руку от себя. Алехандро уселся напротив нее.

— Расскажи мне, как Амели, — попросил Рафаэль. — Она скучает по мне? Она также несчастлива вдали от меня, как и я?

Луиза рассказала ему все, что могла, снова и снова повторяя, как сильно Амели его любит.

— Спасибо, — с жаром поблагодарил ее Рафаэль. — Пока у нас есть такие друзья, мы не утратим надежду.

— Будь осторожен, Рафаэль, — резко сказал Алехандро. — Ты забыл, что Луиза приехала, чтобы разрушить твою жизнь?

— Это не так… — запротестовала она.

— Конечно, нет, — сразу же сказал Рафаэль. — Ты была введена в заблуждение, а сейчас ты наш друг, и это единственное, что важно.

Он похлопал Алехандро по плечу.

— Забудь про это.

— Не все могут быть такими всепрощающими, как ты, Рафаэль, — импульсивно сказала Луиза. — Я рада, что у Амели будет такой добрый муж.

— Это я рад, что у меня будет такая жена. — Внезапно он схватил ее за руку. — Луиза, ты ведь не думаешь, что я охотник за богатством?

— Конечно, нет, — тепло ответила она, сжимая в ответ его руку и улыбаясь ему. — Я знаю, что у вас все будет в порядке, потому что, когда двое людей любят друг друга, так и должно быть.

Это не может просто взять и закончиться.

Луиза пыталась понять, слышит ли Алехандро эти слова и понимает ли, что они обращены и к нему тоже. Она взглянула в его сторону и увидела, что он смотрит на нее, но из-за света свечей было невозможно различить выражение его глаз.

Ужин состоял из бесконечной череды блюд: сначала суп, за которым последовала рыба, затем тушеная со специями телятина, затем сладкие пироги. Луиза ела все, что ей давали, что заслужило всеобщее одобрение.

— Ты скажешь Амели, что я буду ждать ее завтра вечером? — спросил Рафаэль.

— Ты будешь на балу?

— Пусть неофициально, но он там будет, — ответил за него Алехандро.

— Алехандро обещал, что все будет хорошо, и ты поможешь нам, — сказал Рафаэль. — Через двадцать четыре часа все наши проблемы будут разрешены.

Тут он вскочил и побежал помогать матери.

— Что ты ему наобещал? — спросила Луиза.

Алехандро уселся на освободившееся место рядом с ней.

— Ничего невыполнимого. Что я обещал, то и сделаю.

— Надеюсь, ты не дал этим двоим ложную надежду, ведь Арлекин не настолько умен, как он считает. Если он перестарается, то споткнется на ровном месте.

— Но только не тогда, когда рядом с ним Коломбина. Она всегда поднимает его и помнит о тех вещах, которые он забыл.

— Не слишком рассчитывай на Амели.

— А я не ее имею в виду.

— Но я буду Клеопатрой, разве продавщица в твоем магазине не сказала тебе?

— Сказала. Очень хороший выбор, потому что этот костюм бросается в глаза. Эжен никогда не узнает, что в этом костюме вовсе не ты.

— А где я в этот момент буду?

— Я думал, ты догадалась. Ты ускользнешь в укромное местечко и там переоденешься в костюм Коломбины.

— Это сумасшедшая идея, — выдохнула она.

— Эта сумасшедшая идея, которая сработает.

Он так близко наклонился к ней, что его дыхание достигало ее лица. Его глаза блестели. Пусть он и не простил ее, но ее близость влияла на него. И с ней было то же самое. Соседи по столу потихоньку отодвинулись от них. Они с улыбкой глядели на двоих, которые потерялись в мире, принадлежавшем только им одним.

Я должна преодолеть барьер, который он воздвиг между ними, подумала Луиза.

Призвав всю свою смелость, она наклонилась вперед и поцеловала его. Она почувствовала его шок и решимость противостоять ей. Еще секунда, и она поняла, что риск был оправдан. Ум говорил ему отодвинуться, но он не мог этого сделать. Она застала его врасплох и потому выиграла первый раунд.

— Перестань, — прошептал он прямо в ее губы.

— Это ты перестань, — сказала она. — Скажи мне, что ты не любишь меня.

— Не люблю…

— Лжец, — сказала она, заставляя его замолчать.

Через несколько мгновений, которые показались им обоим вечностью, она отодвинулась, но не очень далеко. Его глаза горели. Где-то вдалеке она слышала аплодисменты семьи, которая наслаждалась происходящим. Но двое, сидящие рядом, вовсе не вели разговор влюбленных, нет.

Между ними шла дуэль.

— Не делай этого, Луиза.

— Буду. Не думаю, что ты оттолкнешь меня перед всеми.

— Не делай на это ставку.

— Ты забыл, что моя семья только и делает, что ставки. Я лучше твоего могу оценить перевес.

— По-моему, счет в мою пользу. Ты не сможешь выиграть.

— Если ты любишь меня, то я не могу проиграть.

— Я не люблю тебя.

— А я говорю, что любишь.

— Так вот чего ты хочешь: полной и безоговорочной сдачи. Но ты однажды уже ее получила.

Помнишь то утро, когда я пришел в «Санта Лучию» и умолял тебя простить мой обман? А ты позволила мне болтать всю эту чепуху.

— Потому что мне нравилось все то, что ты говорил, — пылко ответила она. — Потому что я любила тебя. Я помню и другие вещи, которые ты говорил. О годах, которые мы проведем вместе. Это было прекрасно!

— Конечно, ведь это значило, что ты великолепно справилась со своей работой. Какое, должно быть, это было удовольствие, видеть меня у своих ног! Так довольствуйся этим. Не отбирай у жертвы остатки достоинства.

— Провались это достоинство в тартарары!

Посмотри, как я рискую своим достоинством. Что мне делать после завтрашнего вечера, Алехандро? Уйти и всю оставшуюся жизнь вспоминать о мужчине, который был слишком глуп и упрям, чтобы понять, что я люблю его? Я вовсе не такая, какой ты меня считаешь!

— А какая ты? Откуда мне знать?

— А почему бы тебе не разузнать это?

— И снова выставить себя дураком?

Не успев договорить эти слова, он поцеловал ее. Он хотел и ссориться с ней, и любить ее, и все никак не мог понять, чего же он хочет больше.

Я должна помочь ему, подумала Луиза и придвинулась ближе. Он задрожал, обнимая ее за плечи, придвигая ближе, целуя ее все крепче, пока она не начала задыхаться. Он был зол и расстроен, и в его поцелуях был вкус гнева. Но она чувствовала, что он сердится не только на нее, но и на себя.

Восхищенные выкрики раздавались вокруг них, но они ничего не слышали. Сердце Луизы было готово выпрыгнуть из груди, любовь смешивалась в нем с чувством победы. Алехандро принадлежал ей, неважно, хотел он это признать или нет.

Она сделала неловкое движение рукой, и ближайший бокал упал на землю и разбился вдребезги.

Алехандро словно пришел в себя, отодвинулся и взглянул на нее горящими глазами. Луиза поняла, что своей неловкостью все испортила.

— Говорят, что бокалы бьются к счастью, — сказал он. — Этот оказал мне большую услугу.

Луиза дернулась, как от удара. Ее глаза наполнились слезами, но она сморгнула их, решив не показывать ему свою слабость. Ее трясло от разочарования.

— Мне лучше уйти, — сказала она.

Она обошла всех членов семьи, попрощалась и пообещала Рафаэлю передать Амели его заверения в любви. Кармен проводила ее до двери, где она с удивлением обнаружила Алехандро.

— Я пройду часть пути вместе с тобой, — сказал он.

Она ожидала, что Алехандро сразу после того, как они выйдут, извинится и уйдет, но он шел рядом с ней, спокойный и холодный.

— Нехорошо было с твоей стороны говорить так, — наконец нарушила молчание Луиза. — Про бокал…

— Извини, я не хотел быть грубым.

— Будто мне так важна твоя вежливость! закричала она. — Дело не в этом. У нас ведь все еще может получиться.

— Если бы это было возможно! — ответил он через несколько секунд. — Ты сама знаешь, как действуешь на меня. Только в этом нет никакой пользы.